О, малышка! - Уэллс Робин - Страница 24

• Предыдущая
• 24/65
• Следующая

Кровать скрипнула, когда Энни присела на край. В глазах застыла боль.

– Как вы?

Она кивнула, но было ясно, что ей плохо. Джейк достал из кармана лист с рекомендациями, которые получил в больнице, и пробежал его глазами.

– Вам пора принять обезболивающее. Тут сказано, что его надо принимать во время еды. И вы целый день должны есть только жидкую пищу.

– В холодильнике есть куриный бульон.

– В пакете?

– Домашний.

Джейк не знал никого, кто бы готовил дома суп. Потеря времени, ведь можно просто открыть готовую упаковку.

– Что мне с ним делать?

– Снять крышку и поставить в микроволновку. – Глаза Энни сузились от боли, когда она потянулась за подушкой.

– Вот так, – сказал Джейк, пристраивая подушку ей под голову. Он находился достаточно близко, чтобы почувствовать теплый запах ее волос. И опять его пронзило желание.

Джейк кашлянул.

– Что-нибудь еще нужно?

Энни с облегчением откинулась на подушку.

– Вы можете достать мне ночную рубашку? Она в верхнем ящике комода.

– Конечно. – Джейк быстро подошел к комоду у стены, открыл ящик и растерялся. Ящик был набит пахнущим травами бельем – шелковыми трусиками и бюстгальтерами всех оттенков зеленого. Да тут целый каталог! Джейк представил Энни в этом экзотическом белье, и во рту у него вдруг стало сухо.

– Ночные рубашки справа, – подсказала Энни.

Джейк неуклюже покопался в кружевной пене и вытащил что-то похожее на ночную рубашку. Темно-бордовую. Когда Джейк расправил ее, то увидел, что она коротенькая – до середины бедер и на узеньких бретельках.

Он чувствовал себя просто идиотом, копаясь в женском белье. Наконец Джейк протянул ей рубашку.

– Мой халат висит на дверце стенного шкафа. Можете тоже принести?

Кивнув, он подошел к шкафу и достал цветастое шелковое кимоно.

– Спасибо, – поблагодарила его Энни.

– Не стоит, – хрипло ответил Джейк. Сейчас она будет переодеваться. Ему захотелось побыстрее покинуть комнату. – Пойду достану суп.

– Одну минуточку…

Джейк повернулся к ней. Энни старалась не смотреть ему в глаза.

– Мне неудобно просить вас, но боюсь, я не сумею расстегнуть платье. Оно застегивается на спине. В больнице мне помогла медсестра.

Джейк напряженно вздохнул:

– Ладно.

Энни подвинулась на кровати, он сел рядом. Ему пришлось приподнять ей волосы, чтобы добраться до верхней пуговицы. Волосы были густыми и шелковистыми, и Джейк почувствовал преследовавший его аромат трав. Он неуклюже попытался расстегнуть верхнюю пуговицу.

Джейк вдруг заметил, что Энни почти не дышит. Ее плечи едва опускаются и поднимаются. Она или тоже задержала дыхание, или дышала с ним в унисон. Любой из вариантов его смущал.

У нее была гладкая красивая кожа. Он старался не прикасаться к ней, но не мог избежать этого, пока возился с пуговицами. Тело Энни было еще более теплым и нежным, чем он представлял. Нахмурившись, Джейк попытался сосредоточить внимание на следующей пуговице, потом еще на одной. Он не мог не заметить, что бюстгальтера на Энни не было.

Джейк расстегнул пятую пуговицу, затем шестую. Теперь он видел изгиб ее талии и бедер. Бог мой, да она прекрасна! Может, так падает свет, но кожа ее, казалось, светилась.

Джейк никогда не думал, что спина может быть такой женственной, такой соблазнительной.

Еще одна пуговка, и на верхней губе у него выступил пот. Да она вообще белья не носит! Под тонким облегающим платьем на ней вообще ничего не было.

Неудивительно. Ведь он не сообразил, что ему нужно принести ей белье в больницу. Это его вина.

Джейк должен был почувствовать себя виноватым, но вместо этого еще больше возбудился.

Он слышал, как прерывисто дышит Энни. Она что, тоже чувствует нечто подобное? Скорее всего да. Сексуальное возбуждение парило в воздухе, как туман над озером. Джейк видел, что Энни вся дрожит, и хотел растереть ей руки, чтобы она согрелась, но остановил себя.

– Вы замерзли. Переодевайтесь и ложитесь под одеяло.

Да что с ним происходит? Эта женщина… так неотвратимо привлекает его. А она ведь только после операции, испытывает боль.

Пока Джейк возился с пуговицами, в комнату пробралась такса, а следом за ней и Маделин, загипнотизированная ее хвостом. Он повернулся к ребенку:

– Пошли, Маделин.

Девочка проигнорировала его. Он направился в сторону двери.

– Будь умницей. Пошли со мной готовить маме обед.

Малышка подняла на него глаза, засмеялась и вновь занялась собакой. Не зная, как поступить, Джейк наклонился и взял ее на руки. Маделин принялась отчаянно вырываться, ее личико стало цвета перезрелого помидора.

– Поставьте ее на пол и позовите собаку, – предложила Энни.

– Что?

– Такса пойдет за вами охотнее.

Джейк тупо уставился на нее. Одно плечо у нее оголилось, а он знал, что под платьем у нее ничего нет.

– Мне нет дела до собаки. Я должен позаботиться о Маделин.

Энни терпеливо улыбнулась, как улыбаются выжившему из ума.

– Маделин будет кричать полчаса, если вы сделаете что-то помимо ее воли. Она очень упряма. Но если такса пойдет за вами, Маделин отправится за ней. И решит, что это ее идея.

– О! – Так просто, а он не сообразил. Джейк отпустил брыкающегося ребенка и пошел к двери. – Эй, Хот-Дог, пошли.

Собака с готовностью последовала за ним. И Маделин, конечно же, побежала следом.

Ему еще учиться и учиться, как справляться с ребенком. Надо отдать должное Энни, она умеет успокоить дочку. А вот с ним все наоборот.

Маделин плачет. Энни открыла глаза. В окно светило утреннее солнце. Часы стояли рядом с кроватью.

Девять часов. Бог мой, да она ни разу не вставала так поздно после рождения малышки! Ребенок обычно просыпался в шесть. Она, бедняжка, наверное, до смерти голодна. Похоже, что девочка уже пробралась на кухню.

Энни попыталась сесть, но тяжелый кулак боли опрокинул ее на подушку. Она все вспомнила. Аппендицит. Операция. Джейк.

При мысли о нем у Энни участился пульс. Она слышала, как лает собака. Плач Маделин постепенно затихал. Потом девочка радостно взвизгнула.

Откинувшись на подушку, Энни закрыла глаза. Джейк удивительно хорошо справляется с малышкой. И с ней тоже – призналась она себе. Он ухаживал за ней всю ночь. Хотя голова у нее была довольно тяжелой от обезболивающих таблеток, но Энни помнила, как Джейк сидел на краю кровати, подавал ей лекарства и воду. Он был без рубашки, в одних спортивных брюках. Сначала Энни подумала, что это ей снится. Он наклонился и помог ей сесть. От его прикосновения Энни окончательно проснулась. Его оголенные руки были твердыми и мускулистыми, грудь покрыта темными волосами, на подбородке – щетина, от него пахло мылом.

Энни, откинувшись на подушки, постаралась выпрямиться, несмотря на боль. Отдохнув минуту, она спустила с кровати ноги. У нее болел живот – очень болел. Но она не собиралась все время валяться в постели. К тому же доктор велел ей двигаться.

Энни добралась до ванной, почистила зубы и провела расческой по волосам. Стараясь, чтобы халат не касался шва, она босиком отправилась на кухню.

Она нашла Джейка около раковины, в которой он мыл тарелку. Маделин, сидя на высоком стульчике, пыталась очистить банан. Увидев Энни в дверях, малышка громко стукнула по столику кулаком и засмеялась.

– Ма-ма, ма-ма!

Энни улыбнулась ребенку:

– Доброе утро, дорогая. Джейк, вздрогнув, повернулся.

Энни почувствовала себя неловко, как будто она была чужой в собственном доме.

– Доброе утро, я… ээ… обращалась к ребенку. Джейк кивнул:

– Доброе утро. – Он отвернулся, но перед этим окинул ее взглядом, и ей стало неловко, что на ней только ночная рубашка и короткое кимоно. – Зачем вы поднялись?

– Пошла на запах кофе.

Джейк вытер руки о кухонное полотенце. Даже от этого слабого движения под его футболкой отчетливо выступили мускулы. Энни поневоле вспомнила, как он выглядел без нее.

– Вы не должны были вставать самостоятельно, – сказал он.

• Предыдущая
• 24/65
• Следующая