Военачальник поневоле - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 13

• Предыдущая
• 13/58
• Следующая

Но либо правила этикета здесь были иными, либо различие в положении между королевой и военачальником было слишком велико. Ашасса пошла одна, и Стеррену ничего не оставалось как следовать за ней.

В трапезную был превращен тронный зал, в котором утром король принимал Стеррена. Столы на козлах были покрыты белоснежными скатертями. Вдоль столов выстроились принесенные откуда-то стулья. Королевский трон убрали. Вместо него на подиуме возвышался стол для семьи и приближенных Фенвела Третьего.

Королева Ашасса поднялась по ступенькам, а Стеррен направился к одному из свободных стульев у длиннющего нижнего стола.

Слуга притронулся к его локтю и прошептал на ухо:

— Милорд, ваше место — справа от короля.

С этими словами он указал на кресло за верхним столом, всего через два места от королевы.

При мысли о том, что ему придется сидеть и принимать пищу на глазах десятков, а может быть, сотен людей, Стеррена охватил ужас. Он в своем плохо сидящем костюме с простыми этшарскими манерами будет наверняка выглядеть чужим среди этих разряженных варваров с их аристократическими замашками. Слуга осторожно взял Стеррена за локоть и, преодолевая сопротивление, осторожно повел к короткой лестнице на подиум.

На последней ступеньке Стеррен справился с волнением и далее проследовал с достоинством и вполне самостоятельно.

Принцессы, с которыми он был уже знаком, заняли кресла рядом с королевой. Справа, через два места от военачальника, уселся молодой человек примерно его возраста и очень похожий на короля. Рядом с ним, на одно место дальше, — еще более молодой человек с теми же фамильными признаками. Помещение заполнял ровный гул голосов, но Стеррен, плохо зная семмат, так и не смог уловить, о чем беседуют гости.

Затем в сопровождении солдат и нескольких придворных появился король. Воцарилась тишина. Те, кто успел сесть, поднялись, Стеррен с небольшим запозданием последовал общему примеру. По мере того как группа продвигалась по залу, придворные по одному отделялись от нее и оставались стоять рядом с предназначенными для них стульями.

Король Фенвел проследовал до своего кресла и уселся, в то время как его телохранители выстроились вдоль стены. Его величество вежливо кивнул, и все гости тоже заняли свои места.

Тихий говор тут же возобновился и вскоре перерос в изрядный шум, сквозь который время от времени доносился стук ножей и вилок.

«Как в изрядно заполненной посетителями этшарской таверне», — подумал Стеррен. Он почему-то ожидал, что аристократы станут вкушать в полной достоинства тишине.

Глупейшее предположение! Люди остаются людьми, невзирая на титулы.

Мужчина средних лет уселся справа от него и с улыбкой произнес:

— Приветствую вас. Я Алгарвен, Восьмой Кайтахе.

— Восьмой, кто? — выпалил Стеррен, прежде чем успел себя сдержать.

— Кайтахе... о... Вы, видимо, не знаете слова. Позвольте подумать.

Мужчина поморгал, нахмурил лоб, затем улыбнулся и произнес по-этшарски:

— Эконом!

— Вы говорите по-этшарски? — радостно спросил Стеррен.

— Всего несколько слов.

— О... — Военачальник был ужасно разочарован.

Однако он тут же вспомнил о вежливости и представился.

— Мы все здесь знаем, кто вы, — заверил его Алгарвен.

Несмотря на это, Стеррен не ощутил никакой гордости за себя.

— А сейчас позвольте мне рассказать кто есть кто за этим столом, — сказал Алгарвен и начал показывать.

— Короля и королеву вы знаете. Слева от королевы сидит казначей. Его зовут Адреан.

Адреан оказался пухлым мужчиной под пятьдесят в одеянии отвратительного багрового цвета. Его толстую шею украшала тяжелая золотая цепь.

— За ним — старая Инрия, наш торговец. Если бы не годы, она сама отправилась бы на ваши поиски.

Инрия была древней беззубой каргой, затянутой в черный бархат. Злобно ухмыляясь, старуха оглядывала зал.

— Далее три принцессы — Ниссита, Ширрин и Лура...

— Я сегодня встречался с ними, — заметил Стеррен.

— Вот как! Знакомы ли вы с принцами?

Алгарвен повернулся в другую сторону и указал на четырех представителей королевской семьи, старшему из которых было лет восемнадцать, а младшему — десять-одиннадцать.

— Пока нет, — ответил Стеррен.

— Итак, здесь мы имеем — Фенвела Младшего, наследника престола и его братьев: Тендела, Райела и Дерета.

— Прекрасная семья, — заметил военачальник.

— Король явно не манкировал своими обязанностями, поставляя наследников. Его отец тоже потрудился на славу. За первым столом ближе к краю сидят братья Его Величества — принц Райел и принц Алдер, а также сестра — принцесса Санда. Еще один брат Тендел Старший опрометчиво позволил убить себя на дуэли два года назад.

— А... — Стеррен не мог придумать, что бы еще сказать.

От дальнейших мук его избавило появление слуг с подносами, полными мяса, хлеба, фруктов и сыров.

После этого торжественная трапеза превратилась в обычный ужин. Проголодавшийся Стеррен тут же забыл, что он сидит на виду у всех и с удовольствием принялся набивать живот.

Это не мешало ему поддерживать вежливую беседу с экономом Алгарвеном и с королем Фенвелом. Беседа эта в основном состояла из простых вопросов, односложных ответов и не требовала большого умственного напряжения. Каждый раз, не находя нужных слов, юноша просто тянулся за очередным апельсином или начинал намазывать масло на булочку.

К концу ужина он уже чувствовал себя вполне раскованно в обществе короля и своих сотоварищей — лордов. Ведь в конце концов они, несмотря на все свои титулы, были просто людьми, и он — один из них.

Когда ему в голову пришла эта мысль, он нимало подивился ей. Быстро же он адаптировался в новой, совершенно непривычной для него ситуации.

Казармы у ворот замка находились в относительном порядке. Однако слово «чистые» к ним было неприменимо. Трещины в полу забивала многослойная грязь, в углах висела не истребленная при уборках паутина. Выбеленные стены украшали пятна. Некоторые, особенно вблизи пола, выглядели особенно неаппетитно.

В жизни Стеррену доводилось видеть и худшие помещения — его собственная комната на улице Баргин была немногим лучше.

В животе ощущалась приятная сытость, в голове немного плыло, и новоиспеченный военачальник решил не придираться к мелочам.

Из трапезной он направился прямо в казармы, чтобы покончить на сегодня со всеми делами. Стеррен напомнил себе, что главное — это взглянуть на людей, которыми ему придется командовать, а вовсе не критиковать сложившийся порядок.

И все же ему казалось, что уважающие себя солдаты должны содержать свое жилище в более пристойном виде.

Стеррен не стал заглядывать в солдатские мешки или под узкие кровати. Во-первых, он не имел представления, что там искать, а во-вторых, это представлялось ему вторжением в личную жизнь подчиненных. Он бросил взгляд на койки. Одно одеяло служило покрывалом, расстеленным без единой морщинки, второе, туго свернутое — подушкой. Стеррен не видел ничего, что заслуживало бы замечания.

Он проследовал в оружейную, где образцы орудий убийства стояли вдоль стен или были закреплены на многочисленных стеллажах. Стеррен подошел к одному из них и вытащил первый попавшийся меч. Клинок вышел с трудом, оставив на деревянных прорезях следы ржавчины. Скрытая в гнезде часть клинка совсем заржавела, а пересохшее кожаное покрытие рукоятки растрескалось в руке. Поднялся клуб серой пыли, и Стеррен чихнул.

Он услышал, как позади некоторые солдаты смущенно переминаются с ноги на ногу. Стеррен осторожно вернул меч на прежнее место.

Военачальник чувствовал, что следует сделать выговор, но не знал, к кому обратить свое гневное замечание. Более того, он едва вышел из юношеского возраста и не очень внушителен по габаритам. Все солдаты были значительно старше и крупнее его. Конечно, пост дает ему право бранить подчиненных, невзирая на их подавляющее превосходство в силе, Стеррен не нашел в себе мужества проверить теорию практикой

• Предыдущая
• 13/58
• Следующая