Так говорил Саддам - Пруссаков Валентин - Страница 1

Прошло больше года после свержения Саддама Хусейна, но до сих пор нет и, очевидно, еще очень долго не будет ответов на множество вопросов, связанных с его быстрым политическим взлетом и приходом к власти, долгими годами правления и последними днями пребывания «у руля». Неизвестно и то, кого арестовали американцы под именем Саддама Хусейна, ибо они отказываются предоставить его ДНК, а жена бывшего иракского диктатора, увидевшая арестованного в Катаре, куда ее возили на опознавание, решительно отказалась признать в нем своего мужа…

Несомненно, огромное количество разнообразных тайн, окружающих Саддама, объясняется прежде всего тем, что существуют весьма могущественные силы, заинтересованные в том, чтобы они оставались нераскрытыми. Лично мне, например, больше всего хотелось бы получить ответ хотя бы на такой вопрос: зачем США понадобилось свергать Хусейна, ведь, несмотря на его яростную антиамериканскую и антиизраильскую риторику, предназначавшуюся для внутреннего употребления, он неоднократно проявлял готовность идти на компромисс не только с Вашингтоном, но и с Тель-Авивом? Если Америка действительно объявила войну международному терроризму (точнее, конечно, исламскому терроризму!), то в этом деле, по моему глубокому убеждению, во всем арабском мире у нее не было и не могло быть лучшего союзника, чем Саддам Хусейн. Как точно заметил однажды Жак Ширак, если бы США стремились покончить с международным терроризмом, то с этой целью следовало скорее бомбить Лондон, а не Багдад (в наши дни именно английская столица стала приютом для большинства исламских экстремистов, изгнанных из своих стран). Кроме того, сегодня трудно оспаривать, что после войны 1991 года Саддам практически выполнил все требования ООН и не слишком преуспел в приобретении и создании оружия массового поражения.

Почему же, в самом деле, понадобилось вторгаться в Ирак и превращать эту древнюю и прекрасную страну в громадный кипящий котел ненависти, угрожающей захлестнуть собой весь Ближний Восток? Выступая недавно в одном из американских университетов, Михаил Горбачев говорил: «Не знаю, в чем туг дело. Знаю лишь, что причина войны не нефть, не страх перед распространением ядерного оружия и не Саддам Хусейн… Здесь скрыта какая-то великая тайна, и нам всем нужно хорошенько подумать, чтобы разобраться в подлинных причинах войны». Как ни покажется странным и парадоксальным, но, может быть, ближе всех к истине подошел безымянный представитель госдепартамента США, уставший от расспросов журналистов и бросивший им в сердцах: «Саддам слишком много болтал и пострадал из-за своего длинного языка»…

Кто же он, Саддам Хусейн? Точного ответа, наверное, никто не знает. Для одних, униженных «высокомерным Западом», он — герой. Для большинства мусульман, особенно шиитов, он — «дьявол», «кровавое чудовище», на совести которого убийства не только политических противников, но и тысяч ни в чем не повинных людей. А для кое-кого он, как писала саудовская печать, лишь «презренный американский агент, убранный со сцены собственным хозяином из-за боязни разоблачений». Кто же из них прав? Скажу откровенно: не считаю нужным становиться на ту или иную сторону. К тому же совсем нельзя исключить и того, что когда-нибудь выяснится, что в каждой из вышеприведенных точек зрения содержится определенная доля истины.

Пока же, пожалуй, бесспорно только одно: с падением режима Саддама Хусейна была перевернута последняя страница в истории арабского национал-социалистического движения. Если же выбор последующего правления будет зависеть от самих иракцев, то наибольшие шансы прийти к власти, конечно, имеются у исламистов, чему всегда препятствовал Саддам и верная ему партия БААС. Твердолобая политика президента Буша и окружающих его неоконсерваторов (Чейни, Рамсфельд, Вулфовици иже с ними), объективно говоря, содействовала росту и укреплению исламистского движения как в Ираке, так и во всем мире. Но это, понятно, совсем другая тема, никак не относящаяся к Саддаму, который, независимо оттого, жив он или нет, уже стал прошлым, а его деятельность — достоянием истории.

В судьбе последнего иракского правителя, как и у подавляющего большинства лидеров вождистского склада, множество загадок и темных мест, связанных то ли со сложными и крайне запуганными комбинациями различных спецслужб, то ли с проявлением оккультных сил. Сегодня, например, остается даже неизвестным — жив он или нет, а если жив, то где находится, к чему стремится и кто его охраняет. Ясно же, пожалуй, лишь одно: Саддам Хусейн представляет собой явление «вождя», возникающего в истории, как правило, в периоды кризиса и при решающих поворотах жизни наций. Появление вождя обычно связано с судьбоносными испытаниями, выпадающими на долю нации и страны, и оно не какая-то случайность, но историческая необходимость. И это относится в полной мере не только к Хусейну, но и к значительно более могучим фигурам недавнего прошлого — Сталину, Гитлеру и Муссолини.

В течение ряда лет американский черный пиар «лепил» из иракского президента кровавое чудовище, ненасытного «багдадского мясника», представляющего собой угрозу всему миру и мечтающего стать царем нового Вавилона. Но кем был (или — кто он есть) этот харизматический усатый араб, которого покойный русский поэт Феликс Чуев называл «сыном Сталина»? Давайте попытаемся прямо вглядеться в него, рассказать о нем без прикрас и умолчаний.

28 апреля 2002 года радостный шум и гомон заполнил улицы иракских городов и деревень: миллионы людей отмечали очередной день рождения своего лидера — Саддама Хусейна, и их лица, казалось, выражали неподдельное счастье. Повсюду проходили торжественные митинги и манифестации, а в Тикрите, — городе, в котором родился Саддам, — состоялась стотысячная демонстрация. Иракцы, съехавшиеся из всех уголков страны, оглушительно громко, будто бы желая, чтобы их услышали и за океаном, взывали к американскому президенту: «Буш, Буш, послушай нас! Мы скажем тебе правду: мы все любим Саддама Хусейна!»

Однако, как известно, спустя всего год, в апреле 2003-го, — может быть, те же иракцы, хоть и в куда меньшем количестве, — осыпали проклятиями и оскверняли портреты и скульптуры своего поверженного вождя. Когда же они были искренни, когда говорили правду? На взгляд автора этих строк, трижды бывавшего в саддамовском Ираке, скорее в первом случае, чем во втором. Впрочем, так ли это важно? Ведь у толпы, как было уже давно замечено, нет своего мнения: подобно женщине, она легко поддается внушению, а потому переменчива и непостоянна. Чем, между прочим, и пользуются манипуляторы общественным сознанием, особенно отточившие свое мастерство на рубеже XX и XXI веков. Для того чтобы убедиться в этом, русским читателям, очевидно, совсем не надо всматриваться в закордонную даль, а достаточно лишь посмотреть на то, что сегодня творится в их собственной стране и что сделали с ними самими…

Вопреки субъективным суждениям прозападных журналистов, пытающихся по неискоренимой привычке выдавать желаемое за действительное, неопровержимые факты красноречиво свидетельствуют о том, что Саддаму Хусейну удалось стать общенародным лидером, сумевшим за годы своего правления сплотить совершенно разнородные этнические, религиозные и племенные локальные сообщества. И еще, что, вероятно, не менее важно: он был вождем, обладавшим яркими чертами арабского национального характера, и его имидж соответствовал тому, что от него ожидало разношерстное население Ирака, которое, как верно подметил российский востоковед В. Львов, склонно к пороку и анархии и «постоянно готово восстать против любого правительства». Саддам прекрасно осознавал, с каким человеческим материалом ему приходилось работать и кем он управлял, и именно этим, а вовсе не «манией величия с ярко выраженными признаками паранойи», как уверяли моссадовские эксперты, объяснялась «крайняя жестокость» применявшихся им средств. Даже «Нью-Йорк тайме» в свое время признавала, что саддамовские мотивы «понятны и логичны», хотя «мир считает его методы недостойными».