Зловещий человек - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 41

• Предыдущая
• 41/56
• Следующая

— Да, я видела вас, — сказала она спокойно.

Мисс Дэм тряхнула головой.

— Ну что ж, в этом ведь нет ничего плохого? — вызывающе сказала она. — Должна же молодая девушка жить! Не может она киснуть дома или в конторе целый день! Еще будет время утрястись, когда будешь постарше. Я не хочу, чтобы вы думали, что я плохая, мисс Марлоу, — сказала она с заметным усилием казаться добродетельной. — Но мой отец довольно состоятельный… Я никогда и никому не говорю этого, потому что покажется странным, что я вообще работаю. Мне незачем работать…

— Я удивляюсь, что вы делаете это.

— Родитель желает, чтобы я как-то заняла свое время. А то ведь, как говорится, для бездельников находит работу сатана. Родитель богат…

— Майор Эмери так и подумал, — сказала Эльза.

Мисс Дэм разинула рот.

— Эмери? — пропищала она, бледнея. — Господи! Неужели и он видел меня? Он был там?

Эльза кивнула.

— В «Миспа»? Этот «Зловещий человек» — в «Миспа»? Что он сказал, мисс Марлоу? Он, вероятно, нашел это странным?

— Да, довольно странным.

Но Джесси Дэм иначе представляла себе странности.

— Я ручаюсь за это! — сказала Джесси Дэм шепотом, и ее красные глаза блеснули под очками. — Наверное у него возникли всякие низкие мысли обо мне. Он видел родителя?

— Да, он видел вашего отца.

— О! — прошептала мисс Дэм. — Ничего не поделаешь! Он не спрашивал обо мне сегодня?

— Нет. Он, кажется, совсем не интересуется вами сегодня, — сказала Эльза, — но это не значит…

— Я знаю, что это ничего не значит, — перебила ее мисс Дэм. — Он один из тех хитрых, коварных людей, которые всегда выискивают возможность причинять неприятности, и прежде чем вы опомнитесь, — хвать вас!

— Я бы на вашем месте не стала заботиться о том, что думает майор Эмери, — сказала Эльза спокойно. — И если он сам не заговорит, не стоит затрагивать эту тему.

— Гм! — с сомнением в голосе проворчала мисс Дэм.

Она больше не показывалась в это утро, и Эльза не жалела об этом, так как Эмери был в сумбурном состоянии. Обычно его письма за границу не нуждались, или почти не нуждались в поправках. Он подписывал их в том виде как диктовал. Исключения, когда он зачеркивал письмо и диктовал его заново, были редки. В это утро он продиктовал Эльзе длинное послание, и она уже дошла до середины, печатая его, когда он вошел в ее комнату.

— Бросьте это письмо! — сказал он. — Принесите ваш блокнот, и я продиктую вам другое.

Потом повторилось то же самое. Она дошла почти до последней фразы второго письма, когда он снова вошел.

— Мне не совсем нравится стиль этого письма, — сказал он. Зайдите, пожалуйста, и мы попробуем написать его заново.

То было письмо одному китайскому купцу в Шанхае. Оно касалось не отправки товара, а какой-то таинственной личности, которую Эмери называл «Ф.О.И.»

«Ф.О.И.» был не совсем доволен ходом дел. «Ф.О.И.» считал, что с китайской стороны могло бы быть проявлено больше энергии. В то же время «Ф.О.И.» понимал все трудности и высоко оценил все, что делал мистер Чан-Фуй-Зен. «Ф.О.И.» был очень озабочен также господином по имени Стильман, «хотя, — говорилось в письме, — я имел возможность видеть лично этого господина и надеюсь вскоре помешать его операциям».

Это место было во всех трех письмах и, очевидно, было главным предметом. Но были бесконечные подробности, которые Эмери излагал по-новому с каждой новой попыткой составить завершенное послание.

— Вам, вероятно, надоело перестукивать одно и то же письмо по нескольку раз? — спросил Эмери.

Эльза улыбнулась.

— Нет, это не часто случается, я начинаю привыкать к вашей манере, майор Эмери. Скоро, я думаю, пойму вас.

— Но вы же уходите в субботу, — задумчиво сказал Эмери.

Поймав ее взгляд, он рассмеялся, как будто ему доставила тайное удовольствие какая-то шутка.

Он прошел за ней в ее комнату и быстрым взглядом окинул помещение.

— Ну, еще бы! — сказал он. — Хотя это не все объясняет…

Эльза взглянула на него.

— Объясняет… что? — спросила она.

— Я думал… о другом, — поспешно ответил Эмери.

Перед самым завтраком он со свойственной ему резкостью задал ей вопрос, как многие его вопросы — совершенно неожиданный.

— Куда вы идете сегодня вечером?

— Сегодня вечером? Никуда…

Эльза еще не отучилась удивляться причудливым зигзагам его мыслей.

— Вы уверены?

— Ну, конечно, уверена, майор. Тем более уверена, что сегодня из Оперы передается по радио «Фауст», а я люблю эту вещь…

В первый раз она заметила, что он удивлен.

— «Фауст»? Как странно, как необычайно!

— Я не вижу ничего необычайного в этом, — засмеялась Эльза. — Я увлекаюсь радио и обожаю оперу. Я бы ни за что не пропустила ни одной арии, ни одного слова…

— Как необыкновенно странно! — повторил он. — «Фауст»!

Эльза ничего странного не видела в этом, но она достаточно хорошо знала Эмери, чтобы продолжать разговор. Как она и ожидала, когда он снова заговорил, его слова не имели никакого отношения ни к опере, ни к радио.

— Не забудьте то, что я сказал вам про ваш ящик.

Прежде чем она могла что-либо ответить, он прошел обратно в свой кабинет, закрыл дверь и повернул ключ в замке.

Перерыв на завтрак дал Эльзе возможность съездить на квартиру к миссис Халлам с прозаической целью — сменить расползшийся чулок.

Миссис Халлам вручила ей ключ, и Эльза вошла в квартиру, уверенная, что она не застанет там никого. Она прошла по узкому коридору, повернула ручку двери в свою комнату и вошла. Но сейчас же остановилась, как вкопанная, с недовольно-удивленным восклицанием.

Ящик стоял в центре комнаты и был открыт. Рядом на коленях, без пиджака, стоял Ральф Халлам и отверткой вывинчивал четвертое отделение.

Он удивленно взглянул на Эльзу и покраснел.

— Хелло! — воскликнул он, стараясь быть непринужденным. — Я решил прийти и разрешить загадку вашего ящика!

— Я не думаю, что тут есть какая-то загадка, Ральф, — спокойно сказала Эльза. — Во всяком случае, не пойму, почему вы хотите монополизировать это удовольствие.

— Правду сказать, Эльза, я хотел избавить вас от неприятного, быть может, открытия. Я ничего не буду говорить против Мориса Тарна, но мне кажется, что здесь спрятано что-то, находка чего шокировала бы вас…

Ральфу не понравилась спокойная улыбка Эльзы.

— Меня ничто не может шокировать, — сказала она.

Он взял одно из верхних отделений, чтобы вставить его на место, но Эльза остановила его.

— Продолжайте ваше доброе дело. Не лишайте меня моей доли удовольствия! Один винт уже вывинчен, осталось только три.

— Вы хотите, чтобы я открыл ящик? — в замешательстве сказал Ральф. — Я бы подождал на вашем месте, Эльза. Оставьте меня на несколько минут одного и дайте мне возможность удостовериться, что здесь нет ничего, чего вы не должны видеть.

Эльза попробовала взять у него отвертку, но он не выпустил ее из рук.

— Оставьте, — сказал он. — Прошу прощения, но поверьте, что я имел в виду только ваши интересы.

— Почему же тогда не кончить работу и не показать мне, что там находится? И, пожалуйста, не беспокойтесь о том, что вы можете шокировать меня. Во всяком случае, я близка к тому состоянию, когда ничто уже не может шокировать. Вы не вывинтите остальные винты?

Ральф покачал головой.

— Нет. Собственно говоря, перед тем как вы вошли, я как раз решил, что игра не стоит свеч…

Эльза наблюдала за тем, как он вставил на место верхние отделения, закрыл крышку и придвинул ящик к стене, на то место, где он стоял утром, когда Эльза уходила. Эльза заметила, что он не выпускал из рук отвертку.

— Вы рано вернулись, — сказал он. — Мне сказали, что вы и вышли сегодня рано. Вероятно, у Эмери еще есть остатки человечности, и он отпустил вас до конца дня. Я видел Тэппервиля утром. Он осведомлялся о вас. Странный парень Тэппервиль. Вы произвели на него впечатление, Эльза. Я бы не удивился, если бы наш друг придумал новый повод для приглашения.

• Предыдущая
• 41/56
• Следующая