Зловещий человек - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 4

• Предыдущая
• 4/56
• Следующая

— В доме на Трэнидл-стрит существует фирма, — медленно продолжал Эмери, — не особенно процветающая, судя по тому: что «Стандфорд Корпорэйшн» занимает только одну большую комнату и не имеет служащих. Вся работа ведется одним таинственным субъектом, который появляется после закрытия большинства других контор и уходит незадолго до полуночи. Он сам печатает на машинке письма, от которых он не сохраняет черновиков, беседует со странными и подозрительными людьми. И хотя название «Стандфорд Корпорэйшн» не упоминается в книгах «Эмери и Эмери», мне известно, что наша весьма почтенная фирма — он снова улыбнулся, подняв верхнюю губу, — созданная трудами многих лет и основанная на честности и порядочности моих покойных родственников, служит ширмой, за которой ведется неизвестного рода торговля…

— Майор Эмери!

Однако, лишь секунду Морис Тарн выдержал свою позу добродетельного негодования, потом под горящим взглядом своего собеседника он опустил глаза.

— Если вы так смотрите… — быстро забормотал он. — Самое лучшее будет, если я уйду из дела. Я верно прослужил здесь тридцать пять лет и, по-моему, вы поступаете со мной нехорошо. Вы говорите: какая-то торговля. Я знаю «Стандфорд Корпорэйшн», я только что вспомнил о ней. Это абсолютно порядочная фирма…

Жесткие улыбающиеся глаза Эмери заставили его замолчать.

— Вы, кажется, хотите обманывать до конца? Пусть будет так, Тарн, но вы делаете то, чего я не одобряю, мягко выражаясь. Я намерен прекратить это. Я прекращу это, если даже придется уничтожить вас. Понимаете? Вы знаете, кто я. Вы стоите на моем пути, Тарн. Я не рассчитывал найти здесь это препятствие. — Он показал рукой на пол, и Тарн понял, что он говорит о доме Эмери. — Я буду говорить с вами прямо, — продолжал Эмери, — две шайки, занимающиеся торговлей наркотиками, могут наживать и наживают состояния. Вы, может быть, видели кое-что об этом в утренних газетах. Две шайки! Но две — это много. Вам ясно это?

Лицо Тарна приняло пепельно-серый оттенок, он не мог вымолвить ни слова. Эмери, стоявший около стола, не смотрел на него. Его глаза были устремлены на улицу за окном. Казалось, он находил что-то необыкновенно интересное в оживленной спешке и сутолоке Вуд-стрит.

— Нет места для двух и едва хватает места для одной, — сказал он. — Вторая шайка пускай закроет лавочку и уберется подобру-поздорову, пока не поздно. Есть много опасностей. Сойока и его люди не потерпят конкуренции. Я говорю это вам как друг…

Тарн облизал пересохшие губы, но ничего не ответил.

— Девушка не замешана в этом деле?

— Нет.

Тарн по оплошности допустил это частичное признание.

— Вы… Сойока! — прошептал он. — Боже! Я не думал… Я знал, что они ведут дело из Индии и с Востока… но я никогда не догадывался…

Его голос перешел в беззвучное бормотанье.

— Старый негодяй! — тихо сказал он.

Эмери ничего не ответил. Кивком головы он отпустил Тарна. Эльза видела, как Тарн, шатаясь, точно во сне, прошел через ее комнату.

Оставшись один, Эмери медленно подошел к столу, сел и положил голову на руки. Прямо против него на стене висела картина в старомодной золоченой раме: портрет старого человека в длинном парике. На нем был коричневый камзол, кружева пышно вздымались под полным подбородком, а в руке он держал полу развернутую карту земного шара. Первый из Эмери! Последний представитель рода взглянул в суровые глаза своего предка и поклонился.

— Славный предок, — сказал он с насмешливой важностью, — мошенническая фирма Эмери приветствует тебя!

В торговом доме Эмери был обычай, существовавший с незапамятных времен: служащие имели час двадцать пять минут на завтрак. Никто не знал, откуда и почему взялись эти лишние 25 минут. Это была традиция дома. И в этот день Эльза Марлоу была рада ей, так как она решила посоветоваться с единственным человеком на свете, который мог помочь…

Как только пробило час, она вышла из конторы и торопливо зашагала в направлении Чипсайда. Вскочив в попутное такси, через пятнадцать минут она уже выходила у двери маленького дома на Халф-Мун-стрит, и едва успела расплатиться с шофером, как дверь отворилась и красивый человек лет тридцати вышел ей навстречу на тротуар.

— Какое чудо! Неужели благородная фирма Эмери пошла прахом?

Она вошла в дом и, только очутившись в уютной маленькой столовой, ответила ему:

— Все пошло прахом, Ральф. Нет, милый, я не могу есть. Продолжайте ваш завтрак, а я буду говорить…

— Я уже позавтракал. Принесите что-нибудь для мисс Марлоу, — приказал доктор Ральф Халлам.

Когда лакей вышел, он тревожно спросил:

— Случилось что-нибудь неладное?

Она знала Ральфа Халлама еще в те дни, когда была худенькой юной школьницей, а он — студент-медик — часто бывал у них дома в Бейзуотере. Он стал, по его собственному признанию, таким плохим доктором, что бросил практику с тех пор как покинул госпиталь, в котором заканчивал свою учебу. Имея хороший нюх в коммерческих делах, он с таким успехом использовал то маленькое состояние, которое ему оставила его мать, что мог отказаться от сомнительного дохода, который дала бы ему его профессия.

Белокурый, с ясными глазами, немного старше тридцати лет, он, благодаря своему мальчишескому гладко выбритому лицу и неиссякаемому оптимизму производил впечатление человека, которому лишь недавно перевалило за двадцать.

— Вы не больны, нет? — спросил он.

Эльза, улыбаясь, покачала головой, и Халлам вздохнул с облегчением.

— Слава Богу! Мне пришлось бы позвать настоящего доктора, если бы вы оказались больны.

Говоря это, он с милой непринужденностью освобождал ее от горжетки, перчаток, сумочки и рассовывал все это по разным местам.

— Вы знаете, что мистер Тарн на самом деле не мой дядя?

— А! — он удивленно посмотрел на нее. — Ах, да, ваш дальний родственник, что ли? Забавный старый черт, неужели он не надоел вам?

— Он хочет жениться на мне, Ральф, — трагическим тоном ответила Эльза.

Как раз в этот момент он брал стакан с буфета, чтобы поставить его на стол. Стакан выпал у него из рук и разбился на мелкие осколки. Эльза обернулась и увидела, что лицо его внезапно сделалось бледным.

— Я неуклюжий болван! — голос его слегка дрожал. — Повторите-ка… Он хочет на вас жениться? Этот… этот?..

Она кивнула.

— Вот именно — этот! Разве это невероятно? О, Ральф, я измучена! Что-то странное происходит с нами в последнее время. Вчера он поссорился с мистером Эмери…

— Постойте, постойте, милая! Сядьте. Теперь расскажите мне все толком. Поссорился с Эмери, вы говорите? Это тот, что приехал из Индии?

Она как могла связно рассказала ему о произошедшей в то утро сцене. Ральф Халлам присвистнул.

— Старый негодяй! — тихо сказал он. — Но в чем дело? Откуда это неожиданное желание жениться? Он не производил никогда на меня впечатления человека, который может жениться… А быть хозяйкой на Эльгин Кресент — не особенно заманчивая перспектива…

— Он уезжает за границу, — перебила она. — Вот почему он хочет жениться так срочно. О, я не должна была говорить вам это…

Она слишком поздно вспомнила наказ своего опекуна. Но если известие поразило Ральфа Халлама, он не показал этого.

— Вы, конечно, не выйдете за него? Вы так же подходите ему, как май подходит декабрю, Эльза.

Эльзе показалось, что он хотел прибавить еще что-то, но сдержался. На секунду ее охватил страх перед тем, что ее, очевидно, ждет в этот сумбурный день второе предложение, так как в выразительных глазах собеседника появился многозначительный огонек. Ей нравился Ральф Халлам, но по-иному. Он был очень хорошим, добрым, чудесным другом, но… Все было бы испорчено, если бы невысказанные слова были произнесены. К ее огромному облегчению, он заговорил об Эмери.

— Что за человек этот ваш «индус»? — спросил он. — Он был на государственной службе там?

Она покачала головой.

• Предыдущая
• 4/56
• Следующая