Тайна желтых нарциссов - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 10
- Предыдущая
- 10/47
- Следующая
— А слыхали ли вы что-нибудь о мистере Лайне? Она подняла голову.
— Нет, — спокойно сказала она. — Только то, что он был человеком неприятным в обращении.
— Простите, но вы, кажется, очень заинтересованы? — Он замялся, когда она подняла голову и посмотрела на него.
Он не знал, как ему закончить вопрос. Он был изумлен, что дочь этой женщины, которая жила, по-видимому, в блестящих материальных условиях, работала в торговом доме на мелкой должности. Ему хотелось также узнать, знала ли она об увольнении Одетты и доставляет ли ей это заботу? Беседа с Одеттой Райдер не дала ему того убеждения, что она могла бы пренебречь должностью.
Напротив, она говорила о том, что собирается искать новую должность, и все это вовсе не говорило за то, что ее мать живет в хороших условиях.
— Разве ваша дочь вынуждена зарабатывать себе на жизнь? — неожиданно спросил он. Она опустила глаза.
— Это ее собственное желание, — тихо ответила она. — Она дома не уживается с людьми, — порывисто добавила она.
Последовало краткое молчание. Потом он поднялся и подал ей на прощание руку.
— Я надеюсь, что не слишком потревожил вас своими расспросами. Вы, вероятно, удивитесь, почему я вообще приехал сюда. Хочу вам совершенно откровенно сказать, что мне поручено раскрыть это убийство, и я надеялся узнать от вашей дочери, а также и от других людей, имевших отношение к мистеру Лайну, что-нибудь, что могло бы дать мне какой-нибудь ключ к дальнейшим, более важным открытиям.
— Так, значит, вы сыщик? — спросила она. И он был готов поклясться, что прочел страх в ее взгляде.
— Сыщик особого рода, — сказал он улыбаясь, — но не из Скотлэнд-Ярда, мистрисс Райдер.
Она проводила его до дверей и поглядела ему вслед, когда он пошел вниз по аллее. Потом она медленно вернулась в дом, прислонилась к мраморному камину, закрыла лицо руками и горько расплакалась.
Тарлинг покинул Гертфорд еще более расстроенный, чем был по дороге туда. Он велел шоферу ждать его с машиной у ворот. Он решил расспросить шофера и узнал таким образом, что мистрисс Райдер уже четыре года проживает в Гертфорде и пользуется большим уважением. Он осведомился также об Одетте.
— О, да, молодую даму я часто видал, но в последнее время она реже приезжает сюда. Судя по всему, что приходится слышать, она, по-видимому, плохо ладит с отцом.
— С ее отцом? Я совсем не знал, что у нее есть еще отец, — удивленно ответил Тарлинг…
— Да, отец еще жив. Он регулярно приезжал в гости, обычно он прибывал последним поездом из Лондона, и на станции его ожидал собственный автомобиль. Шофер никогда еще не видал его, но рассказывал, что те немногие люди, которые приходили с ним в соприкосновение, говорили, что он очень обходительный человек, хорошо известный в Сити.
Тарлинг телеграфировал своему помощнику, которого Скотлэнд-Ярд предоставил в его распоряжение, и полицейский инспектор Уайтсайд уже ожидал его на станции.
— У вас есть какие-нибудь новости? — спросил Тарлинг.
— О, да. Мы нашли кое-что очень важное, — ответил полицейский. — У станции нас ожидает служебный автомобиль, и мы можем поговорить по дороге в полицию.
— В чем же дело?
— Мы получили сведения от швейцара мистера Лайна. Похоже на то, что он, по поручению главной полиции, перерыл всю корреспонденцию мистера Лайна, причем он нашел в углу письменного стола телеграмму. Когда мы прибудем, я покажу вам ее. Она очень важна для выяснения всей этой истории и, полагаю, что она наведет вас на след настоящего убийцы.
При слове «телеграмма» Тарлинг автоматически почувствовал в своем кармане телеграмму, которую мистрисс Райдер получила от своей дочери. Он вынул ее из кармана и снова прочел ее.
— Но ведь это изумительно, — сказал инспектор Уайт-сайд, который тоже бегло просмотрел телеграмму.
— Что вы хотите сказать? — с удивлением спросил Тарлинг.
— Я видел подпись «Одетта».
— Разве это имя заключает в себе что-нибудь необыкновенное?
— Это странное совпадение. Телеграмма, найденная на столе мистера Лайна и приглашавшая его в определенную квартиру на Эджвар Роод, была тоже подписана именем «Одетта».
Он наклонился вперед и посмотрел на телеграмму, которую изумленный Тарлинг все еще держал в руке. — И, взгляните еще раз, — сказал он с торжествующим видом, — она была подана как раз в то же самое время, именно в девять часов вечера.
После того, как они прибыли в Скотлэнд-Ярд, обе телеграммы были проверены, и оказалось, что Уайтсайд не ошибся. Немедленно был послан курьер на главный почтамт через два часа были получены оригиналы телеграмм. Обе телеграммы были написаны одним и тем же почерком. Первая была адресована матери Одетты и гласила о том, что она не может приехать. Вторая телеграмма, отправленная Лайну, имела следующий текст: «Согласны ли вы сегодня вечером в одиннадцать часов посетить меня на дому? Одетта Райдер».
Тарлинг потерял мужество. Этот новый, неожиданный факт вывел его из состояния равновесия. Он снова уговаривал себя в том, что это невозможно, чтобы эта девушка могла убить Лайна. Но если она все-таки совершила убийство? Где это случилось? Может быть, она села в его автомобиль и застрелила во время поездки кругом по Гайд-Парку. Но зачем он надел толстые войлочные туфли, и на нем не было сюртука? И как вышло, что эта шелковая ночная рубашка была обмотана вокруг его груди?
Его мысль была поглощена всеми допустимыми возможностями, но чем больше он углублялся в это дело, тем большей загадкой оно становилось для него.
Совершенно разбитый, он в тот же вечер пошел в главную полицию и выхлопотал приказ об обыске в квартире Одетты.
Потом он отправился в сопровождении Уайтсайда к ней на квартиру на Эджвард Роод, предъявил свои полномочия и получил от швейцара ключ от квартиры.
В мозгу Тарлинга вспыхнуло воспоминание о визите, который он сделал Одетте. Он чувствовал себя очень скверно, и его охватило чувство жалости к девушке в тот момент, когда он, отперев дверь, вошел в маленькую переднюю и зажег электричество.
Здесь не было заметно ничего особенного. Ему только ударил в нос затхлый воздух, который бывает всегда, когда квартира не проветривалась несколько дней подряд.
Но когда они пробыли в помещении короткое время, они услышали еще один запах, напоминавший запах жженого кордита.
Они вошли в маленькое жилое помещение. Здесь все было очень чисто, и каждая вещь находилась на своем месте.
— Но это, однако, очень странно, — сказал Уайтсайд. указывая на соседний столик. Тарлинг посмотрел туда и увидел цветочную вазу, наполовину наполненную желтыми нарциссами. Два или три цветка выпали или же были ынуты и лежали, сморщенные и засохшие, на полированном столике.
Тарлинг молча обернулся, снова пошел в переднюю и открыл другую дверь, которая была только притворена, и зажег электричество. Он находился в спальне молодой девушки и на мгновенье неподвижно застыл на месте, когда успел оглядеть помещение. Комод был в полном беспорядке, все ящики были выдвинуты, одежда и предметы туалета лежали разбросанные по полу. Все свидетельствовало о быстром и поспешном разгроме. Потом они оба нашли на кровати маленький ручной чемоданчик, который был брошен упакованным наполовину.
Тарлинг вошел в середину помещения и, даже будь он полуслепым, он не мог бы пройти мимо тяжелой улики:
на ковре песочного цвета, покрывавшем полкомнаты, у камина было видно большое темно-красное неправильной формы пятно.
Лицо Тарлинга стало мрачным.
— На этом месте был застрелен Лайн, — сказал он.
— Посмотрите-ка сюда! — крикнул взволнованный Уайтсайд, указывая на один из ящиков комода.
Тарлинг быстро вытащил рубашку, свисавшую через край ящика. Это была шелковая ночная рубашка, и на ее рукавах были вытканы веточки незабудки. Рубашка была похожа на ту, которою была обмотана грудь Лайна в тот момент, когда нашли его мертвым.
Когда рубашка была вынута из ящика, открылось еще одно новое обстоятельство. На белой эмалированной наружной стороне ящика они увидели кровавый оттиск большого пальца!
- Предыдущая
- 10/47
- Следующая
