«Сыны Рагузы» - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 18

• Предыдущая
• 18/35
• Следующая

— Опять нервы, — рассмеялась Бетти.

Клайв одним духом проглотил свою чашку чая и вновь взволнованно зашагал по комнате…

Бенсон вернулся гораздо раньше, чем можно было предполагать. Клайв быстро просмотрел газеты и с досадой швырнул их на стол.

— Здесь нет ничего нового…

Лорд Лоубридж произнес эти слова с явным напряжением. Он, видимо, задыхался. Лицо его побледнело, глаза закатились. Он упал бы, если бы его не поддержала Бетти.

— В чем дело, Клайв? — испуганно спросила девушка.

— Не знаю… — ответил он, проведя рукой по лбу, — что-то странное…

Бетти позвонила. Бенсон явился в ту же секунду.

Вдвоем они уложили Лоубриджа на кушетку.

— В чем дело, Бенсон? — спросила встревоженная девушка.

— Боюсь, что милорд отравлен, — ответил тот.

— Вы можете спокойно ехать… — через некоторое время сообщил Бенсон. — Он скоро оправится. Сердце работает без перебоев, и вообще нет никаких угрожающих симптомов. Впрочем, если вам угодно, чтобы я вызвал доктора…

— Да-да, непременно! Непременно! — перебила его Бетти.

Девушка не отходила от больного, пока не прибыл доктор.

Тем временем, на лице Клайва появился румянец, и успокоенная Бетти уехала, попросив Бенсона позвонить.

Звонок последовал через час. Говорил сам Клайв.

— Этот глупый доктор думает, будто дело в моих египетских папиросах, в которые иногда добавляют опиум. Но на самом деле они изготовлены в Англии.

— Тогда в чем же дело, Клайв? И как вы себя чувствуете? — взволнованно спросила девушка.

— Я уже здоров, но полон разных подозрений…

Бетти не обратила внимание на последние слова Клайва, и вечером вновь заехала к нему Лоубридж не захотел даже разговаривать о странном дневном происшествии.

— У меня был Баллот, — сказал он. — Я рассказал ему о ваших странных видениях, но они, по-видимому, не произвели на него никакого впечатления… А вы не встретили его?

— Нет, — резко ответила девушка.

Она все еще была раздражена поступком инспектора, по приказу которого в дом, где она жила, подселили сыщика. Девушку раздражало, что на нее смотрят как на человека, нуждающегося в особой охране. Впрочем, ложась в этот вечер в постель, она уже с некоторым удовлетворением подумала о том, что похитить ее теперь невозможно.

От чрезмерной усталости Бетти не смогла сразу заснуть. Вновь перебрав в уме все, что произошло за последние дни, она начала склоняться к мысли, что Хольбрук прав, обвиняя Лэффина.

Около часу ночи Бетти, наконец, забылась долгожданным сном. И тут видения возникли снова. Она ощутила чью-то руку и тот же укол. Девушка вступила в отчаянную борьбу со своим невидимым врагом и несколько раз ударилась о что-то твердое… Затем послышался звук открываемой двери и шум борьбы в передней… Кто-то застонал, потом что-то громко хлопнуло, возможно, входная дверь…

Дрожащими руками Бетти зажгла свечку.

Дверь в ее комнату оказалась открытой. Она вышла в переднюю. Навстречу ей шагнул мужчина в рваной пижаме и со свечкой в руках.

— Все в порядке, мисс, — сказал он.

Бетти поняла, что это новый квартирант, вселившийся по распоряжению Баллота.

— Все в порядке, мисс, — повторил он. — Их было двое. Не понимаю, как я мог проспать их! Они ступали беззвучно, как коты!..

— Что это были за люди? — дрожащим голосом спросила девушка.

— Не знаю, — ответил сыщик. — Они нанесли мне удар кастетом, но, к счастью, он пришелся по касательной… Вы разрешите мне войти и осмотреть вашу комнату?

Тут в передней появилась охающая хозяйка и они втроем начали осмотр.

В дверях сыщик поднял что-то.

— Кусочек содранной кожи, — сказал он. — И больше ничего. Однако, какой крепыш тот молодчик, который ударил меня! Вам придется запирать дверь на засов…

После ухода сыщика Бетти вновь улеглась. На этот раз девушка почти мгновенно уснула и не слышала ничего до половины девятого, пока ее не разбудила хозяйка.

— Мистер Броун, — так звали приставленного к ней сыщика, — просит вас не пользоваться впредь ни автобусами, ни трамваями. В вашем распоряжении будет автомобиль.

Бетти выглянула из окна и действительно увидела прекрасную машину, поджидавшую ее у подъезда. В ней она поехала завтракать к мистеру Ламбергу Стоуну.

Там девушка подробно рассказала о происшествиях минувшей ночи.

— Дело дрянь, — сказал Ламберг, когда она умолкла. — Дорогая моя, я должен увезти вас в Америку.

— Правда?

— Правда. Мы отправимся на «Эскуриале», который покидает Англию через неделю. Я заказал для нас места. А чтобы вам не было скучно, я просил лорда Лоубриджа составить нам компанию. Хочу пригласить и вашего неутомимого репортера…

— Если вы говорите о мистере Хольбруке, то, пожалуйста, не надо, — поморщилась Бетти.

Мистер Стоун рассмеялся.

— Какая несправедливость! Ведь вас спас именно Хольбрук… Но вы сами принимаете мое предложение?

— С удовольствием!

В следующее воскресенье около полудня в комнату Билла вошел мрачный Баллот. Он был явно угнетен.

— Что это вы заранее хороните меня, дружище? — спросил у него Билл. — Я ведь еще не убит.

Баллот тщательно выбил трубку и заявил:

— Вы не будете сегодня на Эпингской дороге!

— А почему? — задорно возразил Билл. — В девять часов еще светло, на дороге будет полно велосипедистов и автомобилистов. Что со мной случится?..

Баллот вновь стал возиться со своей трубкой.

— Проклятое дело! — проворчал он вместо ответа. — Я ничего не понимаю в нем! Кажется, мне действительно придется передать его другому, более опытному инспектору.

— Вот как? — усмехнулся Билл. — А вы думали, что оно само разрешится? К тому же, вы, что ни день, делаете новые открытия.

— Но чего они стоят? Только запутывают дело… Помните, недавно вы рассказывали мне, что встретили человека огромного роста, морского капитана, что ли?

Билл утвердительно кивнул.

— Сегодня я выследил его и узнал от привратника гостиницы, где остановился капитан, что Харвей Хель возвращается к себе ежедневно к десяти часам, и более тяжких преступлений, чем курение папирос, за ним не наблюдается. Так что он, очевидно, не принадлежит к банде, пытавшейся похитить мисс Стоун. Я сказал об этом Маршу, так он пришел в такое возбуждение, словно мне уже удалось найти убийцу «брата Джона»!

— Его возбуждение, может быть, небезосновательно, — заметил Билл. — Когда вы намерены произвести облаву?

— Завтра ночью, если до тех пор меня не пристрелят, — ответил Баллот.

— Есть у вас какие-нибудь сведения о Тинкере?

Баллот поморщился.

— Его наверное, ухлопали, — сказал он через минуту. — Вероятно, о его разглагольствованиях пронюхал кто-нибудь из Двадцать третьей степени… Впрочем, возможно, что его просто усадили на какой-нибудь пароход и отправили в Австралию.

Билл с сомнением покачал головой…

Добравшись до третьего камня на Эпингской дороге, Хольбрук убедился в своей правоте: шоссе было усеяно автомобилистами и велосипедистами.

Под камнем он заметил белый конверт. Не сомневаясь, что это послание адресовано ему, Билл поднял конверт. Внутри находилась записка: «Идите по красному следу».

Хольбрук осмотрелся. Он ничего не заметил, но, углубившись в лес, увидел небольшое красное пятно. Это был листок цветной бумаги. Такое же пятно он нашел немного дальше. След становился яснее.

Он вел по хорошо протоптанной тропинке. Через некоторое время однако пришлось ее оставить и свернуть в чащу. Красный след вел все дальше и дальше…

Билл пересек небольшой ручей, на обоих берегах которого заботливая рука оставила метки побольше. Ему пришлось подняться по довольно крутому берегу, после чего он оказался в густом молодняке.

• Предыдущая
• 18/35
• Следующая