Лорд поневоле - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 27

• Предыдущая
• 27/32
• Следующая

Мисс Фарленд облегченно вздохнула. Она обрела то, что хотела.

Стояли теплые дни. С моря дул легкий ветерок. Курортный сезон в Монте-Карло еще не открылся, и множество вилл, прилепившихся к склонам зеленых холмов, пустовало: самые шикарные рестораны были закрыты. Тем не менее, в казино было всегда многолюдно, и Чик уже не первый раз восхищенно наблюдал, как тысячи фунтов переходили из рук в руки при каждом повороте рулетки.

Гвенда была на отдыхе. Легкая болезнь горла после инфлуэнцы (впервые так отчетливо показавшей Чику, кем она была для него) вынудила взять отпуск. Намек доктора о желательности для нее более мягкого климата, чем климат Даути-стрит, был тут же подхвачен Чиком.

– А куда лучше, доктор? – спросил он.

– О! На юг Франции… или никуда, – ответил муж науки, неизменно предлагавший этот маленький выбор своим пациентам в зависимости от состояния их кошельков.

Гвенда стояла за «никуда», но однажды вечером Чик пришел домой и торжественно сообщил важную новость.

– Я купил билеты до Монте-Карло, – объявил он тоном победителя. – Спальные места заказаны от Кале, и мы едем в воскресенье утром!

Она упрекала себя за слабость, выразившуюся в том, что она откладывала, – как казалось, из простого эгоизма, – свою неизбежную разлуку с Чиком. Чик теперь мог сам постоять за себя. Но так ли уж он нуждался раньше в ее помощи, что не мог без нее обойтись? Не обманывала ли она себя?.. Нет, это совместное проживание должно окончиться. Теперь она решила проявить твердость. Теперь Чик был богат, и впредь было бы просто нелепо продолжать эту скромную жизнь вместе с двумя небогатыми женщинами (которые, однако, любили его…).

Когда мысли Гвенды добрели до этого щекотливого вопроса, она невольно наморщила лоб.

Конечно, Гвенда любила Чика, покорно принимая все его странности. В этом было некоторое оправдание той слабости, которая мешала ей осуществить свое решение.

Гвенда была в восторге от Монте-Карло, который она увидела в то переходное время, когда мягкие весенние краски только начинали вызревать в пышную экзотику южного лета. Здесь она почувствовала себя значительно лучше, а еще через неделю она уже чувствовала себя лучше, чем когда-либо в жизни.

Двадцать четвертого мая праздновался день ее рождения. Для Чика это был счастливейший день. Шеф ресторана «Отель де Пари», ничему на свете не удивлявшийся, в точности выполнил его срочный заказ испечь огромный пирог. Обед был сервирован в их отдельной маленькой гостиной.

Пирог, окруженный двадцатью четырьмя комнатными свечами – других не успели достать, – выглядел великолепно, и сердце Чика было переполнено гордостью и счастьем.

Торжественный ужин удался на славу.

В конце его появился нежданный гость.

Это был лорд Мансар.

– Я только сегодня приехал, – объяснил он, здороваясь со всеми. – Узнав, что вы обедаете в тесном семейном кругу и смея считать себя в какой-то мере членом вашей семьи, я решил, что вы не рассердитесь на меня за мое вторжение. Что за причина такого торжества? Не ваш ли день рождения, Чик?

– Нет, не мой, а миссис Мейнард, – ответил Чик.

Они собрались провести этот вечер вместе, но теперь им не оставалось ничего другого, как отправиться в неизбежное казино.

Чику было весьма не по душе, что лорд Мансар и Гвенда удалились вдвоем, предоставив ему занимать миссис Фиббс. Но она вскоре нашла себе занятие: в почтенной леди развилась страсть к игре пятифранковыми ставками. Он оставил ее у игорного стола и побрел без цели по следам Гвенды и Мансара, направившихся в другой зал.

Мансар нашел для Гвенды свободный стул у стола «от тридцати до сорока», а Чик, стоя посреди толпы, окружающей стол, и, заложив руки в карманы, с мрачным видом следил за быстрым движением денег и карт.

Потом он прошел в бар, заказал себе большой стакан лимонада и погрузился в невеселые размышления.

Конечно, он не имел права сердиться на Гвенду за ее дружбу с человеком, который так много помогал ему, Чику… Чем больше он сидел и думал, тем горше становилось его непонятное горе – и вдруг, порывисто поднявшись, он подошел к стойке.

– Коктейль, – заказал он решительно.

За всю свою жизнь он не выпил и бутылки вина – теперь ему казалось, что буфетчик понял это по его глазам. Но его заказ не вызвал никакой сенсации.

– Пять франков.

Чик расплатился. Ему понравился цвет напитка. Он понюхал и одобрил его своеобразный букет. Потом он проглотил его одним духом и облокотился о стойку, не в силах вздохнуть. Одно мгновение он простоял с остановившимся взглядом, а затем приятное тепло стало разливаться по всему телу…

– Повторить!

На этот раз он смаковал предательскую смесь маленькими глотками и нашел ее превосходной.

– Это отличный коктейль, сэр, – заметил буфетчик.

Чик кивнул.

– Хотя лично я предпочитаю «Кловер-Клуб», – продолжал этот любезный человек, вытирая стол и переставляя бутылки.

– Разве есть еще другие коктейли? – удивился Чик.

– Разумеется, сэр! Их более двадцати!

– Как называется тот, который вы упоминали?

– «Кловер-Клуб», сэр.

– Давайте!

«Кловер-Клуб» был розоватого цвета с золотистым облачком внутри и тонкой белой пеной на поверхности. Чик решил, что он всегда будет пить только «Кловер-Клуб».

Он отрешенно облокотился о стойку и теперь питал самые дружественные чувства к лорду Мансару и даже строил грандиозные планы относительно его предстоящей женитьбы на Гвенде. Он решил, что они должны пожениться как можно скорее, так он решил. А Гвенда так или иначе должна освободиться от своего странного мужа, но об этом он позаботится после… Муж должен исчезнуть! Вот так!..

Чик расхохотался в лицо ухмыльнувшемуся бармену.

– Кое-что, о чем я думал… – заметил он заплетающимся языком.

– Вряд ли я стал бы еще пить, сэр, на вашем месте. Здесь душно, а наши коктейли довольно крепки…

– Правильно, – согласился Чик благодушно.

Он швырнул очередную пятифранковую монету на стойку и, стараясь держаться прямо, отправился обратно в игорные залы. Бармен покачал головой.

– Однако, крепок! – изумился он.

Чик так хорошо держался на ногах, что, когда он встретился с Гвендой, она сначала ничего не заметила.

– Чик, мне нужно с вами поговорить.

Гвенда взяла его под руку.

– Если лорд Мансар не оставит завтра Монте-Карло, сможем мы сразу уехать, Чик? – спросила она, не глядя на него.

– Конечно, Гвенда, – мрачно согласился Чик.

– Видите ли, Чик… – она все еще не глядела на него. – Лорд Мансар немного увлечен мною, и он мне нравится. Но я не могу выйти за него замуж, вы это знаете. И я бы не вышла замуж за него, даже если бы была свободна… Вы это знаете, не правда ли, Чик?

Она подняла на него глаза.

– В чем дело, Чик? – спросила она вдруг.

– Ничего, – ответил он.

– Чик! – воскликнула она. – Вы пили!

– Коктейль! – отчеканил Чик. – «Кловер-Клуб»! Я по-настоящему пьян!

– Зачем, зачем вы это сделали, Чик? – простонала она.

– Несчастен!.. – жалобно ответил Чик. – Очень несчастен, Гвенда. Когда вы с Мансаром поженитесь, Бог с вами!..

Он встал, стараясь удерживать равновесие.

– Славный парень этот Мансар, – изрек Чик и, осторожно ступая, направился к двери.

Но прежде чем он успел выйти, Гвенда догнала его и положила ему руки на плечи.

– Посмотрите на меня, Чик! Вы в самом деле думаете, что я могла бы выйти замуж за лорда Мансара?

– Очень славный парень… – бормотал Чик.

– Чик, посмотрите мне в глаза! Поднимите голову! И это было причиной того, что вы напились?

– Коктейль – это не значит напиться, – рассудительно поправил Чик.

Она глубоко вздохнула.

– Идите спать, Чик. Никогда не думала, что буду рада видеть вас таким, но я рада.

Маркиз Пальборо утром с трудом открыл глаза. Он переходил из болезненного полусна в состояние еще более болезненное: и та половина его, которая была мертва, была, несомненно, самой счастливой.

• Предыдущая
• 27/32
• Следующая