Экспедиция - Кондратьев Леонид Владимирович - Страница 7

"Хрен вам всем! Выдержу!" – невероятное желание жить прорвалось из глубины расползающегося под ударами боли сознания. Меедлееенно, очень медленно и аккуратно я стал стаскивать разбегающиеся обрывки мыслей и команд в один стройный и прочный монолит. И это помогло. Понемногу "искристые" обрывки нервных импульсов стали понятными. Это – левая рука, а это – доносящиеся справа непонятные звуки. А это дикое жжение, похоже, принадлежит коже на животе. Теперь, разобравшись в себе, я, шаг за шагом и всё так же спокойно, подбирал ключики к взбесившемуся организму. Первые простые команды телу – приподнять веки, пошевелить пальцами – терялись безответно в болевом шуме, как будто у меня не осталось ни единого мускула. Сложно представить, как это выглядело снаружи, но неожиданно всплывшая в памяти подсказка направила усилия в нужное русло – и всего лишь через несколько секунд рождённое из воспоминаний тело пошевелилось, и я смог приподнять веки.

Несколько секунд спустя плавающие перед глазами круги превратились в чёткую картинку: светлое небо с редкими облачками, изливающийся с него невыносимо яркий свет, и ничего более. Я сморгнул выступившие слёзы. Моргнул ещё раз. Мышцы буквально с каждой секундой наливались силой, казалось, ещё чуть – и я смогу взлететь!… И на самом деле, через считанные мгновения я приподнялся и сел.

Попытка осмотреться привела к вспышке боли в глазах и затылке, но я успел заметить немало. Остатки открытой кожи буквально на глазах обугливались, покрываясь волдырями и твёрдой коркой, которая тут же расплывалась и снова превращалась в ровный розовый эпителий. Находящиеся вокруг разнообразные существа(?!) с трудом поддавались опознанию, зато в считанных метрах слева находились, похоже, деревья, отбрасывающие на землю хоть сколько-то густую и плотную тень.

Попытка вскочить оказалась на диво удачной. Каким-то лёгким текучим движением я поменял положение в пространстве – и уже твёрдо стоя на ногах, удивлённо осознал, что одна часть моего нового сознания, которую я считал собой до сих пор, о таком навыке и не подозревала. Зато вторая…

Вторая часть сознания сработала на автопилоте, отработав классический отход. Зашипев(?), я за три очень длинных полушага-полупрыжка переместился в тень. Но когда на четвёртом шаге я подпрыгнул и вцепился в дерево на высоте двух человеческих ростов, то в кору воткнулись вполне приличные когтистые и бронированные лапы. Остатков одежды на мне снова не было, да и не нужна одежда шипасто-чешуйчато-опасному зверю. А по вцепившимся в новую опору руколапам пробежала рябь, изменяя цвет и текстуру чешуек брони и редких участков открытой кожи. Меньше чем за секунду вполне человекообразный зверь, вооружённый когтями, зубами, покрытый бронёй и шипами и к тому же гордо несущий шикарный нарост-гребень на голове, превратился для невнимательного взгляда в часть толстого древесного ствола. А пробуждённая память второй части сознания нашёптывала, что можно включить механизм глубокой маскировки, меняя не только цвет, подобно хамелеону, но и форму организма. Но даже этим не ограничивались возможности по мимикрии – новая память услужливо продемонстрировала картины боя с демонами – этих странных существ, обладающих очень разной внешностью, но одинаково хорошо владеющих очень опасными колдовскими умениями, иначе назвать было сложно. И в тех боях третий уровень маскировки позволил скрыться даже от волшебного зрения демонов и их прислужников, убирая самосознание в непонятные глубины.

Через некоторое время я вернулся из воспоминаний в реальность и осознал – автопилот по-прежнему вёл меня. И все доступные органы чувств уже приступили к осмотру окружающего пространства. Осознание также позволило мне обнаружить некоторые отличия между человеческим телом и этим, которое в новой памяти – памяти метаморфа-Перевёртыша Сергея из Сосновска, заброшенного в чужой мир, мир Тьярмы – называли коротко и ясно – "боевая форма".

Зрение? Изрядно лучше – глаз у меня теперь минимум пять, и смотрят все в разные стороны, не считая немного расширенного диапазона – я теперь вижу и в темноте. Стоп, вторая пара – это не глаза, это что-то вроде биолокатора.

Слух? Особо не изменился, да и с чего бы…

Мускульная сила? Гораздо выше, как и скорость нервных импульсов. Причём не просто выше, а выше на порядок. Перевёртыш в боеформе способен без напряжения пробить руколапой бронежилет, хитиновый панцирь небольшого монстра, или толстую деревянную доску, и прыгнуть на несколько метров вперёд или вверх. Если же приложит все усилия…

Защита? Тело покрыто своеобразными чешуйчатыми щитками брони, включая полноценный шлем на голове. И регенерация у него высочайшая – отрастить оторванную с мясом руку за неделю-две или за минуты восстановить более мелкие повреждения вроде переломанных рёбер считалось у нас в порядке вещей. Но она всё же не всесильна.

На поле, куда нас занесло, люди и нелюди врубались в ситуацию, собирались в группы, разговаривали. Кто-то лежал на земле, кто-то бродил – без видимой цели. Какой-то парень во вполне обычном камуфляже повторил мою резкую пробежку, тоже запрыгнув на дерево – хоть на другое, и то ладно. Вокруг понемногу пробуждалась местная жизнь, шокированная не меньше нас. Всякие насекомые – крылатая мелочь, не похожая на наших мух, вполне земные муравьи, бодро топающие колонной по дереву мне – внимания на нас особо не обращала. Я чуть шевельнулся, отодвигаясь от муравьиной тропы – над головой в ужасе пискнула мелкая серая грызунья, стремительно убегая от страшного меня по веткам. Над поляной пролетел местный воробей, удивлённо чирикнув…

А я продолжал вспоминать. Большинство ярких воспоминаний принадлежали Перевёртышу. Да сейчас я им и был…

…"Бомбоштурмовой удар" крылатых ящеров, разбудивший меня в тот злосчастный день Переноса. Вообще, чтобы спать в дни Красного Неба, нужно было иметь либо реально железобетонные нервы, либо изрядный запас снотворных. А ещё – чего-нибудь угнетающего мозговую деятельность. Всё вместе уже позволяло заснуть – часов на пять. Потом даже сквозь туманы снотворных пробирались кошмары…

…Город после Переноса. Люди дичали буквально на глазах, и порой это не было даже метафорой. Один из первых мутантов-человекозверей родился у меня на глазах.

…Первая трансформация. Организм точно так же горел и плавился, как полчаса назад. И точно так же мне приходилось выстраивать самого себя. А ведь в моей трансформе было отличающее от инициаций других оборотней: они превращались, чтобы драться, я же – чтобы спастись. И не было рядом Сноходца, способных на первых порах контролировать инициацию метаморфов, пока сознание человека не сможет само подчинить изменённое тело.

…Вот тогда мне в первый раз пришлось убивать… Ну и что, что это была пара змееногов, забравшихся в этот интересный нам обоим дом непонятно зачем. Именно тогда потерялась разница между мной и другими оборотнями. Я повис на потолке за углом лестничной клетки и так же тихо, как и сейчас, ждал захватчиков. До этого в подобных стычках я только прятался, но когда первый из них выполз из-за угла, я ударил – два кистевых шипа пробили одновременно обе шеи зверя, а движущегося позади смело с лестничной площадки телом собрата, отброшенным мною как ядро маятника.

…Встреча с тёмными сектантами. Один чёрт, что тёмные, что светлые. Им всем было нужно уничтожать: чужих, мутантов, Меченых – но от светлых можно было поначалу отбрехаться, представившись человеком или просто спрятавшись. Впрочем, светлые ничем не выдавали своей "светлости" – найти между ними и всякими бандитами разницу было сложно. Разве что к Меченым они относились хуже прочих.

А вот тёмным годились все. Впрочем, именно в столкновении с ними, уходя от нашинкованных останков одного из этих людоедов, я смог, точнее, вынужден был использовать третий уровень маскировки. Найти меня бойцы тёмных и пришедший с ними колдун не смогли…

…Контакт с Башней. С единственной крупной организацией в городе, которая не относилась к нам, как к противникам. Она и состояла в немалой части из меченых.