Доносчик - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 18

• Предыдущая
• 18/30
• Следующая

Он налил себе еще стакан виски и, добавив воды, выпил маленькими глотками.

— Вы не носили тогда усов, — добавил Гаррис. — Но походку человека я никогда не забываю. Вы же знаете мой метод, Ватсон?

— Что? — переспросил Тильман, округлив глаза. — Может, я действительно не Тильман, но Ватсоном меня, во всяком случае, не зовут!

— В таком случае, вы не знаете моего метода, — произнес невозмутимо Гаррис. — Мне очень жаль…

Он оглянулся на дверь и наклонился к Тильману.

— Могли бы вы мне рассказать, что вы здесь обнаружили? Впрочем, вижу по вашему лицу, что вы мне ничего сказать не хотите.

Наступило молчание, затем Гаррис продолжал:

— В таком случае я могу рассказать вам кое-что новенькое. Капитан Джон Лесли выпущен на свободу.

Но на Тильмана эти слова, видимо, не произвели особого впечатления, он только иронически ухмыльнулся.

— Я удивился бы, если бы этого не случилось!

Потом, услышав шум в холле, Тильман открыл дверь и выглянул.

— Отправляют багаж… — Он отступил в сторону пропуская в комнату Берил. Она направилась прямо к Джошуа.

— Мистер Гаррис, — обратилась она к нему тихо, — если я пришлю к вам в редакцию «Почтового курьера» письмо, вы его получите?

Джошуа меланхолически улыбался.

— Да, но напишите «Частное», тогда его предварительно прочтут только два раза.

Она хотела ему сказать еще что-то, но Фридман, который не спускал с нее глаз, уже входил в комнату.

— Ну, мистер Гаррис, — он, казалось, был неплохо настроен, — не знаю, какие новости могли бы мы вам еще рассказать. Что же до меня, то ничего сенсационного сообщить вам не могу.

Джошуа это, видимо, не понравилось.

— Рассказывайте что угодно, а мы уж сами состряпаем из этого сенсацию. — Глаза Гарриса смотрели на Фридмана как-то особенно хитро. — Уже почти десять лет наша газета не печатала настоящей сенсации. Помните, как тогда, когда полиция совершила облаву на клуб «Леопольд», и многие мужчины должны были бежать через окно уборной…

Было занятно наблюдать за лицом Фридмана. Несмотря ни на что, он продолжал улыбаться.

— Черт побери! — воскликнул он, — у вас великолепная память на подобные истории! Вы, кажется, тогда прибыли вместе с полицией?

— Нет, я пришел раньше. Но я не хотел, чтобы меня узнали. Припоминаю, мы с вами вместе выскочили из окна уборной.

Лоу Фридман от души рассмеялся.

— Веселые были деньки! Странно, я сегодня вечером болтал с Фрэнком об этом клубе! Он состоит его членом и говорит, что в клубе теперь стало значительно лучше и тише…

Теперь они были в комнате вдвоем.

— Ах, вот оно что! — подхватил Гаррис. — Построили новую уборную, значительно больше прежней, и там могут спрятаться сразу четверо или пятеро?

Они вышли в холл и встретили Фрэнка Суттона. В глубине холла виднелась Милли Треннит с негодующим и злобным лицом. Суттон, увидев газетного репортера, нахмурился.

— Вы ведь не дадите информацию в печать, Лоу? — быстро спросил он, — я хочу сказать — относительно церемонии. Что вы хотели сообщить о свадьбе? — спросил он Гарриса.

— Ничего особенного, — ответил Джошуа. Про вас, наверное, напишут несколько строк в газете «Уимблдонский листок», но сердце Лондона — «Почтовый курьер» — не будет писать об этом счастливом происшествии. Так, в крайнем случае, несколько слов в брачной рубрике. Эти известия из отдела записей браков неизбежны как ежегодный осенний дождь…

Мирный разговор был прерван появлением слуги.

— Ну? — нетерпеливо спросил Фридман.

— С вами желает говорить капитан Лесли!

Стало тихо. Гаррис следил за лицом Суттона. Вначале оно покраснело, потом стало бледным.

— Попросите его войти, — отрывисто приказал Лоу Фридман.

— Но… — начал было Фрэнк.

Лоу остановил его движением руки.

— Да, пусть войдет… Но будет лучше, если вы уйдете, Гаррис.

Репортер не протестовал. Он попрощался и вышел.

Опять наступило молчание. Медленным шагом вошел Джон Лесли.

— Ну? — спросил Лоу Фридман.

— Я хочу говорить с мистером Суттоном, — голос Лесли дрожал от едва сдерживаемого бешенства.

— Ну хорошо, говорите же с ним, — произнес Фридман громко. — Я позволил вам войти, потому что доверяю вам, но ведите себя прилично. Вы знаете, пока я еще здесь…

— Вы потрясающий человек, Фридман! Я вам когда-то уже это говорил. Хорошее мнение о евреях у меня сложилось давно. Но с того момента, когда я вас встретил…

— Ну, ладно, ладно, не устраивайте скандала. Вы, должно быть, рады своему освобождению. Времена и законы, очевидно, немного изменились с тех пор…

Лесли взглянул на Суттона.

— Но наказания остались те же: тюремное заключение для преступника и большие неприятности для «Доносчика».

Лоу был настороже и зорко следил за гостем и зятем. Он решил принять все меры, чтобы избежать скандала.

— Я думал, полиции нужны подобные «Доносчики», — произнес он примирительно.

— Да, но только на время. Их используют, а затем в один прекрасный день полиция заявит, что знает все подробности и может самих доносчиков упрятать в тюрьму — больше они ей не нужны.

— Послушайте, Лесли, — начал Лоу. — Я хотел бы кое-что для вас сделать. Можете вы с тысячью фунтами что-нибудь начать?

— Я никакого зла против вас не замышляю, Лесли, — заявил Суттон, но Джон прервал его.

— Если вы когда-то и сделали для меня хорошее, то это было давно и быльем поросло…

Затем Лесли обратился к Фридману.

— Я хотел бы дать вам хороший совет. Если у вас есть лишняя тысяча фунтов, подарите их Суттону, чтобы он по возможности быстрее покинул эту страну. Завтра рано утром уходит пароход в Канаду, еще есть время приобрести билет.

Лоу Фридман тяжело вздохнул.

— Значит, вы не хотите прислушаться к голосу рассудка?

Лесли указал на смертельно бледного Суттона.

— Вы же знаете, какое сокровище в лице своего будущего зятя вы обрели! Он и есть «Доносчик», величайший аферист Лондона! Этот тип засадил в тюрьму больше людей, чем любой полицейский. И ему остается лишь радоваться, что его шкура уцелела!

— Разве это он засадил когда-то вас в тюрьму? — поинтересовался Фридман.

— Нет, за это я сам отвечаю, — резко бросил Лесли. — Это — всецело моя вина!

— Видите ли, Лесли, — попробовал Лоу снова успокоить Джона, — я не хотел бы с вами спорить. Вы сердиты на Суттона по иной причине. Не будем называть имен, но я знаю, что у вас на сердце. Я сочувствую вам, но я ответственен за счастье одного человека…

— Я тоже! — вырвалось у Лесли. — Суттон, если вы женитесь на Берил Стендман, ей-Богу, я вас убью!

Он бросился к Суттону, но Фридман встал между ними.

— Вы обезумели и не знаете сами, что делаете! Возьмите себя в руки! До известной границы я разрешаю вам доходить, но это уже слишком, Лесли! Я, кажется, в своем доме имею право сказать вам это…

— Дайте же что-то сказать Суттону, разве у него нет языка? Что вы все время нянчитесь с ним, как бонна? — крикнул ему Лесли.

Суттон принужденно улыбался.

— Не беспокойтесь, прошу вас, обо мне, я сам позабочусь о своих делах.

— О да, это вы можете! — заявил Лесли ядовито. — Вы заботились только о себе с тех пор, как начали мошеннические дела! Вы только о себе думали, когда приносили меня в жертву своим планам. Впрочем, как и других управляющих.

— Вы лжете! — крикнул Суттон.

Фридман не знал, что предпринять.

— Успокойтесь, пожалуйста, и уходите отсюда, Лесли! — повторял он.

— Дутое предприятие с фальшивыми книгами! — кричал Лесли. — Вашу настоящую работу вы делаете только в вашем маленьком автомобиле, да в клубе «Леопольд»…

Фридман насторожился.

— Именно там вы встречаетесь с темными личностями и покупаете камни. Берегитесь, Суттон!

В это мгновение Лоу услышал шум в верхнем коридоре, быстро направился к двери и открыл ее.

— Довольно же, довольно! — воскликнул он, — пожалуйста, уходите…

Но Лесли не слушал его.

• Предыдущая
• 18/30
• Следующая