Человек в лабиринте эволюции - Вишняцкий Леонид Борисович - Страница 20

По многим чертам своего строения челюсть из Мауэра выглядит очень примитивной, и долгое время её приписывали питекантропу. Однако плавные параболические очертания зубной дуги и, главное, размеры и форма самих зубов сближают её обладателя с гомо сапиенс и другими поздними гоминидами. Поэтому, когда во второй половине прошлого века в Африке, Европе и Азии были обнаружены в довольно большом количестве новые скелетные останки, промежуточные по своей анатомии между видом эректус, с одной стороны, и современными людьми и неандертальцами, с другой, вполне естественным оказалось их зачисление в одну группу с гейдельбергским человеком. Эту группу стали теперь рассматривать как отдельный вид, не смешивая его более с питекантропами и вернув ему название Homo heidelbergensis, предложенное Шетензаком. Кроме Мауэра, наглядные свидетельства этой стадии эволюции человека, в виде ископаемых черепов и других частей скелета, найдены на африканских местонахождениях Омо, Бодо (оба в Эфиопии), Ндуту, Нгалоба, Эяси (все в Танзании), Брокен-Хилл (Замбия) и ряде других, а также на Ближнем Востоке — Зуттиех в Израиле, в Южной Азии — Нармада в Индии, Восточной Азии, Дали, Мапа, Сюцзияо в Китае и др., в Европе — Петралона в Греции, Араго во Франции и т. д. Возраст большинства перечисленных находок не определён сколько-нибудь точно, но в целом они могут быть размещены в хронологическом диапазоне примерно от 600 до 150 тыс. лет назад.

В культурном отношении палеоантропы, за исключением их самых поздних разновидностей, очень мало отличались от архантропов. Они пользовались такими же орудиями, жили целиком за счёт собирательства и охоты и часто передвигались с места на место в поисках пищи. Единственная сфера поведения, где, возможно, произошли очень важные изменения по сравнению с предшественниками — это общение, коммуникация. Судя по некоторым анатомическим признакам, многие палеоантропы уже вполне могли владеть членораздельной речью. Как известно, строение основания черепа (базикраниума) коррелирует с определёнными особенностями строения мягких тканей верхних дыхательных путей. Исследованиями на ряде млекопитающих было показано, что существует связь между степенью изогнутости основания черепа и положением гортани в горле. При слабо изогнутом базикраниуме гортань расположена высоко, при сильно изогнутом — низко. Последняя черта характерна для людей, причём у детей до двух лет гортань расположена также высоко как у животных (что даёт им и животным возможность есть и дышать практически одновременно), и лишь в 3 года начинает опускаться (что позволяет лучше и разнообразнее артикулировать звуки, но создаёт риск подавиться). С целью реконструировать положение гортани изучались базикраниумы ископаемых гоминид. Было установлено, что австралопитеки в этом отношении гораздо ближе к человекообразным обезьянам, чем к современным людям. Изменения в современном направлении начались у ранних эректусов: анализ черепа KNM-ER 3733 возрастом около 1,5 млн лет выявил зачаточный изгиб базикраниума. А вот у ранних палеоантропов (черепа из Петралоны и Брокен-Хилл) фиксируется уже полный изгиб, близкий к характерному для черепов современных людей, что означает и такое же низкое положение гортани в горле. Трудно представить, что риск подавиться, связанный с такого рода анатомическими изменениями, был их единственным результатом и не компенсировался с самого начала иной, полезной функцией (или функциями). Поэтому резонно предполагать, что те гоминиды, у которых гортань уже была расположена достаточно низко, не просто имели возможность членораздельной речи, но и пользовались этой возможностью.

Можно отметить также, что палеоантропы наверняка систематически пользовались огнём. Умели ли они его добывать и, если да, то каким способом, пока неизвестно, но так или иначе, а в среднем плейстоцене эта природная сила уже служила человеку. На стоянках Вертешселлеш (Венгрия), Бильцингслебен (Германия), Терра-Амата (Франция) и ряде других найдены следы костров, горевших примерно 300–400 тыс. лет назад. В несколько более поздний период очаги и кострища на поселениях палеоантропов становятся вполне обычным явлением, распространённым от Южной Африки до Европы.

Хотя, как уже было сказано, по мнению большинства антропологов, вид человека гейдельбергского включает в себя всех ранних палеоантропов, независимо от того, найдены ли они в Южной Африке, в Восточной Азии, или в Западной Европе, эти гоминиды далеко не одинаковы в анатомическом отношении. Они могут быть разделены на несколько географических, а также и хронологических групп, которым некоторые исследователи склонны даже придавать статус самостоятельных видов. Действительно, вполне естественно, что через какое-то время после широкого расселения эректусов за пределы Африки между разбросанными в пространстве человеческими популяциями стало постепенно накапливаться всё больше и больше различий. Непохожие природные условия Африки, Восточной Азии и Средиземноморья предъявляли к обитавшим в этих регионах гоминидам разные требования, отбор работал в разных направлениях и с разной интенсивностью. Как следствие этого, эволюционные изменения должны были вести к формированию специфических особенностей в поведении и анатомии каждого из географических вариантов если не архантропов, то, по крайней мере, сменивших их палеоантропов. Конечно, вполне возможно, что процесс расхождения в какой-то мере сглаживался за счёт обмена генами, которые даже при скрещивании только между соседними популяциями со временем могли распространяться на многие тысячи и десятки тысяч километров, но вряд ли этого было достаточно для поддержания на протяжении всего среднего плейстоцена биологического единства гоминид, живших на разных континентах. Даже если допустить, что они, как полагают отдельные антропологи, оставались членами одного вида в репродуктивном смысле, т. е. сохраняли способность скрещиваться и давать при этом нестерильное потомство, углубляющиеся различия в анатомии и в поведении, а также географическая изоляция вели, вероятно, к тому, что на практике эта способность реализовывалась нечасто. Подобная ситуация характерна для многих современных животных, например, для волка и собаки. Ещё один пример — африканские львы и бенгальские тигры. Внешне столь непохожие и относимые к разным видам рода пантера (Panthera), они, тем не менее, не разделены ещё бесповоротно барьером репродуктивной изоляции, что успешно доказывают в зоопарках.

Палеоантропологические материалы свидетельствуют о том, что в Европе, начиная уже с рубежа нижнего и среднего плейстоцена, местные гоминиды приобретают всё больше признаков, отличающих их от африканских сородичей и современников. Правда, бесспорных останков архантропов на нашем континенте пока практически нет. Единственное возможное исключение представляет собой неполная черепная коробка, обнаруженная в 1994 г. в городке Чепрано неподалёку от Рима в отложениях возрастом порядка 800 тыс. лет. Её сначала отнесли, хотя и не без оговорок, к виду эректусов, а впоследствии предложили рассматривать как переходную форму между видом эректус и человеком гейдельбергским.

Костные останки древнейших известных нам европейских палеоантропов настолько своеобразны, что иногда их даже отделяют от человека гейдельбергского и включают в особый вид, получивший название антецессор (Homo antecessor). Этот вид, по мнению настаивающих на его независимом статусе испанских антропологов, представлен сейчас останками как минимум шести гоминид. Все они были найдены в пещере Гран Долина в Атапуэрке на северо-востоке Испании и имеют древность около 800 тыс. лет, относясь, таким образом, к самому концу нижнего плейстоцена. Остатки гоминид из Гран Долины происходят из одного и того же геологического слоя. Они залегали в нём вперемешку с костями животных и каменными изделиями. Интересно, что при этом большинство человеческих костей несёт на своих поверхностях точно такие же следы надрезов и ударов орудиями, какие имеются на прочих фаунистических остатках. Не исключено, что в данном случае перед нами свидетельства существования каннибализма. Коллекция костей довольно представительна: она включает несколько десятков зубов, обломок нижней челюсти, хорошо сохранившуюся лицевую часть черепа, позвонки, рёбра, ключицы и кости конечностей. По многим важным признакам (пропорции предкоренных зубов, большая ширина лобной кости, современная морфология лицевого скелета и др.) эти древнейшие европейцы сильно отличались от живших в одно время с ними в Африке эректусов, приближаясь к гораздо более поздним гоминидам. Те исследователи, которые признают антецессора в качестве самостоятельного вида, часто рассматривают его как связующее звеном между эргастером и человеком гейдельбергским, отводя при этом поздним архантропам (эректусам) роль тупиковой ветви в нашей эволюции. Предполагается также, что антецессор мог быть последним общим предком неандертальцев и современных людей. Согласно другой точке зрения, гоминиды из Гран Долины относятся к виду человека гейдельбергского, стоят у истоков линии, ведущей к неандертальцам, и не имеют прямого отношения к происхождению гомо сапиенс. Картина, конечно, в итоге получается крайне запутанная, и пройдёт, вероятно, ещё немало времени, прежде чем она будет прояснена.