Страж ворот смерти - Дворкин Дмитрий - Страница 20

• Предыдущая
• 20/108
• Следующая

Значит, Эльгер опять не пострадала, понял Блейд. Но почему же тогда она так страшно закричала? Что она могла увидеть… то есть почувствовать, чтобы прийти в такой неописуемый ужас?

Тут его рывком поставили на ноги, и он сам едва не вскрикнул. Да и было чего испугаться! Его окружали существа, по сравнению с которыми монстры Гойи и Босха показались бы веселыми клоунами.

Однажды в Лондоне Блейда пригласили для опознания одного из своих коллег, попавшего в железнодорожную катастрофу. Предполагалось, что он находится без сознания. Ричарду пришлось добрый час провести в палатах клиники челюстно-лицевой хирургии, вглядываясь в невероятно обезображенные лица.

Но те лица были человеческими!

А эти…

Например, у того, что стоял рядом с саблей наготове, лица не было вовсе. В прямом смысле — не было! Был бурый ноздреватый блин, на котором только и выделялись круглые безбровые глаза, состоящие из одних зрачков, да змеился наискось извилистый безгубый рот. Никакой растительности, ни щек, ни ушей, ни носа, ни даже ноздрей!

Блейд перевел взгляд на второго стража. У того голова напоминала чудовищно разросшуюся багровую бородавку, утыканную тут и там пучками жестких волос. Разглядеть черты лица, если они и были, не представлялось возможным. Вся грудь была покрыта слюной, обильно льющейся изо рта.

— Многовато красавчиков развелось в последние дни в наших краях! — прогундосил знакомый голос, и Ричард повернул голову к говорившему.

«Первый раз довелось оказаться в таком мерзком мире! — мелькнуло у него в голове. — Кажется, все эти твари сбежали сюда прямиком из лабораторий нашего Морригана!»

Стоящее перед ним существо могло служить живой иллюстрацией того, к чему может привести влияние жесткой радиации на человеческий организм. У него была огромная, не меньше баскетбольного мяча, голая голова, причем то, что называется лицом, размещалось на нескольких квадратных дюймах в том месте, где Создатель, если бы соблюдал пропорции, разместил бы рот и нижнюю челюсть. Непомерно огромное ротовое отверстие помещалось у самого основания толстой короткой шеи, отчего казалось, что горло у мутанта перерезано. Остальное лицо представляло из себя мощный, костистый, в синих прожилках лоб.

Из-за крутого горба мутант едва доставал Блейду до середины груди, но в нем чувствовались упорство и несокрушимость носорога. Наиболее устрашающее впечатление производили его руки. Правая, бугрящаяся чудовищными мускулами, сжимала тяжелый боевой топор, а левая… Блейд пригляделся, и его передернуло. Левая, тонкая, жилистая и необычайно длинная, имела минимум три локтевых сустава и была небрежно обернута вокруг живота урода, наподобие живого пояса. Узкая хищная ладонь прижата одним из локтей.

— Похоже, я тебе не нравлюсь, а? — прогнусавил вожак. — Ты считаешь меня недостаточно красивым?

Он взмахнул топором, и сверкающее лезвие просвистело перед самым лицом пленника. На лице Блейда не дрогнул ни один мускул.

— Ты прав, это не страшно, — усмехнулся горбун, опуская топор. — Страшно станет потом. Тебе больше не придется гордиться своей внешностью…

Он обошел Блейда кругом, поглядывая на него со злобным удовлетворением. Затем кивнул своим подручным, и те, словно тюк взвалив Ричарда на плечи, быстро двинулись по лесу вслед за вожаком…

…И вот теперь Блейд стоял посреди стойбища, намертво прикрученный к толстому столбу, и ждал своей участи. У него не было даже возможности как следует оглядеться — сыромятный ремень, пропущенный под подбородком, не позволял опустить голову.

Блейд задыхался, все тело нестерпимо болело. Едва завидев, местные жители осыпали его градом камней. В конце концов стражники разогнали их, но тем не менее Ричарду изрядно досталось. Лицо его опухло, волосы слиплись от крови. Приходилось решать, как быть дальше…

Конечно, в любую минуту Блейд мог простым усилием воли вернуться из этого кошмара в свой родной, такой уютный и привычный мир. Но сама мысль об этом вызывала отчаянный протест. Еще никогда Ричард не возвращался, не выполнив задания.

Он представил себе, как Дж., вздохнув, произнесет:

— Ну что ж, мой мальчик, ты сделал все, что мог… — И, рассеянно глядя в сторону, начнет выбивать трубку о полированную столешницу.

В голосе его не будет укоризны, а лишь печаль и сожаление: ничего не попишешь, лучший работник отдела тоже стареет, притупляется реакция, да и сообразительность уже не та…

Блейд стиснул зубы. Нет, он не может допустить такого позора! Надо выждать. Судя по всему, его не собираются пока убивать. Вероятно, сначала его ожидают пытки. Что ж, какое-то время можно потерпеть!

Он закрыл глаза. Проклятая память услужливо подсовывала ему все новые и новые сведения.

Древние греки имели обыкновение медленно кипятить преступников в воде, вине, масле, закапывали их живьем в землю, сдирали кожу, вытягивали кишки, заливали в горло расплавленный свинец, колесовали, четвертовали…

Утонченные римляне кроме этого еще сажали на кол, сжигали, топили, душили, раздавливали слонами. Отцеубийц они бросали в море зашитыми в кожаные мешки в компании с собакой, петухом, обезьяной, ехидной и змеей.

Несуетливые, спокойные китайцы, склонные к тихой созерцательности, закапывали осужденных по шею в перегной и насильно кормили сладостями. Несчастные жертвы давились халвой, а жирные земляные черви, падкие до сладкого, поедали их самих…

Бр-р-р…

Блейд скрипнул зубами. Ни единого просвета, ни единого проблеска надежды! Во имя чего ему терпеть пытки? Во всем этом мире у него нет настоящего друга, который мог бы прийти на выручку. Что, если его постигнет судьба Равальяка[1], тело которого разъяренные парижане разрывали клещами, заливая в paны раскаленный свинец и кипящее масло. Когда после этого руки и ноги несчастного привязали к лошадям, которых пустили галопом в разные стороны, он наверняка возблагодарил Господа, что тот наконец дал ему избавление от мук!

Если за него, Блейда, возьмутся всерьез, зачем тогда вообще возвращаться назад? Чтобы провести остаток жизни на больничной койке? Кому станет от этого лучше? Отделу М16А? Морриган от души посмеется над незадачливым суперагентом и предложит взять его в свой зоопарк…

«А почему, собственно, ты решил, что тебя будут пытать?» — одернул себя Ричард.

Но тут же вспомнил горбуна, прошедшегося по поводу его внешности, и снова скрипнул зубами. Хотели бы убить — так убили бы сразу!

«Хватит геройствовать, — решил он. В конце концов, существуют другие измерения, в которых тоже есть хищники. Он будет терпеть ровно столько, сколько потребуется, чтобы не остаться калекой…»

Внимание его привлек гул голосов. Площадка перед пыточным столбом заполнялась народом.

Блейд повел глазами по сторонам и устало опустил веки. Боже, какое сборище уродов! Понятно, почему никто не заинтересовался его одеждой — никому из них она бы просто не подошла. Глядя на толпу, можно было подумать, что эти люди побывали под метеоритным дождем. Ни один, самый искусный портной не смог бы скроить платье, которое успешно скрыло бы эти горбы, искривления, выпуклости и вмятины в самых неожиданных местах.

Неудивительно, что мутанты подошли к проблеме чисто утилитарно. Они были одеты в обыкновенные одеяла с дырками посередине — нечто вроде длинного пончо, перетянутого на поясе веревкой. Несколько однообразно, зато налезет на всякого. Единственное, что роднило кочевников друг с другом, так это наличие плеч и какого-то, порой весьма отдаленного подобия головы.

Шум поутих, и Блейд снова открыл глаза. Через толпу протискивался давешний горбун, который явно был здесь за главного. Левой коленчатой рукой он поддерживал спотыкающуюся женщину. По крайней мере, груди у этого существа были величиной с арбузы.

— Посмотри, Хира, — громко произнес горбун, указывая на прикрученного к столбу Блейда. — Посмотри и скажи: тот ли это человек?

• Предыдущая
• 20/108
• Следующая