Уроки любви - Уилсон Жаклин - Страница 62

• Предыдущая
• 62/63
• Следующая

– Не волнуйся. Я сказала маме, что тебя просили после уроков зайти к кому-то из учителей. Я никогда на тебя не ябедничаю. Пру, у мамы с папой творится что-то странное.

– А что там нового?

Я думала застать маму в слезах и раскаянии из-за ее утреннего выпада против отца, а папу – ругающимся и бушующим в его новой отрывистой манере. Но в кухне было на удивление тихо, и оттуда раздавался чудесный сладкий запах.

– Ура! Мама что-то печет! – сказала Грейс. – Что, как ты думаешь? Пирожки с вареньем? Нет, по-моему, это медовик! Пойду посмотрю.

Она побежала наверх. Я осталась в магазине одна. Оглядевшись, я достала большой альбом с портретом Рэкса на задней странице и стала водить пальцем по карандашным линиям.

– Пру! – Грейс галопом сбежала по лестнице. – Это правда медовик, ура-ура! Мама говорит, мы можем уже закрывать магазин и идти пить чай.

В кухне было тепло от духовки и вкусно пахло золотистым тортом, сиявшим, как солнце, посреди стола.

Отец сидел тут же в кресле-коляске. Он держался до невозможности прямо, с высоко поднятой головой, как бы стараясь доказать, что он вовсе не инвалид и мог бы встать с кресла в любой момент, если бы захотел. Он видел меня и Грейс, но не задерживал на нас взгляда, как будто мы вдруг стали прозрачными. Видимо, он решил, что мы ему больше не родственники. Жену он тоже игнорировал, восседая в каменной неприступности со своим magnum opus на тощих коленях.

Мама заварила чай. Лицо у нее раскраснелось, на ней был передник в красно-белую клетку, родственник моего ненавистного платья, волосы растрепались, нос перепачкан мукой. Завязки передника подчеркивали толщину ее талии. И все же она выглядела лучше обычного. С нее как будто слетело ее застарелое униженное выражение.

– Привет, девочки! – Она взглянула на меня. – Все в порядке, Пруденс?

Я пожала плечами.

– Садитесь, попейте чайку.

– А медовик сейчас можно, мама? – спросила Грейс.

– Конечно, детка.

Мама отрезала ей большой кусок и еще один – для меня.

– Я не хочу есть, мама.

– Ненормальная! Мам, можно я съем кусок Пру? Медовики у тебя – просто объедение, – невнятно бормотала Грейс, засыпая стол крошками.

– Надо будет тебя научить, чтобы ты потом сама смогла печь торты.

– Мне больше нравится есть твои! Мам, а ты будешь продавать свою выпечку в магазине, как Тоби советовал? – спросила Грейс и испуганно покосилась на отца.

Мама тоже на него посмотрела.

– А почему бы и нет? – сказала она. – Я думаю, это отличная идея.

Отец громко произнес свое любимое ругательство, глядя прямо перед собой.

– Бернард, пожалуйста, не ругайся такими словами при девочках. Да вообще-то и при мне.

Отец выругался еще яростнее.

– Девочки, мы тут с вашим отцом немного повздорили, – сказала мама. – Ладно тебе, Бернард, хватит дуться. Отрезать тебе кусочек торта?

Отец крепко сжал губы, как будто она собиралась кормить его насильно.

– Не надо так!

Мама остановилась за его креслом и взялась за ручки. Брови у нее были приподняты, а взгляд устремлен в угол, как будто она раздумывала, не стоит ли откатить ли отца туда и там оставить.

Грейс нервно засмеялась.

– Бестолочь! – сказал отец.

– Перестань! – воскликнула мама. – Бернард, я тебе уже сказала – я не хочу этого терпеть. Я не допущу, чтобы ты осыпал девочек бранью. Я знаю, ты их отец, но я – их мать. Ты недоволен тем, что они ходят в школу, но у нас просто нет выбора. Ты не можешь дальше учить их дома, и ты это прекрасно понимаешь. Кроме того, они уже привыкли к Вентворту. Грейс, по крайней мере. Пру оказалось труднее, хотя она делает большие успехи в рисовании.

Вот он, мой шанс. Я откашлялась:

– Мама. Папа. Мне нужно вам кое-что сказать.

Грейс так уставилась на меня, что чуть не выронила свой кусок.

– Не говори про Рэкса, – показала она мне одними губами.

Я качнула головой:

– Вообще-то я не хочу больше оставаться в Вентворте. Я больше туда не пойду.

– Пруденс! Подумай хорошенько! – Мама всплеснула руками.

– Я им просто не подхожу, – сказала я. – У Грейс там есть друзья.

– У тебя есть Тоби, – сказала мама.

– Это единственный человек во всей школе, который хорошо ко мне относится. Может быть, я сама виновата. Можно, я просто останусь дома? Я могу помогать в магазине. И ухаживать за отцом.

– Не нужно… чертово… ухаживать, – пробурчал отец, но все же потянулся и неловко сжал мою руку здоровой рукой.

Он думал, что я поступаю так из преданности к нему, выполняя его волю.

– Мы можем работать… magnumopus, – сказал он.

Каждое его слово прибивало меня, как удар молота, но мне было уже все равно. Я только слабо кивнула. Отцовское пожатие было мне противно. Мне так хотелось сохранить ощущение руки Рэкса, легшей на мою. Но отец слегка потянул меня.

– А кто… Тоби? – спросил он подозрительно.

– Очень славный парень, – сказала мама.

В этот момент зазвонил дверной колокольчик в магазине.

– Мы закрыты! – сказала она. – Это же надо – за весь день ни одного покупателя, а в последнюю минуту вдруг кто-то является. Грейс, сбегай посмотри, кто там.

Грейс побежала вниз и через минуту вернулась с Тоби.

Мама бросила тревожный взгляд на отца, но все же приветливо улыбнулась:

– Тоби! Какой приятный сюрприз. А мы как раз о тебе говорили. Бернард, познакомься, это Тоби, друг нашей Пру.

Отец глядел на него, не выпуская моей руки.

– Добрый день, – буркнул он.

Его рука стала горячей, и я почувствовала, что он дрожит. Я вдруг поняла, каких усилий стоило ему теперь каждое произнесенное слово.

– Как поживаете, мистер Кинг? – вежливо спросил Тоби.

– Хочешь медовика, Тоби? – предложила мама.

– Да, пожалуйста!

– Что тебя принесло? – спросила я, хмурясь.

– Мне нужно было с тобой поговорить. Ты же так и не дослушала меня в школе. Это про книгу. – Тоби полез в свой пакет и стал разворачивать там что-то.

– Какую книгу? – спросила я.

– Вот эту! – Тоби внезапно выставил на всеобщее обозрение «Интимные похождения преподобного Найтли».

– Тоби! Убери это немедленно! – резко сказала я.

– А что это за книга? – спросила мама.

• Предыдущая
• 62/63
• Следующая