Детская дианетика - Хаббард Рон - Страница 22

У преклира было найдено несколько локов, содержащих управляющие приказы или состоящих из них. Приказ: "Сейчас же успокойся!" — был заложен отцом, когда ребенку было пять месяцев, приказы: "Сейчас же успокойся, и тебе станет лучше" и "Сейчас же оставь свои нашлепки" — матерью ("нашлепки" — означали уши). У ребенка действительно большие уши, и он довольно некрасив. Когда он родился, мать высказалась так: "Мальчик. Боже, но до чего же он безобразный!"

Другие найденные и погашенные управляющие приказы были: "Убавь-ка громкость" (что означало "говори тише") (букв. "Уменьши свой объем") и "Будь хорошим мальчиком". Первый приказ был отдан двухмесячному ребенку, второй — когда ребенку было месяц от роду. Приказ: "сейчас же оставь свои нашлепки" располагался на траке времени ребенка в одиннадцатимесячном возрасте. Банк пренатальных инграмм одитор до этого времени не трогал.

На вопрос: "Что такое астма?" преклир ответил: "Это такая болезнь. Я ее не люблю. Я не хочу ею болеть". На вопрос: "А нужно ли тебе ею болеть?" он ответил: "Нет". На вопрос "Нужно ли тебе хрипеть?" ответ был: "Я все время думаю о том, как хорошо будет, когда я перестану".

Мать сумела вспомнить на прямой связи, что у нее был острый бронхит на четвертом месяце беременности этим ребенком. Лечил бронхит ее друг — остеопат. Во время процедур они много разговаривали, перебирали всякие местные сплетни. Она помнит, что сказала: "Я так ужасно кашляю, что боюсь выкинуть. Не представляю, как он может там оставаться. Мне кажется, я его просто выкашляю. У меня в груди все сдавлено".

Во время последнего сеанса с преклиром одитор спросил его, что он чувствует во время приступа астмы, и ответ был: "У меня в груди все сдавлено". Попросив мальчика описать ощущения подробнее, он услышал: "Это как будто на мне сверху что-то тяжелое". Одитор спросил мальчика, чувствует ли он эту тяжесть сейчас, и тот ответил: "Нет, но я могу вспомнить, как это бывает". Одитор попросил описать ощущение снова, и мальчик ощутил давление на грудную клетку. Одитор настаивал, чтобы мальчик только описал боль. Мальчик сказал, что боль была не очень сильная и прошла почти сразу, когда он сказал о ней одитору. Очевидно, что перед одитором был легкий возврат, и затем мальчика сразу вытолкнуло в настоящее время. Ребенок уже устал, поэтому одитор действие "выталкивателя" оставил в силе и занялся прохождением приятного события, с целью ослабить рестимуляцию. С последнего сеанса мальчик ушел, чувствуя себя значительно лучше.

Семь недель спустя одитору представилась возможность провести с ребенком короткий сеанс на прямой связи. Мальчик утверждал, что чувствует себя очень хорошо, и уже несколько недель у него не было приступов астмы. Лекарств ему больше не дают, только витамины, а еще он любит мамочку, папу и братика больше, чем когда-либо.

Мать преклира, без предварительных совещаний с одитором и не читав его отчет, сообщает, вкратце, следующее:

"С началом процессинга мой сын, определенно, воспрянул духом. Ему очень нравится психометрическое тестирование, и он очень подружился с психометристом. Длительность, интенсивность и частота бывающих у него днем припадков ярости и фрустрации значительно снизились. Это заметил и отец".

"У меня сложилось впечатление, что он выработал у себя какое-то понимание собственных и моих приступов гнева, и иногда терпеливо ждет, когда успокоюсь я! Может быть, это произошло благодаря процессингу, а может быть, благодаря тому, что он все больше понимает различные объяснения и содержание разговоров, которые слышит дома".

"Однако, с моей точки зрения, самая явная перемена за последние четыре недели произошла в его поведении ночью. Уже несколько лет, как около двух часов ночи он обычно просыпается из-за необходимости помочиться и очистить носоглотку. Начинается это с сердитого плача, и требуется от пяти до тридцати минут, чтобы он проснулся настолько, что мог бы дойти до ванной. Четыре недели назад положение изменилось. Его хныканье будит меня, но когда я вхожу в его комнату, он уже проснулся, идет в ванную, весело болтая, там несколько раз прокашливается и сморкается и отправляется обратно спать. Выдавались даже несколько ночей (кажется, семь), когда он проспал, не просыпаясь, до утра".

"Я не знаю, отнести ли эти изменения на счет двух трехразовых пятнадцатиминутных занятий в неделю. Он пока сопротивляется дальнейшему выслушиванию <одитингу> и у него был двухдневный несильный приступ астмы, но ночью неприятности прекратились".

"И, конечно же, мое собственное положение все время улучшается. Вспышки гнева стали реже и не такими страшными".

Детский процессинг протекает в другой форме, чем стандартная процедура, пригодная для взрослых и подростков, и это необходимо и неизбежно. Ребенок не способен достаточно полно осознать значимость дианетического процессинга так же, как он не осознает как следует, почему нельзя лазать на крышу конюшни и что надо избегать сухого сука, если уж лезешь за вишнями в соседском саду. Ребенок располагает весьма ограниченной информацией, поступающей в его мирок из комиксов, телепередач, в результате постоянного поиска удовольствий, а также в результате постоянного стремления избежать боли. В самом деле, очень немногие дети понимают, какую пользу принесет им прививка от оспы, что претерпев булавочный укол сейчас, впоследствии они избегнут ужасной болезни. Дети видят булавку и чувствуют вот эту, сиюминутную боль; завтрашний день еще когда будет, а они не могут видеть и чувствовать завтра, а не сейчас.

Ребенок может удерживать внимание очень недолго. Новый игрушечный джип займет его, самое большее, на несколько часов, а потом он должен будет поискать себе чего-то другого. Простейшее поручение — сгрести листья, даже с наградой в виде сияющей монетки в 25 центов, будет им легко забыто, если подвернется что-то новенькое. Будущее еще не наступило, а новое развлечение — вот оно, здесь. Кроме того, папа иногда заставляет класть заработанное в копилку, воспитывая похвальную бережливость, а скажите, зачем тогда надрываться, бросать игру с товарищами, чьи родители более снисходительны? Чего стоит обещание, что за год на четвертак нарастет один цент, по сравнению со счастьем объехать целый квартал на педальном автомобильчике соседа?

Общение ребенка с окружающими его взрослыми страдает от недостатка общей для обеих сторон реальности. Снова и снова родители опровергают то, что ребенок считает истинным. Он не сомневается в своей правоте, а родители заставляют его принять их версию: "Ну, Билли, конечно же это не так! Мама лучше знает!" Ребенок постоянно сталкивается с тем, что мама знает абсолютно обо всем на свете, о чем надо знать, а поэтому, когда то, что он считает верным, мама без тени сомнения объявляет несоответствующим действительности, он не может не прийти в крайнее замешательство. Если к маме присоединится папа, то реальность в мире ребенка (то, что он считает реальностью) сужается еще больше.

Круг его знаний ограничен его возрастом. Он уже знает родной язык, хотя бы до некоторой степени, и только что научился ассоциировать слова и фразы с различными реалиями окружающего мира. Но одному он научился прекрасно — избегать боли. Если процессинг организован так, что ребенку приходится раз за разом проходить неприятные события из своего прошлого и воспринимать заново болезненные переживания, сопутствовавшие им, то недалек тот час, когда сам процессинг превратится для него в болезненное переживание и ребенок начнет избегать его.

Учитывая то, что объем внимания ребенка ограничен, что ему трудно общаться так, как общаются взрослые, и что образование его недостаточно, необходимо приспособить стандартную процедуру к особенностям его возраста. Самое необходимое в детском процессинге — терпение одитора. Чтобы не выходить из себя из-за того, что Бетти не делает то, что она, по вашему мнению, должна делать, помните — вам потребуется много часов работы, чтобы загладить один-единственный взрыв раздражения.