Восстание - Вебер Дэвид Марк - Страница 32
- Предыдущая
- 32/115
- Следующая
– Очень важное сообщение, босс! – В свете лампы, стоявшей у изголовья кровати, у Ратенау был очень расстроенный вид. – Поступило от командующего ликторским корпусом.
– От кого?! – Дитер вскочил с постели и, на бегу пытаясь попасть в рукава халата, бросился босиком к дверям. – Какой класс очередности?
– Первый, босс!
– О господи! Неужели опять?! – Дитер воздержался от дальнейших замечаний и быстро зашагал по залу рядом с Ратенау. Вооруженные солдаты из Миротворческих сил Нового Цюриха, стоявшие на карауле возле лифта, вытянулись по стойке «смирно», и Ратенау заметил, что его обычно приветливый начальник им даже не кивнул.
Они подошли к центру связи. Ратенау остался снаружи, а Дитер открыл бронированную дверь и вошел внутрь. Предшественник Ратенау на посту начальника службы безопасности прошел бы вместе с Дитером, ни минуты не сомневаясь в том, что имеет на это полное право, но Ратенау не хотелось даже отдаленно напоминать Франсуа Фуше. Тот ошибочно принял доверчивость Дитера за слабость…
«И заплатил за это дорогой ценой», – с мрачным удовлетворением подумал Ратенау. Он безропотно последовал бы за Оскаром Дитером обратно на Новый Цюрих, если бы того изгнали из Палаты Миров. Не так уж часто начальнику службы безопасности одного из Индустриальных Миров приходится охранять человека, заслуживающего личной преданности!
Дитер закрыл за собой дверь, даже не вспомнив о Ратенау. Когда он увидел мигавшую на панели красную лампочку, у него в жилах застыла кровь. В последний раз эта лампочка мигала там три месяца тому назад, когда пришла весть о мятеже контравийцев.
С трудом сдерживая желание мигнуть, Дитер уставился на сканеры, идентифицировавшие его по сетчатке глаз. Ослепительным лучам сканеров понадобилось тридцать секунд, чтобы определить личность Дитера и открыть ему доступ к содержанию сообщения. Ознакомившись с ним, Дитер проклял день, когда появился на свет.
Не в силах пошевелиться, он смотрел на экран.
«Господи боже мой! – мысленно возопил он. – Как же Ты это допустил?!»
Ответа, разумеется, не последовало.
Наконец Дитер встал с трудом, как дряхлый старик, и выключил устройства связи, сожалея, что не может с той же легкостью отключить свою голову. Он открыл дверь и заметил, как, увидев его, Ратенау изменился в лице.
– Босс?
– Хайнц… – Дитер делал нелепые движения руками, словно пытаясь сложить осколки разбитого вдребезги сосуда.
– Что случилось, босс? – спросил Ратенау тихим, почти вкрадчивым, голосом.
– Буди остальных, Хайнц! – Дитер набрал полную грудь воздуха, но кислород ему не помог. – Пусть все соберутся в конференц-зале, – он взглянул на часы, – через двадцать минут. Скажи им, чтобы не трудились одеваться!
– Слушаюсь, босс? А можно узнать, в чем дело?
– Узнаешь, когда все соберутся. В шесть ноль-ноль состоится чрезвычайное заседание, а мне нужно еще кое с кем связаться.
– Слушаюсь, босс!
С замиранием сердца Ратенау следил за тем, как Оскар Дитер с трудом ковыляет по коридору.
В Палате Миров царила тишина, какой она не знала много десятилетий, а может, вообще никогда. Дитер оглядел потрясенные лица и подумал, что даже известие о сражении в системе VX-134 в свое время наверняка не произвело такого ошеломляющего впечатления. Это сражение, в котором силами Земной Федерации командовал Говард Андерсон, стало первым столкновением человечества с соперничающей звездной империей. Сегодняшние же новости были гораздо хуже.
Дитер поднял голову и увидел Тальяферро, шагавшего к своему месту. Ему очень захотелось взглянуть Тальяферро в глаза, прочитать чувства на смуглом заносчивом лице виновника этой катастрофы, которому, как ни печально, он сам помог создать все предпосылки произошедшей трагедии.
Тальяферро плюхнулся в кресло почти одновременно с ударом гонга, и Дитер понял, что он рассчитал свой приход так, чтобы избежать лишних расспросов. Но как же он теперь выкрутится? Как он переживет это заседание?
– Дамы и господа! – Голос Дэвида Хейли звучал так, словно его обладателя накануне разрезали на куски, а потом неумело сшили на живую нитку. – Достопочтенные депутаты! Объявляю заседание Законодательного собрания открытым! – Хейли на мгновение замолчал и откашлялся. Его лицо на огромном экране было бледным как смерть. – Я уверен, что всем вам известны причины созыва этого чрезвычайного заседания. Тем не менее я вкратце опишу происшедшее тем из вас, кто, возможно, недостаточно информирован.
Было заметно, как дрожали его руки, шарившие по пульту. Впрочем, Дитер не сомневался, что на самом деле Хейли не нужно сверяться с записями, чтобы изложить страшную новость.
– Двенадцатого февраля две тысячи четыреста тридцать девятого года по земному летосчислению, – тихо начал Хейли, словно ища защиты в этой нейтральной формулировке, – семнадцатая ударная группа Военно-космического флота Земной Федерации вошла в систему Биджлоу Контравийского звездного скопления с целью подавить вспыхнувший там мятеж. Предполагалось… – Хейли не совладал с собственным голосом, но сразу взял себя в руки и продолжал:
– Предполагалось, что эта мощная ударная группа одним своим видом приведет мятежников в повиновение. Но этого не произошло. Контравийцы отказались сдаться, и после продолжительных, но бесплодных переговоров адмирал флота Форсайт двинул на них свои корабли.
Хейли набрал в грудь воздуха, и показалось, что в нем проснулись новые силы, пробуждающиеся порой у тех, кого постигло невообразимое несчастье. Когда он снова заговорил, голос его был спокойным и ясным.
– Семнадцатой ударной группы, – тихо сказал он, – больше нет. Судя по всему, из полученного сообщения это не вполне ясно, мятеж первоначально вспыхнул на борту флагманского корабля. Потом бунт начал распространяться и очень скоро перекинулся практически на все корабли. Большинство из них, – тут Хейли снова набрал в грудь воздуха, – перешло на сторону контравийцев.
Все присутствовавшие уже это знали, но было заметно, какой шок они испытали, услышав эти слова. Дитер перевел взгляд с Хейли на Тальяферро, интересуясь его реакцией, но голвеец проявил нечеловеческую выдержку.
– Между членами экипажей, оставшимися верными Земной Федерации, и мятежниками вспыхнула схватка, – продолжал Хейли. – Единственная имеющаяся в нашем распоряжении информация прибыла на беспилотной курьерской ракете с линкора «Пентеликон». Это сигнал «омега» с этого корабля.
В Палате Миров воцарилось гробовое молчание – сигнал «омега» означал, что речь идет о последнем сообщении обреченного экипажа.
– Насколько можно понять, – в полной тишине продолжал Хейли, – вся ударная группа, кроме кораблей, уничтоженных в междоусобной схватке, перешла на сторону контравийцев. К тому моменту, когда с «Пентеликона» вылетела курьерская ракета, из первоначального состава группы, судя по всему, уцелели следующие корабли: восемь мониторов, шесть линкоров, семь космических авианосцев, одиннадцать линейных крейсеров, двадцать один тяжелый и легкий крейсер, сорок один эскадренный и эскортный миноносец, а также практически все вспомогательные единицы. В схватке погибли по меньшей мере шесть эсминцев, три легких и тяжелых крейсера, один космический авианосец и два линкора. Дамы и господа, – почти неслышно произнес спикер Палаты Миров, – из этого вытекает, что из числа оставшегося верным Земной Федерации личного состава этой ударной группы в живых практически никого не осталось.
И без того мертвая тишина стала гробовой. Большинство депутатов в ужасе смотрело на лицо Хейли, светившееся на экране. Однако лишь немногие из них сохранили способность логически рассуждать, а она, по мнению Дитера, была сейчас особенно необходима.
Он уже потянулся к кнопке, чтобы попросить слова, но в зале прозвучал сигнал другого депутата. Спикер не справился с раздраженной гримасой, исказившей его лицо, но голос его звучал, как всегда, невозмутимо:
– Председательствующий предоставляет слово достопочтенному депутату от Голвея.
- Предыдущая
- 32/115
- Следующая
