Гардарика любовь моя - Кедрин Андрей Викторович - Страница 43
- Предыдущая
- 43/44
- Следующая
— Ты сделал, что собирался? — Алексей пожал плечами. Ничего, он, собственно говоря, не планировал — так, на всякий случай залез в базу данных городской больнице и перебрал всех пациентов, поступивших туда за последние сутки. Узнав же, что в ожоговом отделении находится его бывший начальник, зачем-то сорвался и отправился к нему.
— Что делать будем, Тай? — Она не стала изображать недоумение. Оба прекрасно понимали свое положение людей, которые живы вопреки логике. После подавления переворота им полагалось занять новое место… вот только какое — оставалось неизвестным. Алексей полагал, что ГГВ обладает достаточной властью для того, чтобы подарить им новые имена и место в городе. Впрочем, «полагать» он мог, только исходя из своего впечатления об этой организации как некоего всемогущего органа, которому что переворот подавить, что неугодного гражданина убрать — минутное дело. На самом деле он, как и большинство жителей страны, не знал о ГГВ абсолютно ничего — но признаваться в этом было как-то неловко.
— Может, отправимся в дом твоего… — Тайра замялась, не зная, кем назвать обретенного родственника, — … Константина? — Решилась она на нейтральное обозначение. Алексей кивнул. Но обоим хотелось спать. К тому же вбитые в гражданское сознание понятие долга заставляли находиться рядом с начальством на всякий случай. Поэтому они остались в кабинете до утра, полулежа на неудобном диванчике.
Помятые но, несмотря на это свежие «кошки» с первыми лучами солнца построились в большом зале храма. Оставшийся для Алексея безымянным полковник зачитал своим бойцам благодарность от командования и лично президента, после чего подошел к стоявшим особняком супругам.
— Через неделю в храм прибудет Верховный жрец, назначенным самим Наместником… Ты, Алексей, рекомендован на должность начальника стражи. Часть бойцов прибудет вместе с ним, остальных подберем на месте.
— А как же… — Полковник проследил за взглядом Алексея и кивнул его супруге.
— Вот она-то как раз и займется подбором кадров, поскольку именно это будет ее главной обязанностью. — Командир «кошек» на несколько мгновений отвлекся от беседы и прижал наушник ладонью. После этого он глухо пробормотал что-то и махнул рукой своим подчиненным. Под нарастающий вдали вертолетный гул они вывели нескольких арестантов и повлекли на улицу. С топотом солдатских ботинок храм покинули все люди, ране работавшие там. Громадную пирамиду словно очищали от скверны — в сущности, так оно и было, пусть немногие прихожане узнали об этом.
— Что с ними будет? — Полковник удивленно посмотрел на Соснова. Он, видимо, не задавался этим вопросом. А между тем, список наказаний был довольно обширным. Алексей предполагал, что всех ученых, имевших отношения к исследованиям в области вооружений, будут долго допрашивать столичные следователи. В Центрально-Сибирске по слухам, были очень неплохие гражданские тюрьмы — это, впрочем, никто точно не знал. В любом случае, только за подозрение в подготовке переворота, сознание ученых должны вывернуть наизнанку, собирая их знания и признания. Соснову, как и прочим студентам, не раз показывали результаты глубоких допросов, включавших в себя ломку личности. Жертвы, как помнил Алексей, походили на грубо взломанный сейф — внутри пустота, и уродство души уже не сроешь никаким ремонтом. Так что, когда мастера допроса закончат свою работу, что останется от недавних заговорщиков, с одинаковым успехом можно лишать гражданских прав и отправлять на работу в шахты.
Соснов не просто знал о методах — он мог применять некоторые из них на практике. Но его готовили к допросам преступников из числа неграждан — о том, чтобы выбивать информацию из ближних не было и речи. Теперь, глядя на удалявшуюся вереницу арестантов, Алексей безрезультатно пытался унять дрожь во всем теле. Нет, о сочувствии речи не шло, скорее впервые в жизни он почувствовал, что звание гражданина отнюдь не гарантирует неприкосновенности. На него уже нападали «свои» — но они теперь объявлены преступниками. Теперь собственное государство займется уничтожением тех, кто подозревается в причастности к перевороту — и всего лишь потому, что этим людям довелось работать под одной крышей со жрецами…
Соснов отвернулся от арестантов и конвоиров и отправился в служебные комнаты. У него было немало дел — предстояло запустить искусственное Солнце на вершине пирамиды. Поломка оказалась незначительной, и через несколько часов работы на главном управляющем компьютере Алексею удалось перебросить питание на голографический проектор, обойдя перебитый взрывом кабель. Огненный шар медленно разросся до своих обычных размеров и пирамида приобрела свой обычный вид.
Служить в храме было некому, так что Алексей решил ограничиться декорацией. Он передал в городской центр занятости список вакансий обслуживающего персонала и, вместе с Тайрой вышел из порядком опротивевшей ему пирамиды. Гулкие залы были пусты — завершив операцию, «кошки» словно растворились за то время, пока новое начальство разбиралось с компьютерами храма. Попрощаться с полковником и его подчиненными не удалось, о чем Алексей, впрочем, не сильно жалел — нормально общаться с этими людьми мешало странное чувство превосходства, которое словно сочилось из каждого бойца ГГВ. «Все граждане равны, но некоторые из них ровнее», — подумал Алексей в адрес своих союзников.
Добираться до Солнечного поселка им пришлось довольно долго — автобусы ходили туда редко и останавливались не в черте коттеджной застройки, а лишь на его окраине, возле небольшого здания поста. Супруги уже без опаски прошли процедуру идентификации и получили свежие документы. Алексей покрутил привычную гражданскую карточку и подивился оборудованию — аппараты, печатавшие их, обычно стояли в конторах ФМС, здании городской администрации да управления гражданской безопасности. Не то, чтобы оборудование было секретным — все равно подделывать ее было бесполезно. Просто подобный агрегат был слишком дорог для небольшого поста, где работать ему приходилось хорошо если раз в год.
— Уже окупился, — Ответил на безмолвный вопрос Алексея сержант в форме СГБ. — Обитатели поселка часто по пьяни карты теряют, так что возобновлять документы приходят сюда. — Соснов улыбнулся, и сержант, чуя, что сморозил нечто непозволительное, сделал вид, что настраивает что-то в своих приборах.
— Где коттедж Константина Сергеева? — Сержант думал лишь мгновение — покойный начальник храмовой стражи даже в поселке знаменитостей был личностью заметной.
— Вторая улица, номер шестнадцать. Удачно вам устроиться на новом месте, граждане.
Улицы были пустынны. Сосновы шли через разнообразие построек, не переставая удивляться изыскам архитекторов. Казалось, в Солнечном поселке неизвестные дизайнеры попытались выразить весь свой талант, которому не было места на выверенных по линейке улицах мегаполиса. Вот коттедж, вознесший свои каменные стены, подобно средневековому замку. Есть даже дозорные башни, гордо возвышающиеся над всеми постройками. Стены его серые, кое-где даже удачно сымитированы моховые наросты и влажные пятна. Рядом с ним — рубленый из кругляка славянский терем. Крошечные слюдяные окошки блестят на солнце, высокое крыльцо сверкает красноватыми лиственными ступенями. Наличники, косяки, двери — все это украшено деревянной резьбой. Но это все — дома попроще, в которых живут граждане, получившие мелкие посты в Солнечной партии или городском управлении. У Сосновых захватило дух, когда они прошли мимо хрустального коттеджа. Здание это походило на большой кристалл, выросший в земле. Каждая грань его отражала небо, по стыкам пробегали цветные всполохи, словно Солнце ежеминутно бросало на него лучи под разными углами. Под стать ему был соседний, огненный замок — искусная голограмма превратила обычный с виду трехэтажный коттедж в зрелище лесного пожара. Алексей с удивлением разглядывал танец гигантских языков пламени, которые бушевали на крыше дома и поежился, представив, каково смотреть на него ночью. Одновременно ему в голову пришла догадка, почему заговорщикам удалось так легко устранить членов Совета, не поднимая тревоги — слишком привыкла охрана поселка к спецэффектам, царившим в нем. Так недолго и проглядеть настоящий пожар — хотя все дома, без сомнения были оборудованы системами тушения.
- Предыдущая
- 43/44
- Следующая
