Гардарика любовь моя - Кедрин Андрей Викторович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/44
• Следующая

— Очень давно. Скорее всего, двадцать-тридцать лет назад. Первые зимы оставшиеся спасались тем, что жгли чужую мебель — из соседних квартир. Потом принялись за крупные деревянные строения. А в последнюю очередь самые отчаянные начали делать дальние вылазки в поисках дров.

— Как ты думаешь, кто-нибудь выжил?

— Ты хочешь сказать, дожили их потомки до сегодняшнего дня? Вполне может быть. Но искать их следует поближе к реке — водоем, как-никак, это хороший источник пропитания.

— Тогда пройдем для начала вглубь города. Заночуем в бывшем спальном районе а потом уже вернемся к реке.

Тайра несколько ошиблась в своих предположениях. Когда путники уже вошли в беспорядочное месиво полуразвалившихся серых коробок, бывших некогда высотными жилыми зданиями, впереди мелькнуло несколько фигур. Пара вовремя метнулась за угол — по тому мету, где они стояли, что-то щелкнуло, выбив пыль. С запозданием до их ушей донеслись звуки выстрелов. Алексей с удивлением заметил, как пули отбивают приличные куски каменной стены. От этого зрелища в коленях появился странный холодок. Алексей сам удивился этому ощущению, и, не обращая внимания на задрожавшие руки, высунул за угол автомат. Пара очередей отогнала противников. Тайра заметила, как ходит ствол оружия, и повернула к нему голову, блесну в заходящем солнце забралом шлема.

— Не бойся, солдат. В тебя что, никогда не стреляли настоящими пулями? — Не дав Алексею ответить на колкость, она вдруг рывком бросилась на землю, умудрившись в полете нажать на спуск. Упруго грохнуло, на том месте, где до этого мелькали головы нападавших, вспучился грибок взрыва.

В несколько секунд добежав до развалин, бывших укрытием противников, Тайра и Алексей парой выстрелов добили одного из них, зажимавшего длинную рану на животе. Руки раненого опали, из-под них начала сочиться кровь и поползли тугие, серые жгуты кишечника. Алексей резко поднял забрало шлема, со свистом втянул пахнущий кровью, дымом, землей и взрывчаткой воздух. Тошноту это не прогнало, но, по крайней мере, наизнанку его не вывернуло.

— Неплохо разбойнички вооружились… — Тайра вытянула из ямы посеченную осколками железку. — ВСС калибра 9 миллиметров — самозарядный карабин конца ХХ века, вещь редкая и почти незаменимая в свое время. Где только они его взяли?

— Тут могли остаться законсервированные оружейные склады МВД и ФСБ — там много интересных штук хранилось. А у людей было достаточно времени чтобы обследовать весь город. Но почему они сразу атаковали нас?

— Это ты в следующий раз спроси… может быть, уже сталкивались с ФМС и не хотели получить ожог мозга пятой степени, может, спутали нас с кем-то, или, что еще хуже — весь город поделен на зоны ответственности, и население их истребляет любого чужака без разговоров.

— Насчет этого я сильно сомневаюсь. Ты представляешь, сколько должно тут остаться людей, чтобы передраться между собой, да еще и завещать своим потомкам войну, которая длиться уже более пятидесяти лет?

— Для этого хватит пары тысяч, которые со временем выродились бы в десяток семей… — Тайра отбросила бесполезную железку и направилась вглубь руин, бывших когда-то спальным районом.

Большинство кирпичных домов здесь сохранилось — только в оконных проемах отсутствовали деревянные рамы, кое-где провалились крыши. А вот подойти к домам было сложно — разросшиеся за последние полвека кусты облепихи, вязы и тополя взломали асфальт и превратили городские дворы в практически непроницаемые заросли. Здесь уже наладилась своя жизнь — в ветвях кто-то чирикал, что-то постоянно шуршало и пищало. Пару раз Алексею показалось, что он заметил серый бок крадущейся в зарослях кошки, но поручиться за это он бы не смог. К тому же времени на осмотр зарослей не было — Алексею временами приходилось бежать, чтобы поспеть за своей спутницей, которая, словно не чувствуя тяжести брони, снаряжения и оружия, ужом проскальзывала между стволами, умудряясь даже не ломать веток.

Примерно через час они решили сделать привал — точнее, это Тайра остановилась, подумала и свернула в сторону, к обвитому диким хмелем провалу дверей в подъезд. На спутников посыпалась ржавчина, серая, песочная пыль, когда они нырнули внутрь. Алексею показалось, что запах запустения пробивается даже через фильтр респиратора, разъедая горло и нестерпимо скручивая нос. Но путь их был недолог — Тайра поднялась до площадки второго этажа и махнула ему рукой, — располагайся, мол, здесь. Алексей с удовольствием скинул оттянувший плечи рюкзак и помог спутнице избавиться от ее ноши.

— Заметь, нигде не осталось дверей… — Тайра кивнула в сторону трех прямоугольных дыр в стене — назвать их дверными проемами не позволяла бахрома паутины, щедро припорошенная пылью.

— И что с того? — Алексей включил камеру, и яркий луч лампы скользнул по грязной стене. Спутница промолчала, только слегка хлопнула себя по шлему. Сделав несколько шагов, они оказались в узком коридоре квартиры, построенной в последней трети ХХ века. Бумажные обои местами сохранились, но пожелтели и рассыпались от прикосновения к ним. Под ногами что-то стеклянно хрустело, когда спутники двигались по квартире, разглядывая бесформенные груды хлама — Алексей разглядел черепки посуды, непонятные конструкции из металлических прутьев, разбитый телевизор, какой-то древний прибор — возможно, развлекательный…

Беглый обход двух других квартир не дал им ничего интересного. Было ясно одно — во всех помещениях кто-то побывал и методично вывернул их наизнанку. Отсутствие же горючих материалов — деревянной мебели, дверей, даже книг и журналов, подтверждало теорию Тайры — какие-то люди в городе пытались выжить, и небезуспешно. Алексей молча фиксировал все увиденное при помощи телекамеры.

Когда он вернулись на площадку, Тайра быстро извлекла из рюкзака небольшой пластиковый цилиндр, с видимым усилием надломила его и бросила на пол. Соснов с интересом наблюдал, как из контейнера вытекает жидкость, которая тут же вспучивается пузырями и набухает, как дрожжевое тесто в при ускоренной перемотке фильма. Через пару минут на полу образовался пружинящий настил размером два на два метра и толщиной около пяти сантиметров. Тайра тем временем спустилась вниз и завозилась в дверях. Послушался легкий металлический щелчок, потом шипение, словно кто-то надавил на клапан аэрозольного баллона.

— Если ночью решишь сходить в туалет — воспользуйся удобствами в квартире. Вход в подъезд я заминировала. — Алексей, уже снявший бронешлем, с удивлением посмотрел на жену. Она казалась чересчур спокойной, словно та короткая схватка в городе была долгожданным событием, решившим все ее проблемы в этой жизни.

— Спасибо, хотя я обычно смотрю под ноги.

— Мою ловушку ты под ногами не увидишь… — Несмотря на жизнь, наполненную военными маневрами, стрельбами и рукопашными схватками, Алексей с людьми общаться умел. А уж распознать нотки презрения в голосе — и подавно.

— Что случилось-то? — Тайра откровенно фыркнула, сдергивая шлем. Открылось чуть покрасневшее лицо, и Алексей встретил острый взгляд, словно жена мечтала стегнуть им.

— Ты еще хотел мне камеру всучить! Да ты прикрыть меня толком не смог, старлей! Если бы их было больше, нас бы уже разобрали на косточки, ты это понял? — Алексей только теперь догадался, как следовало поступить им — Тайра не сказала, что требуется от него во время схватки, думая, что он сам все прекрасно знает, ждала от него руководства боем, а оказалось, что ей действительно пришлось все делать за двоих.

Ужинали они мясной пастой в саморазогревающихся пластиковых банках и какао из термоса. Ели молча, один — сгорая от стыда, другая — все еще злясь на спутника. Алексей несколько раз пытался подобрать слова — и не мог ни извиниться, ни оправдаться даже перед самим собой. Тайра не могла успокоиться, потому осталась без прикрытия по вине напарника, которому доверяла, хотя уже прикидывала, не стоит ли простить Алексея, если он попросит. Но слова раскаяния так и не прозвучали, поэтому оба с некоторым облегчением растянулись на матрасе из баллона, каждый повернулись спиной к спутнику.

• Предыдущая
• 12/44
• Следующая