Выбери любимый жанр

Вооруженное восстание животных - Тюрин Александр Владимирович "Trund" - Страница 17

Изменить размер шрифта:

Вот плывет ко мне дверь и доплывает в виде почти что развернутого жеванного журнала. Хорошо проглядываются жилки и раковинки в металле – из какого дерьма нынче штампуют ответственные вещи.

Я смешиваю потоки своих сил и на выдохе разрываю дверь. За проемом тот самый «двуногий-теплый-влажный», который нам мешает. Вот и он плывет ко мне внутри пузырька наблюдения. Сейчас пузырь немного разбухнет и я шпокну его…

А вот этого не надо!

Я не червяга; я, может быть, плохой, никудышный, но я не червяга.

Я ведь точно против того, чтоб лакомиться самим собой, даже в случае отсутствия других продуктов.

Я вражескую психологию сдергиваю с себя как грязную рубаху и становлюсь человеком, если точнее – Сашей Гвидоновым.

Вовремя я очухался и покончил с суперпозицией. Дверь-то, ведущая в коридор левого крыла, и в самом деле лопнула посредине.

Дыру обрамляли рваные клочья металла – наверное, это напоминало цветок. А потом из цветка как дюймовочка выскочил червяга. И что самое интересное (мне это сразу врезалось в память) – он довольно отличался от того монстра, которого я видел в подвале. Метамерность сохранилась, но членики выглядели неодинаково: выраженная голова, грудка, брюшко, хвост; общие размеры тоже крупнее. Этот червяга где-то около метра длиной.

На члениках отростки, короткие густые на передних, длинные редкие – на задних. Это то ли ноги, то ли щупальца.

Червяга встал, покачиваясь, на свой последний раздвоенный членик, можно сказать, в полный рост. И немного согнулся.

Елки, да он же сейчас прыгнет…

Я едва успел отреагировать.

Едва успел, но реакция у меня все-таки четкая, автоматическая как у любого приличного снайпера и компьютерного игрока.

Я был точен и разнес посетителя из помпового ружья – только брызги и полетели. Все-таки ружейные пули двенадцатого калибра оказались для метамерных гадов более существенными чем автоматные пилюльки калибра 5,45-мм.

Но вот в дыре закачалась голова другого посетителя. С его челюстей свисала слизь – наверное от сильного аппетита. Несмотря на это я промазал. Червяга запрыгнул в холл, и мгновение спустя сияющий плазмоид сжег рубку. Плазмоид! То есть шаровая молния. Она слетела с раздвоенного кончика его хвоста, изогнутого сейчас как у скорпиона…

Как можно догадаться, в рубке-то меня не было. Поэтому я и смог засадить в червягу две пули из помпового ружья. После этого он был еще жив! Хотя и не совсем здоров.

Тут же на пострадавшего гада спрыгнул следующий из очереди. Раненый пытался цапнуть своего жлобоватого товарища крюками. А я воспользовался этим, чтобы несколько раз продырявить жлоба из своего ствола.

«Червяги находятся под полом холла, – сообщил сервер, пока я перезаряжал трубчатый магазин помпового ружья, – а также непосредственно за дверью, ведущей из центрального коридора. Численность – порядка 7–8».

Крохотный экран, пристегнутый к запястью, показывал кляксы, которые наглядно расползались и делились именно в том секторе, где находился я.

Из-за адреналиновой накачки зашкалил пульс – пол как будто стал дыбиться в разных местах.

Я засадил пулю в червягу, скользнувшего через проломленную и искрящую разрядной сеточкой дверь центрального коридора, и тут пол взорвался совсем рядом со мной, расшвыряв паркет.

Гибкое тело врага моментально выпорхнуло из образовавшейся ямы. Тут я опробовал свой резак, располовинив живую колбасу на две бешено извивающиеся половинки.

Теперь безо всякого сервера понятно, что еще три секунды секунд обождать, и останется только написать на стене: «Погибаю и сдаюсь».

Я задал стрекача к лифту, а он под воздействием кнопки трещит, жужжит, поет, словно кенарь, но не больше.

Обстановочка стала напоминать фильм ужасов.

Где-то во глубине моего разгоряченного мозга возникла реклама: «Смерть в зале обеспечивается удобной планировкой и качественным оборудованием».

Нет, нет, еще не смерть. Есть еще возможность покинуть гибнущий холл. В запасе остался подъемник технических грузов. Подъемничек заурчал, как верный пес, и замигал огоньком, что «рад стараться».

Но от гостей надо было еще оторваться. Я стрелял по червягам, вылезающим через дыры в дверях и полу, пока чей-то хобот вырвал у меня любимое оружие.

Ко мне метнулись молнии, но я, совершив маневр, уже сиганул в люк грузовой шахты.

Устроился на подъемнике в турецкой позе, начинаю взлетать, кайф полный, как у владельца ковра-самолета. А в холле тем временем начинается вечеринка в стиле Лысой горы, лопаются «разваренные» двери, обваливается пол. Страшные нервические звуки…

Продолжать безнадежную борьбу не хотелось. Наоборот я сознавал, что долг выполнен полностью – как выражаются генералы при вручении медалей и прочих значков: «Все, что могу».

Я надеялся, что Пузырев как-нибудь догадается и пришлет за мной завалящий дирижабль. Почему-то этот дирижабль с салоном и баром прикипел к моему сердцу. Лишь бы прислал, а после я никуда соваться не буду, будто меня и нет вовсе.

Пусть теперь правительство повоюет, пусть-ка народ поднимется на смертный бой. Проклятая орда тут как тут.

Пусть Гиреев убедится, что червяги уже покончили со всеми мелкими наглыми соперниками вместе с их мелкими наглыми достижениями.

Пусть всем миром найдут вождей, которые заведут толпу на борьбу против зверского ига.

Пусть объявят призыв в канализационные части и мобилизацию подвальных войск.

И пусть не забудут поставить мне прижизненный памятник, можно без коня и змеи, просто в виде фиги, но, чтобы под монументом вместо музея – пивзал. И конечно же, пиво герою без очереди, за символическую плату.

Я так замечтался, что не сразу заметил, что за мной увязался червяга. Сжимаясь и разжимаясь, будто гармошка, с легкой музыкой разрядов, напоминающей попукивания, быстро перебирая отростками-ножками.

Уже какой-то запах поганый пошел от пластиковых деталей моего подъемника. Я пострелял из револьвера в догоняющего. Ну и что, брызнуло пару струек, хлюпнули, как в желе, свинцовые таблетки.

Наверное, жвахнуть в меня молнией было неудобно, но зато шип с хрустом воткнулся в подъемник. Монстр повис на своем хоботе в пяти метрах ниже меня. Чтобы догнать меня, червяге надо было просто втянуть свой хобот как макаронину.

Ну, а мне оставалось только одно, карабкаться вверх по несущему тросу, пытаясь улепетнуть от неутомимого преследователя. Я само собой выложился на дистанции и, когда червяга стал выбираться на площадку подъемника, был выше метров на пять-шесть. Всего. Но, ничего не попишешь, надо бросать гранату.

Гранату я уронил, внизу полыхнуло, заискрило как дискотеке, подъемник неловко крутанулся как пьяная женщина на танцах и стал падать, уже не удерживаемый тросом. А меня подбросило. Заодно всю шахту заволокло вонючим дымом. Как хорошо, что граната не осколочная, я же без бронетрусов.

А червяга то ли улетел, то ли взорвался вместе с лифтом.

Несущий трос уже не наматывался на барабан, а спокойно висел над дырой шахты, и я вместе с ним. До выхода-люка оставался один метр. Этот метр, чтоб ему исчезнуть из палаты мер и весов, выбрал из меня последнюю силу.

Я отжимал ножом защелку люкового замка, мозги уже затянуло токсичным туманом, легкие рвались в истошном кашле, руки ни в какую не желали слушаться, а шахта кружилась вокруг, будто вальсирующая Матильда.

Я все-таки из шахты выбрался и «поплыл» с креном и дифферентом подбитого эсминца по коридору.

Если это седьмой этаж, надо добраться до лаборатории фирмы «Гифтманн». Там стоит компьютер со спутниковой связью.

Я это дело приметил, когда недельку назад приходил справляться насчет рецепта приготовления спирта из стула (шкафа, стола и других деревянных предметов).

Каких-то сорок шагов до лаборатории, а я по дороге все более потом заливаюсь.

Сервер на мой наручный экран вывел настораживающую информацию – пятнышки стремительно распространялись вверх по зданию, как будто червяги задействовали вентиляционные каналы, а то и какие-то непонятные щели. Впрочем, до седьмого этажа им было еще далеко.

Перейти на страницу: