Абсент - Бейкер Фил - Страница 44

• Предыдущая
• 44/49
• Следующая

Гюстав Кан (1859-1936) был связан с движением символистов и позднее написал его историю. Малларме хвалил его за то, что он писал не прозу и не стихи, а что-то вроде такого пеана абсенту, как всеобъемлющему женскому образу:

Absinthe, mere des bonheurs, о liquer infinie, tu miroites en mon verre comme les yeux verts et pales de la maitresse que jadis j’amais. Absinthe, mere des bonheurs, comme Elle, tu laisses dans le corps un souvenir de lointaines douleurs; absinthe, mere des rages folles et des ivresses titubantes, ou l’on peut, sans se croire un fou, se dire aime de sa maitresse.

Absinthe, ton parfum me berce…

Абсент, мать всего счастья, бесконечный ликер, ты сверкаешь в моем стакане, / зеленый и бледный, как глаза моей / возлюбленной, которую я когда-то любил. Абсент, мать / счастья, как она, ты оставляешь в теле / память далекой боли; абсент, / мать безумной ярости и шатающегося пьянства, / в котором можно сказать, не чувствуя себя / идиотом, что ты любим своей возлюбленной. / Абсент, твой аромат утешает меня…

Жозефен Пеладан (1850-1918) был ключевой фигурой французского возрождения оккультизма в XIX веке и основал свой собственный мистический орден, «Salon de la Rose-Croix» [107]. Он любил экзотику и ритуалы, и было известно, что он проводит у себя «эстетские» вечера. Тема следующего стихотворения — картина Фелисьена Ропса «Любительница абсента» (La buveuse d’Absinthe), о которой Ж. -К. Гюисманс писал: «Девушка, укушенная зеленым ядом, оперлась своим изможденным позвоночником на колонну „Bal Mabille“, и кажется, что подобие сифилитической смерти скоро перережет нить ее загубленной жизни».

Жозефен Пеладан

Антонен Арто (1896-1948) перешел от раннего увлечения сюрреализмом к развитию своих собственных более типичных идей о так называемом «Театре жестокости», привнеся в драму примитивный и ритуалистический элемент. В то же время его жизнь все больше разрушалась из-за психической болезни и наркотической зависимости. Это причудливо шизофреническое раннее стихотворение вызывает воспоминания об эпохе, уже давно ушедшей ко времени его написания.

Раймон Кено.

«Полет Икара»

Приведенная ниже небольшая драма — часть неявно комического романа в форме пьесы Раймона Кено «Полет Икара». В ней вспоминается чрезвычайно важный ритуал правильного приготовления абсента.

В таверне «Глобус и два света» на улице Бланш был лишь один свободный столик, который, казалось, ждал Икара. Он, действительно, его ждал. Икар сел, и неспешный, неуверенный официант подошел и спросил его, что он будет пить. Икар не знал. Он посмотрел на соседние столики, их обитатели пили абсент. Он указал на эту молочную жидкость, считая ее безвредной. В стакане, который принес официант, она оказалась зеленой, Икар вполне мог бы счесть это оптическим обманом, если бы знал, что это такое. Кроме того, официант принес ложку странной формы, кусок сахара и графин с водой.

Икар наливает воду в абсент, который принимает цвет молоки. За соседними столиками восклицают:

Первый пьющий. Позор! Это убийство!

Второй пьющий. Да он ни разу в жизни не пил абсента!

Первый пьющий. Вандализм! Чистый вандализм!

Второй пьющий. Будем снисходительны, назовем это просто невежеством.

Первый пьющий(обращаясь к Икару). Мой юный друг, вы никогда прежде не пили абсента?

Икар. Никогда, мсье. Я даже не знал, что это абсент.

Второй пьющий. Откуда вы родом, в таком случае?

Икар. Э-э-э-э…

Первый пьющий. Какое это имеет значение! Мой юный друг, я научу вас готовить абсент.

Икар. Спасибо, мсье.

Первый пьющий. Во-первых, знаете ли вы, что такое абсент?

Икар. Нет, мсье.

Первый пьющий. Наш утешитель, увы, наше успокоение, наша единственная надежда, наша цель и, как эликсир, — а он, несомненно, эликсир, — источник нашей радости. Именно он дает нам силы пройти наш путь до конца.

Второй пьющий. Более того, он — ангел, который держит в руке дар благословенного сна, невыразимых экстатических снов.

Первый пьющий. Будьте любезны не перебивать меня, мсье. Именно это я и собирался сказать, и, добавлю вместе с поэтом: он — слава богов, мистический золотой горшок.

Икар. Я не посмею его пить.

Первый пьющий. Да, его пить нельзя! Вы уничтожили его, выплеснув в него всю водопроводную воду таким варварским способом! Никогда! (Официанту.) Принесите мсье еще один абсент.

Официант приносит. Икар тянет руку к своему стакану.

Первый пьющий. Остановитесь, идиот! (Икар быстро отдергивает руку.) Его так не пьют! Сейчас я вам покажу. Положите ложку на стакан, в котором уже есть абсент, а затем положите кусок сахара на вышеупомянутую ложку, чья своеобразная форма не могла укрыться от вашего внимания. Затем, очень медленно, лейте воду на кусок сахара, который начнет растворяться, и, капля за каплей, плодотворный и сахаристый дождь польется в эликсир, отчего тот помутнеет. Опять лейте воду осторожно, капля за каплей, пока сахар не растворится, но эликсир еще не станет слишком водянистым. Следите за этим, мой юный друг, смотрите, как процесс производит свое действие… непостижимая алхимия…

Икар. Разве это не красиво?

Он протягивает руку к стакану.

Третий пьющий. А теперь вылейте содержимое на пол.

Два других. Какое кощунство!

Хор официантов. Кощунство!

Владелец. А, черт!

Икар(в замешательстве). Что ж я должен делать?

Спор продолжается, пока не открывается дверь и не входит молодая женщина.

Первая половина хора. Вы должны рассудить нас!

Вторая половина. Вы станете судьей!

Первая половина. Вы будете Соломоном!

«…»

Женщина. Что здесь происходит?

Третий пьющий. Не понимаю, почему эта шлюха…

• Предыдущая
• 44/49
• Следующая