Выбор дракона (СИ) - Буланова Наталья Александровна - Страница 49
- Предыдущая
- 49/60
- Следующая
И Навир, полностью укоплектованный набором для завтрака на двоих отправился желать доброго утра одной юной леди…
К утру злость Рокаэля улеглась, но ревность до сих пор поднимала уродливую голову, сверкая устрашающим оскалом. Пол начал жалобно скрипеть от бесконечных хождений по комнате снежного дракона, который все никак не мог успокоится. Он не спал, он не ел, он готов бы убить Маркеля.
Неужели Оливия тосковала по нему? Окуналась в прежние воспоминания? Смаковала в голове свидания минувших дней?
О, одно это не оставляло камня на камне от его самообладания, пробуждая все самое темное в душе воина. Приправляя жестокими мыслями, подталкивая к неразумным действиям. Только один его опыт стратега смог остановить его от глупых шагов, да и чуть его пыталось что?то сказать, но пока эмоции ночью брали вверх — он оставался к ним глух.
— Диалог, вот что поможет! — рассуждать вслух в последнее время становилось привычкой.
Вот бы еще его обычная манера рассуждать логически не подводила, когда не надо — было совсем отлично. А так он тормозил ревность как мог, не давая злости сорваться с цепи. Рокаэль понимал, что сейчас может наговорить слишком много лишнего девушке, поэтому силой заставил себя лечь в кровать и закрыть глаза.
Удалось ли ему поспать или нет, он так и не понял. Но когда в его дверь кто?то постучал, имитируя мотив одной веселой детской песенки, он вскочил на ноги мгновенно.
Рывок и всю его злость сносит без остатка ее очаровательная улыбка. Нет, она просто не может думать о Маркеле перед сном, просто не должна! Но амулет алел вечером в ее руке и ему это точно не показалось!
Да, на ненадолго ревность брала перерыв — понял он, когда с яростью уставился на ее
ладони.
— Что такое? — Оливия сначала не поняла в чем дело, но проследив за вглядом Рокаэля понятливо хмыкнула: — А, это меня тоже удивило!
Она так легко пожала плечами, так беззаботно, что мужчина почувствовал себя полным болваном. Неужели все нормально?
— Откуда у тебя эта штука? — бросил небрежно он, метая глазами изумрудные молнии.
— Не поверишь, я сама не знаю. Проснулась — а она в руках. Хотела пойти к Маркелю, — на это месте рассказа она запнулась, удивившись грому, мелькнувшему в его глазах, и немного погодя все же продолжила: — Но его не оказалось в комнате.
— Я ему передам, — не терпящим возражения голосом сказал он, вырывая алый круг из рук девушки. — Немедленно! Ну, а ты пока осмотрись…
Последнюю фразу он с трудом выдавил из себя, бросив прощальный взгляд на холостяцкую комнату. Оливия с удивлением проводила его взглядом и начала осматриваться. В конце концов, он же сам ей разрешил…
Маркель не мог предположить, что он с самого утра окажется таким востребованным, поэтому он еще с первыми лучами рассвета отправился на прогулку, проветрить мозги. Ему очень нужна была беспроигрышная идея, гениальная мысль, идеально разыгранная партия, но вся атмосфера замка давила на огненного, как и взгляды его драконов. Они хотели домой, их глаза светились тоской по Огненным землям, да и ему самому стоило признать, что он и сам не прочь был бы вернуться.
Но только не один!
У него оставалось совсем мало времени. Этот поцелуй сбил ему все карты, а как он замечательно уже все придумал в своей голове! И тут все развалилось на его глазах, словно карточных домик.
Минуты, часы — все ускользало сквозь его пальцы, как песок в Пустынных землях. Он чувствовал себя одержимым Оливией, больным ей. Но он бы не выдержал вида ее влюбленных глаз, направленных на Рокаэля.
Другой бы давно поджал хвост и улетел, но только не Маркель. Он бился всю жизнь, с собой, с отцом, с судьбой и не был намерен сдаваться и сейчас. У него было как минимум день — а это уже было неплохо.
'Бери от жизни все' — говорил ему отец. И это единственное, к чему Маркель прислушался, принимая все остальное в штыки. Его детство было сплошным испытанием на стойкость и мужество, а отец виделся маленькому огненному настоящим тираном. А иногда, даже богом, обвиняющим его во всех смертных грехах. Сначала он верил, что виноват, что плох, но его внутренний стержень просто не позволял смириться с такой несправедливостью, и Маркель бастовал. Отец винил его в смерти жены, а сын винил отца в смерти матери.
И оба несчастных дракона, вместо того, чтобы направить нерастраченную любовь друг на друга купались в волнах ненависти друг к другу. Правда, его отец совсем на старости лет одумался, постарался изменить что?то в их отношениях… А Маркель? Он делал так, как ему выгодно, ведь именно этому научил его папочка — брать от жизни по максимуму. И если у отца можно было перенять статус огненного лорда до смерти родителя — он это и сделал, надавив на больное.
Да, он вырос эгоистом. Но он бы и не смог вырасти другим среди фальшивых улыбок окружающих, купленной заботы нянь и постоянных пинков под зад.
Ведь когда его отец попросил его присмотреться к Оливии, дочке снежного лорда, проходившую практику у них в Огненных землях, он принципиально не хотел идти на поводу. Но потом он подумал о том, что может поступить куда как изощренней. И окрутить девушку не стоило большого труда.
Правда, он сам втянулся, втянулся настолько, что позабыл и о своих планах, и о мести отцу… Пока в его жизни, а, точнее, в его постели не появилась Бриджит. Она была такой голодной по телу, такой страстной, такой обжигающей, что просто вскружила ему голову. А учитывая то, что Оливия не допускали ничего лишнего, воспитанная в строгих законах воспитания дочери лорда, он нашел в Бриджит отдушину для изголодавшегося тела.
Но то, что его манило в страстной брюнетке только тело, он понял слишком поздно. Хотя сам, ненароком, и осуществил свой план мести — бросил практически у самого порога замужества дочку снежного лорда. Удар по престижу его отца был нанесен, но Маркель не получил от этого никакого удовольствия. Теперь его мысли занимала вновь она одна — Оливия…
'Встречать так замечательно утро может стать привычкой' — подумала Милара, сделала глоток чая, и стрельнула глазами поверх чашки в сторону сидящего на кровати Навира.
— Ты даешь повод слухам, — заметила она как бы в шутку. Как бы… а сама натянула одеяло повыше на грудь. Поднос обхватывал тонкими ножками ноги девушки, и булочки на нем искушали ароматом сдобы. Но и они не могли соперничать с мужчиной, принесшим всю эту радость.
— Тебя это беспокоит? — Навир так солнечно улыбался, что девушка просто не могла не ответить отрицательно. Нет — нет, пусть только он и дальше так улыбается, и она забудет обо всем на свете!
'А у него отличный аппетит' — подумала она, смотря, как число булочек все убывает и убывает. Но ей не было жалко, она готова была отдать свою, надкусанную, если бы он попросил.
Ей было не важно, что он говорил — Миларе нравилось просто слушать его голос. Да, рассказы о сражениях были тоже ничего, но все?таки девушка бы покривила душой, если бы сказала, что была от них без ума. Но слушать его могла бы вечно — так ей казалось.
Но ничего хорошее не может длиться вечность, ему пора было идти к снежному лорду, а она осталась в одиночестве со своими булочка. Правда, воспоминания о прощальном поцелуе скрасят минуты ожидания. Он обещал обязательно найти ее вечером, и девушка была готова не двигаться с места, лишь бы не пропустить его появление. Навир нехотя покинул покои девушки, насмешливо улыбаясь на любопытные взгляды слуг. В одном Милара была права — он давал подов для слухов, но она же не знала, что он делал это намеренно. Он чувствовал необъяснимую нужду закрыть все пути отступления для девушки.
Сандар встретил его как всегда — в своем кабинете. Иногда Навиру казалось, что снежный лорд тут днюет и ночует, но он знал Лизабет. Поэтому был уверен — ночью он точно находился в супружеской спальне.
Стандартно обменявшись приветствиями, рыжий дракон сел на одно из кресел в ожидании других приглашенных. Раньше он всегда предпочитал приходить одним из первых, и сейчас поступил так же, не изменяя привычке. Но сидя в мягких объятиях стула он жалел о том, что не провел лишнюю минуту с девушкой.
- Предыдущая
- 49/60
- Следующая
