Джура - Тушкан Георгий Павлович - Страница 62

• Предыдущая
• 62/174
• Следующая

Вернувшись в пещеру, басмачи увидели развороченные камни. Пленников в пещере не было.

– Лжецов найти и убить! – сказал Чирь.

– Идите ищите, я подожду вас здесь, – предложил Безносый, державший курджум с золотом, захваченным в пещере. – Нет, иди ты, а я постерегу золото, – возразил ему Чирь. Басмачи с подозрением смотрели друг на друга. – А ты не растерял по дороге золото? – вдруг спросил у Безносого Чернобородый. – А ну, покажи.

– Покажи, покажи! – закричали остальные.

Они уселись в кружок и жадно смотрели на золотые вещи. – Я возьму этот кубок для Тагая, – сказал Чирь и протянул руку к золотому кубку.

– Отдай! – сердито выкрикнул Безносый и бросился на Чиря. Чернобородый схватил винтовку и выстрелил вверх. Басмачи положили золото обратно.

– Давайте поделим всё на равные части. Почему только Старший да Безносый хранят золото? – злобно спросил Чернобородый. – Правильно! Дели поровну! – закричали все и тоже схватились за ружья.

Щелкнули затворы, и четыре дула уперлись в грудь Безносого. – Хорошо, будем делить, – сказал он.

Долго спорили они, угрожая друг другу, и наконец кое-как сговорились, разделив золото на пять частей. Тщательно запрятав его в платки, они опоясались ими и пошли в разные стороны искать Джуру и Кучака. Все они поклялись к вечеру возвратиться в пещеру. Они расходились хмурые и недоверчиво оглядывали друг друга, сжимая в руках ружья.

Безносый пошел со Старшим. У Старшего была золотая доска длиной с локоть, и он не захотел её делить.

Они слышали о том, что Джура меткий стрелок, и поэтому шли, осторожно выглядывая из-за камней. Вдруг Безносый показал в сторону и закричал:

– Джура!

Старший оглянулся, и в тот же миг Безносый выстрелил ему в спину. Старший упал замертво.

Безносый переложил в свою сумку золотую доску, взял вещи убитого и пошел обратно, надеясь встретить остальных и перестрелять их поодиночке. Он решил оставить в живых Чиря, который знал дорогу в горах. А с золотом Безносый решил отправиться в Кашгарию и зажить там сытой жизнью, купив десять красивых молодых жен…

Над головой Безносого просвистела пуля. Он спрятался в камнях.

Стемнело. Никто из басмачей не пришел в пещеру: один из них двинулся к Сауксаю, чтобы убежать в Кашгарию; Чернобородый пошел по щели в сторону Афганистана; Безносый и Чирь, случайно встретившиеся, прятались в камнях и всю ночь не спали в ожидании рассвета.

Тэке ночью вылез из норы и по следу подкрался к задремавшему Безносому. Под головой у него лежал мешок. Из мешка пахло мясом. Тэке осторожно вытянул его из-под головы Безносого и утащил. Безносый проснулся, вскочил и выстрелил по убегавшему псу, но не попал.

Джура вылез из норы и увидел, что Тэке ест мясо, а возле лежит разодранный мешок, из которого высыпались золотые вещи. Когда Джура принес мешок в нору, Кучак от радости даже перестал стонать.

– Золото, золото! – шептал он и подал Джуре какую-то странную вещь.

Джура нехотя взял.

– Посмотри, посмотри, – настаивал Кучак.

Джура рассмотрел. Это был разломанный пополам кубок. – Значит, басмачи делили золото. Они поссорятся! – закричал Джура.

– Возьми браслеты для Зейнеб, – усмехнулся Кучак и ехидно подал их Джуре, но тот с гневом швырнул драгоценности в угол.

Утром все горы белели от снега, выпавшего за ночь. Кучак сделал из жира и травы, которую он долго искал под скалой, мазь и смазал раны себе и Джуре.

Целый день Джура выслеживал басмачей. Снег засыпал следы. Все же Джура нашел труп Старшего и произнес слова старинной клятвы: – «Пусть я умру, если не напьюсь вашей крови»… Расчистив снег и внимательно рассмотрев сдвинутые камешки возле трупа, Джура понял, что басмач, убивший Старшего, пошел к верховьям Сауксая, в сторону, откуда Тагай приезжал в кишлак. Мучимые ранами, Джура и Кучак много часов пролежали в своей пещере. Однажды вечером Джура и Кучак сидели у костра. Кучак собирался рассказать Джуре сказку, чтобы рассеять его печальные мысли.

Неожиданно Тэке вскочил и грозно зарычал. В пещеру вбежал младший брат Джуры.

– Ай, ай, Джура, я принес плохие вести! – взволнованно говорил мальчик. – Тагай был в кишлаке! Он увез Зейнеб в Кашгарию и всем сказал, что она не будет твоей женой. Он сказал, что ты умер, а Зейнеб показывала золотые браслеты и говорила, что их у тебя много. Потом Тагай убил аксакала и грозился всех зарезать, но я убежал.

Мальчик сел у костра.

Джура не сказал ни слова. Сжав губы, он долго смотрел в костер. Молчал и Кучак. А мальчик, отогревшись, снял со стены кусок мяса и, поджарив его на углях, съел.

Поздно ночью Джура сказал Кучаку:

– Тагай отнял у меня Зейнеб, и я убью его. Я пойду в верховья Сауксая по следам басмачей. Я их должен поймать, и я это сделаю. Ты, Кучак, иди с мальчиком в кишлак. А я вернусь только тогда, когда выполню свою клятву. – И Джура торжественно повторил слова старинной клятвы: – «Пусть я умру, если не напьюсь вашей крови». Кучак умолял Джуру остаться.

– Не ходи в верховья Сауксая. Вспомни, что говорил аксакал, – испуганно шептал он.

– У меня нет теперь иного пути, – сказал Джура. – Мне ли страшиться смерти! Я пройду весь мир, но настигну Тагая, и если Зейнеб стала его женой, она пожалеет, что родилась. Пусть басмачи не думают, что убежали от меня, скрывшись за горами. Я настигну их во что бы то ни стало.

Он завернулся с головой в шкуры, но долго не мог уснуть. Кучак тоже не спал: «Золото пропало! Его похитили! А то немногое, что осталось, Джура, наверно, отдаст в жертву богу. Может быть, взять это золото и остаться здесь? Но ведь зимой одного съедят волки. А в кишлаке спросят: „Где Джура?“ Может быть, уйти в Кашгарию?… Говорят, что с золотом там можно прожить». И в эту же ночь, взяв золото и несколько кусков вяленого мяса, Кучак тихонько вышел из пещеры. Он хотел взять карамультук, но рассудил, что тогда Джура обязательно погонится за ним и убьет… Серебряную шкатулку Кучак тоже оставил, как вещь малоценную и неудобную.

Джура встал поздно и спросил у брата, где Кучак. Мальчик ничего не мог ответить. Джура испуганно взглянул на стену. Карамультук висел на месте. «Что же, – подумал Джура, – у всякого пальцы к себе пригнуты, как говорил аксакал», – и сказал вслух: – Иди в кишлак! Возьми на дорогу еды. Скажи, что я вернусь не скоро.

• Предыдущая
• 62/174
• Следующая