Джура - Тушкан Георгий Павлович - Страница 162

• Предыдущая
• 162/174
• Следующая

– Ты чего? – спросил Джура, заметив, что Таг прятался в тени во время его разговора с Чжао и Саидом и ни на минутку не заснул, хотя еле держался на ногах от усталости.

– Так, ничего, – уклончиво ответил Таг.

– Я прикажу привязать тебя к коню, и ты выспишься в седле. – Не надо, – ответил Таг и, показав револьвер, привешенный на ремешке к кисти правой руки, добавил: – Его дал мне Козубай и приказал: «Никогда не оставляй Джуру наедине с Саидом и Чжао». – Ложись и спи, мне не нужно нянек! – ответил Джура и нахмурился.

При подъеме на гору три лошади окончательно выбились из сил. Их оставили на склоне горы, надеясь, что они со временем оправятся: вокруг было много травы, внизу была река. К утру в ложбине по ту сторону горы нашли ещё горячие угли. – Не понимаю, – сказал Джура, – три раза мы перерезали басмачам дорогу и ждали их в засаде, два раза мы почти настигали их и все же не догнали.

– Может быть, у них такие бинокли, что видят на сто верст сквозь камни и горы? – спросил Саид. – Слишком много басмачи знают.

– По твоему совету, Саид, мы выбросили лишний груз, а еды оставили только на два дня. Что мы будем есть? – спросил Чжао. – Поступай как Джура, – сказал Саид так громко, чтобы Джура мог его слышать, – он, как великий воин, не обременяет живот пищей. Гнев питает его.

– Что будем есть? – спрашивали бойцы.

– Лошадей, – ответил Саид, хотя и так уже на одной лошади ехало по два человека.

– Саид, – обратился к нему Джура, – ты клялся, что знаешь эти горы, как свой двор. Ты обещал провести нас так, что мы нагоним басмачей через три дня. Я даю тебе ещё один день… – А потом? – спросил Саид и шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

Джура ничего не ответил.

– Сколько ты заплатишь мне за голову Тагая?

– Я возьму её сам, Саид, – ответил Джура.

– Я ухожу на разведку, ждите меня здесь, – предупредил Саид. Он переобулся, проверил винтовку и ушел в южном направлении, предупредив, чтобы никто не шел за ним и по неосторожности не выдал его.

Весь день отряд ждал его. Сдержанный и незаметный, Чжао, как всегда, делал все за всех. Пока измученные бойцы спали, он собрал топливо, разжег костер, зажарил конину и вскипятил чай. Всегда скромный и молчаливый, он старался теперь все время быть около Джуры, чтобы в нужный момент предостеречь его от опасности. Джура не любил и не хотел заниматься мелочами походной жизни и выслушивать сетования и опасения Чжао. Он считал, что друзья из любви к нему ревнуют друг друга и мешают ему своими мелкими дрязгами в большом, великом деле.

Саид и на самом деле знал эти горы, как свой двор. Уже через несколько часов пути он догнал басмачей, а ещё через час он, Тагай и Балбак сидели вокруг достурхана с остатками вкусной снеди, и Саид, слушая их, ковырял в зубах перышком улара. – Я не верю, – говорил Тагай, – что ты не можешь задержать отряд. Сбей его с пути, заведи в сторону, подальше в горы. Задержи, наконец! Иначе он нас загонит к пограничникам. – Я уводил их в противоположную сторону от вашего пути, заставлял их влезать на такие скалы, что у меня самого чуть сердце не лопнуло. Я завел их в ледник, где не пройти лошадям, – они положили попоны и чапаны на скользкий лед и провели по ним лошадей. Я заставил их выбросить пищу и часть патронов. Я посадил их по двое на одну лошадь. Я завел их на Белую гору, а Джура и оттуда пронюхал, где вы. Как он это сделал, я не знаю. Черт, не человек!

– Тебе мало того, что я тебе уже дал и что обещал? Говори, сколько? Или ты продался Джуре?

– У Джуры нет золота, чтобы купить меня. И никогда у него не будет золота. Он одержимый. За то, что я взял у караванщиков не более чем на сто тенег, он чуть не убил меня. Проклятый мальчишка! Он… – Саид сдержался. – Не думайте, что от этого он вам обойдется дешевле. Он вам будет стоить столько, за сколько бы вы выкупили свою жизнь, чтобы не умереть сейчас.

– Есть человек, который готов заплатить за его голову тридцать тысяч золотом, – сказал Тагай и посмотрел на имама. Балбак молча кивнул головой.

– Голову? Его голову стережет проклятый китаец, а мальчишка тоже ни на шаг не отходит от него. Собака никогда не даст отрезать у него голову, даже у трупа. Надо сначала убить её, а это можно сделать, только перебив весь отряд, включая мальчишку. Джура дал мне сутки сроку, чтобы я нашел вас. Если я вас не найду, мне придется бежать, а через двое суток он вас все равно настигнет. От него не убежите.

– Мы спешим на юг. У нас слишком важное дело, чтобы рисковать и принимать бой, – сказал Тагай.

– Надо другое. Надо хитрее. Он стреляет без промаха, и бой не годится. Устройте засаду, пожертвуйте десятью джигитами, – посоветовал Саид.

– Засаду в скалах? Это пустая забава для Джуры. Он видит, как черт, и у него собака, – возразил Тагай.

– У меня есть план, – вмешался молчавший до сих пор имам Балбак. Он развернул карту. – Отсюда течет река, возле реки – заросли тугаев, а над тугаями – крутая гора. Сойти с этой горы можно или по крутому открытому склону, по которому спускаться может только сумасшедший, или с другой стороны – по узкому проходу, ещё более суженному внизу, меж камней… Мой план таков… – И Балбак, обняв за шею Тагая и Саида, притянул их головы к себе и говорил так тихо, что даже пугливая красноносая альпийская галка, севшая рядом, не улетела.

…Саид возвратился поздно вечером.

– Нашел след, нашел басмачей! – сообщал он каждому. – Басмачи начали жечь костры. Наверно, решили, что уже запутали свои следы. – Где ты видел их?

– Там. – Саид махнул рукой в сторону юга. – Я поведу отряд, я знаю эти места. Поспешим!

Отряд тронулся по склону горы вслед за Саидом. Саид отозвал Чжао в сторону и сказал:

– Я виноват перед тобой, и Джура сердит на тебя. Я друг тебе и хочу, чтобы ты забыл мои слова.

Чжао молчал.

– Я знаю, что в камышах, в том месте, где этот поток впадает в большую реку, расположились басмачи. Ты видишь, там огонек – я его заметил первый! Пойди же и сам скажи об этом Джуре. Он поедет, посмотрит и тебе скажет спасибо. Мы обойдем басмачей справа, а утром уничтожим их.

Чжао молчал, пристально вглядываясь в лицо Саида. Но косые глаза Саида, казалось, глядели на кончик собственного носа. Давно уже Чжао искал случая вывести Саида на чистую воду. Теперь, по– видимому, Саид не врет и басмачи остановились в тугаях. Но почему Саид так любезен с Чжао? Это неспроста. Тут какая-то хитрость. Ну что ж! Надо ждать, все выяснится позже. Может быть, надо хитрить и самому. Чжао дружески хлопнул Саида по плечу:

• Предыдущая
• 162/174
• Следующая