Дамский гамбит - Троицкая Ольга - Страница 36

• Предыдущая
• 36/51
• Следующая

У Полины вытянулось лицо:

— Хм. Действительно.., остроумный молодой человек и весьма дерзкий.

— Нет-нет! Не подумайте О нем плохого, — закрутил головою Гоша. — Ведь Володька один из нас попробовал жить по законам человеческим, а не формальным. Я-то его уговаривал: да брось ты этих идиотов! Зачем к сектантам лезешь?! А он уперся: «Личный интерес». Меня эта смерть так саданула…

Полина с симпатией смотрела на паренька, горячо защищающего честь погибшего друга. Товарищ этот водил компанию с темными личностями, баловался «травкою». Но под слоем жизненной грязи Гоша видел истинную душу Юдина.

Как там говорила музейная билетерша? Очень похожее может быть разным. Два неглупых молодых человека. Родион и Георгий. Пока еще оба старательно грызут сухарь юриспруденции. Но однажды прокурор Литвинов и адвокат Минеев встретятся в суде. И кто знает, не превратится ли их диалог в поединок добра и зла?

— Гоша, а о Родионе вам Володя ничего интересного не рассказывал? Он ведь за ним следил.

— Не за ним. За матерью Родиона. Володя следил за женщиной.

Уже садясь в машину, Полина спросила Светлану:

— Кстати, как эту гарпию зовут. Мамашу…

Женщина замолчала. Ей не хотелось упоминать, чью именно.

— Татьяна Ивановна, — ответила девушка.

Татьяна Ивановна. А что? Чем не красивое русское имя? Его еще Пушкин воспел. А может, встреча с женщиной и состоялась. Но совсем не с той, что думает Егорычев.

Светлана осталась сидеть в «девятке», а Полина" позвонила в аккуратный коттедж на два хозяина по улице Ленина. Дверь ей открыл еще крепкий низкорослый мужчина пенсионного возраста. Всматриваясь в его настороженное лицо, женщина мучалась вопросом: он или не он? Бодро поздоровавшись, сообщила:

— Я из милиции.

Старик недовольно протянул:

— Но-о-о у меня уже бы-ы-ы-л.., молодой человек из органов.

— Да-да. Мы знаем. Но я из другого отдела. Давайте пройдем в дом. Побеседуем, составим протокольчик.

— Но ведь уже…

— Еще раз. Еще раз. Теперь к вам часто будут ходить наши товарищи. Что ж вы? О таком важном деле заявили и хотите одной бумажкой отделаться, — верещала довольная Полина, тесня хозяина.

Тот не очень охотно провел ее в дом. Женщина достала из сумки блокнот, ручку и постаралась улыбнуться по-егорычевски, одними губами:

— Мы знаем, что вы заслуженный человек, ветеран труда, — продемонстрировала она свою осведомленность.

Старик с достоинством кивал.

— Кстати… Представьтесь. Я-то знаю, как вас зовут, но надо соблюдать формальности. Для протокола.

— Гвоздев Антон Трифонович.

— Расскажите нам, Антон Трифонович то, что видели. Для протокола.

— Пятого апреля вечером я шел по улице Чехова. На углу ее стоял молодой парень. Смуглый, крепкий такой. Неожиданно машина выскочила.

«Девятка». Она сбила парня. Когда «Жигули» притормозили, я узнал водителя — Светлану Николаевну Полунину. Девушка машину развернула и помчалась вперед. Да, еще вот что: «девятка» вишневого цвета.

С досадой Полина отметила, что Гвоздев говорит уверенно, не запинаясь, и вообще на выжившего из ума не похож.

— Вы с этой девушкой раньше встречались?

— Да. Она привозила мне посылку.

— От отца Анастасия? — как бы невзначай обронила Полина.

Старик бросил на гостью несколько растерянный взгляд и хмыкнул. Видимо, ждущие не проконсультировали деда, что следует ответить на этот простой вопрос.

— Я вижу, память у вас замечательная, несмотря на возраст.

Старик опять принялся согласно кивать.

— Кстати, откуда вы шли в тот вечер?

— Гулял.

— Но ведь улица Чехова далеко от вашего дома. А в тот день еще и дождичек поливал. Не помните?

Старик долго молчал. Наконец, промямлил;

— Забыл.

— Плохо. Плохо, что вы упускаете такие важные детали. Сразу возникает подозрение: если в этом месте напутали, может, и еще где.., не то чтобы соврали, а от истины уклонились. А Фемида, она ведь слепая, к тому же женщина. Сперва бьет, потом думает.

Старик бессмысленно таращил глаза.

— Я это к тому, драгоценный Антон Трифонович, что вас ведь можно и самого к уголовной ответственности привлечь. За лжесвидетельство.

Гвоздев сапнул.

— Да-да. И из этого вот уютного зальчика переместитесь вы на нары. А рядом насильники, киллеры, ворье — одни плохие люди. И закончите вы там свои заслуженные дни.

Антон Трифонович покраснел и засопел, как самовар:

— Зачем?.. Зачем вы это говорите?

— Исключительно для вашей же пользы. Признайтесь: не принуждал ли вас кто-нибудь к даче ложных показаний?

— Нет.

Говорил Гвоздев уже не так решительно, как в начале допроса. Ладонью с силой вытер вспотевший лоб и покрасневшие щеки. Кажется, дед начинал томиться своею ролью стукача.

— А вы подумайте, подумайте, дорогой Антон Трифонович. Может, молодой человек в больших очках на вас давил? Он, кстати, к вам когда приедет?

Гвоздев долго думал. Наконец, выдавил:

— Он ко мне не ходит.

— Жалко. А то бы вы его спросили: Родион Павлович, скажите как будущий юрист, сколько лет мне дадут за то, что я оболгал честную девушку?

Сироту, между прочим! — последнюю фразу Полина, все-таки не сдержавшись, выкрикнула. Но тут же собравшись, улыбнулась:

— И тогда бы гражданин Минеев ответил, что похоронят вас на тюремном кладбище. Потому, бесценный Антон Трифонович, получше подумайте над своими показаниями. Их ведь поменять еще не поздно. Сказать: машина была. И женщина была. Но другая… Татьяна Ивановна Минеева.

Старик захлопал глазами и бросил беспомощный взгляд на телефон. Полина встала и быстро пошла к выходу. Села в машину и немного проехала вперед. Остановившись, велела племяннице:

«Езжай домой на автобусе. А мне еще в одно место нужно. Потом расскажу». К счастью, девушка не стала задавать тетке всяческие «почему?». Покорно выбралась из «девятки» и упругим шагом пошла вверх по улице. Полина в задумчивости смотрела на удалявшуюся стройную фигурку. На самом деле женщина никуда не собиралась. Она просто приготовилась ждать появления новых гостей у Гвоздева. Светлане же видеть лишний раз братьев совсем ни к чему.

Сыщица не ошиблась в своих предположениях.

Через сорок минут к дому Антона Трифоновича подкатил жемчужно-серый «Опель». Полина снова поразилась, как аккуратно, по-женски водит машину Родя. Парень заскочил в дом. Наверное, хозяин передает ему свой содержательный разговор со странноватой дамой из милиции, жалуется брату и пытается выпытать, сколько дают за лжесвидетельство. А Родя покровительственно утешает деда: мы вас не бросим; будем посылки в тюрьму слать.

Полина набрала номер служебного телефона Егорычева. Пусть приедет и посмотрит, от кого его свидетель получает инструкции. Уж это заставит Владислава Степановича покопаться в «секстанских» делишках. Однако Егорычева на месте не оказалось. «Он по городу», — туманно ответил его коллега и положил трубку.

А вскоре из ворот дома Гвоздева вышел алый, как помидор, Родион. Казалось, что даже глаза его стали чуточку красными от возмущения. Минуту парень постоял, внимательно оглядываясь по сторонам. Полина низко склонила голову над журналом. Не спеша, развязной походкой Родя направился к «девятке». Склонил свою склизкую мордочку над дверцей автомобиля.

— Здравствуйте, Полина Александровна. Как ваше самочувствие? Как ночью спали? Нехорошо, что вы меня преследуете. Я бы даже сказал: незаконно. Надо бы на вас в правоохранительные органы подать. Может, вы и меня сбить намереваетесь.

— Хочешь свои грехи на других повесить, святой человек?

Улыбка на лице парня переродилась в оскал.

— Когда вас посадят… Позвоните мне. Я вам посоветую неплохого адвоката за подходящую цену.

Медленно парень пошел к своей машине. Остановился. С наглостью глупого мальчишки, дразнящего училку, перекрестил четыре пальца и показал «решетку» Полине. Улыбнулся и поехал прочь.

• Предыдущая
• 36/51
• Следующая