Клинические разборы в психиатрической практике - Гофман Александр Генрихович - Страница 106

В возрасте 30 лет (1987 г.) впервые без видимой причины во время прогулки с семьей в парке внезапно появился страх за свою жизнь, волнение, головокружение, сердцебиение. Придя домой, вызвал «скорую помощь» и после инъекции (какой, не знает) почувствовал себя лучше. АД было 170/110 мм рт. ст. Через 2 нед. такое состояние повторилось. В страхе пошел в поликлинику, чувствовал сильную слабость, напряжение мышц ног, головокружение. Потерял сознание, очнулся только в больнице, где находился 22 дня. Из лекарств помнит только беллоид и папаверин. Улучшение было незначительным. После выписки сохранились высокие цифры артериального давления. Часто имел больничные листы. Практически ежедневно повторялись кратковременные приступы с сердцебиением, головокружением, слабостью, вялостью и страхом за жизнь, которые проходили после принятия элениума. Приступы длились от нескольких минут до нескольких часов. В 1988 г. в течение 2 мес. лечился в клинике неврозов. Значительного улучшения не наступило. После выписки приступил к работе, но через 3 дня с тем же приступом был госпитализирован в соматическую больницу, откуда был выписан через 2 дня. Во время одной поездки на автомобиле внезапно перед глазами возникли «туман и мушки», потерял сознание, дальше ничего не помнит. Очнулся, когда приехала бригада «скорой помощи», а машина стояла на обочине с заглушенным двигателем. В последующем с приступами головокружения, слабости, чувством страха и паники неоднократно госпитализировался в различные соматические больницы, в которых находился от нескольких дней до нескольких месяцев. В 1989 г. районный невропатолог направил его в ПНД, где ему дали путевку на госпитализацию в нашу больницу. Отмечались нарушение сна, вялость, пониженное настроение, подавленность, вспыльчивость, раздражительность, агрессивность к родным. В течение 2 мес. принимал сонапакс, амитриптилин, ноотропил, феназепам. При выписке говорил о хорошем самочувствии, исчезновении напряженного ожидании приступа. Был поставлен диагноз: «Депрессивное состояние с фобиями». Дома продолжал принимать амитриптилин, однако снова стали возникать приблизительно раз в неделю приступы страха, беспокойства, головокружения и сердцебиений, которые купировались, как правило, сердечными и седативными препаратами. В течение последующих 6 лет около семи раз стационировался в различные соматические больницы, преимущественно в кардиологические отделения.

В 1993 г. в гостях у матери получил удар топором по лицу от ее сожителя, который пьянствовал и был неоднократно судим. В 1994 г. на работе ударился головой о балку, были тошнота и головокружение. Был госпитализирован с диагнозом: «Сотрясение головного мозга», но через 2 дня отказался от продолжения лечения и был выписан домой. В 1995 г. была повторная травма головы в состоянии алкогольного опьянения, подробностей не помнит. К предыдущим диагнозам присоединилась посттравматическая энцефалопатия. В 1998 г. лечился в больнице по поводу портального цирроза печени. В 1996 г. (39 лет) по комплексу соматических заболеваний была оформлена группа инвалидности. Перестал работать, все время проводил дома.

Злоупотреблять алкоголем начал с 1993 г., пил запоями до 1,5 мес., толерантность выросла до 1 л водки в день. По словам жены, во время похмелья иногда становился дезориентированным, не узнавал близких, «бредил». Через несколько минут все проходило. В состоянии опьянения часто заявлял, что жена ему изменяет, придирался к ней, оскорблял, угрожал выбросить из окна. В похмельном состоянии из дома не выходил под предлогом того, что на него все смотрят. Был снова стационирован в нашу больницу в ноябре 1995 г.

Во время бесед с врачом обвинял жену в изменах, не скрывал пьянства, но старался переключить внимание врача на заболевание сердца. На вопросы отвечал вязко и обстоятельно. Рассказывал, что в состоянии опьянения буянит, а потом ничего не помнит. Продуктивных расстройств не было. В процессе лечения в течение 3 нед. нормализовались отношения с женой, сожалел о случившемся. После выписки продолжал употреблять алкоголь. Объяснял это тем, что жена якобы забеременела от любовника. Для проверки ходил в женскую консультацию, дома был агрессивен, выбрасывал вещи из шкафа, бил посуду. Жена вынуждена была уйти жить к матери. У больного появилось навязчивое желание покончить с собой, выброситься из окна. Поэтому боялся оставаться дома один. Даже пристегивал себя наручниками к батарее. Продолжал пить, пока не кончились деньги. Затем сам обратился в психоневрологический диспансер и в конце 1995 г. вновь был направлен в нашу больницу. Лечился около месяца, выписан с диагнозом «алкоголизм». Через 2 мес. вновь в связи с пьянством, агрессивным поведением в отношении жены был стационирован в больницу, а через 2 нед. выписан с улучшением. В дальнейшем продолжал пьянствовать, но в больницу не направлялся.

В течение последних 3 лет стал более раздражительным, напряженным, агрессивным к родным, а временами подавленным. К страху высоты (боялся выходить на балкон) присоединился страх большой скорости, не переносил также поездок на метро и эскалаторе — «замирало сердце».

В 1999 г. поступил из ПНД на трудовую экспертизу по психическому заболеванию. Был осмотрен комиссионно и установлен диагноз: «Шизофрения ипохондрическая на органически неполноценной почве». Заключение: «нетрудоспособен». В период экспертизы получал золофт, сонапакс, азалептин, радедорм, феназепам, модитен-депо. Выписан с улучшением.

В течение последнего года злоупотребления алкоголем не было, дома практически ничем не занимался, большую часть времени проводил в постели, бездеятелен, пассивен. Сохранялся страх выхода из дома, боялся острых предметов. При виде ножа испытывал страх ударить кого-либо. В последние 6 месяцев постоянно слышит шум в обоих ушах, больше справа. Перед последним стационированием состояние ухудшилось: появилась бессонница, усилился страх перед выходом из дома, перед острыми предметами; временами отказывался от пищи; чтобы не выброситься с балкона или не ударить себя ножом, пристегивал себя наручниками, освобождался, только когда шел в туалет. Такое состояние продолжалось в течение месяца. Жалоб на прежние приступы головокружения, слабости, сердцебиения не предъявлял. 11 февраля из психоневрологического диспансера направлен на лечение в нашу больницу, где находится по настоящее время.

Соматический статус. Выше среднего роста, правильного телосложения, повышенного питания. Сердечные тоны — ритмичные, приглушены. Пульс 92 уд./мин. АД при поступлении — 125/85 мм рт. ст. В процессе лечения — АД 110/70 мм рт. ст. Печень выступает на 1 см из под края реберной дуги. По остальным органам без патологии.

Анализы крови и мочи в пределах нормы.

ЭКГ. Ритм синусовый, горизонтальное положение электрической оси сердца.

Заключение невропатолога. Остаточные явления черепно-мозговой травмы.

ЭЭГ. Выявляются умеренные общемозговые проявления, умеренные изменения в стволово-нижнесрединных отделах мозга. Заинтересованность корковых структур.

Заключение психолога. На момент обследования правильно ориентирован, доступен контакту. Ориентирование в прошлых событиях приблизительно, фон настроения снижен, испытуемый озабочен состоянием своего здоровья, материальным положением, фиксирован на конфликте в семье. Жалуется на страхи, связанные с поездками в метро: «Для меня ездить в метро — мучение». Также отмечает периоды вялости, нежелание что-либо делать, депрессивные состояния. Крайне обстоятелен, увязает при ответах на вопросы на второстепенных фактах, с трудом вычленяет главное, склонен к рассуждательству. Отношение к обследованию адекватное. Фон настроения в процессе работы ровный. Инструкции испытуемый усваивает несколько замедленно, работает в среднем темпе. Стремится получше выполнить задание. Если не получается, ссылается на то, что чувствует себя заторможенным. Достаточно критичен к результатам собственной деятельности.