Игра в марблс - Ахерн Сесилия - Страница 20

• Предыдущая
• 20/52
• Следующая

А когда я представляю себе Сабрину, то вижу нахмуренное, вечно озабоченное лицо.

– Будем смотреть кино в 3D? – спрашиваю я Ли, намекая на ее смешные очки.

– У меня и для вас есть, – отвечает она, вытаскивает из кармана очки и протягивает мне. – Надевайте.

Я надеваю очки, высовываю язык, и она смеется.

– Сегодня солнечное затмение, Фергюс, вы не забыли?

– Не думаю, чтобы я это забыл, поскольку не помню, чтобы мне об этом говорили.

– Идеально чистое небо, ни облачка. Говорят, место для наблюдения у нас не самое лучшее, по радио все время сообщают, куда лучше поехать, чтобы все увидеть, но это же солнце, уж конечно, его видно, откуда ни смотри. Я напекла кексов на всех. Ванильных кексов. Хотела сделать шоколадные, но Фидельма, новая моя соседка, помните, я вам про нее рассказывала, нянечка из Донегола, свинья этакая, слопала все батончики «Кэдбери» из холодильника, – негодует Ли. – Четыре батончика, пребольших. Теперь я по всей квартире наклейки леплю: «Не трогать», «Не есть». Мне на нее смотреть и то противно. А помните про плазменный телевизор, который я забрала у соседа, он его выбросить хотел? Она понятия, на фиг, не имеет, как им пользоваться, все время хватает не тот пульт. Застукала ее, когда она в экран тыкала пультом от газовой плиты.

Мы оба расхохотались. Она любит поворчать, но не зло, а прикольно, с улыбкой, и голос сильный, напевный. Приятно слушать, словно птичка расчирикалась под окном в солнечный майский день. Она продолжает свой рассказ, помогая мне пересесть с кресла на коляску. По большей части за мной ухаживает Ли, а в ее свободные дни приходят другие, к ним гораздо труднее привыкнуть. Некоторые тихие, держатся уважительно или думают о чем-то своем, что там у них в жизни происходит, другие слишком властные, командуют мной так, как мама распоряжалась в детстве. Грубых нет, но нет у них и того умения, что у Ли. Она знает, как заболтать меня, и то, что мы делаем с ней вместе, вроде как и не происходит. Замечательно, когда так поступает женщина, которой приходится подтирать тебе задницу и мыть твои яйца. Другие молчат, и тогда я отчетливо все сознаю. Том, мой сосед, терпеть не может Ли. «Она хоть когда-нибудь умолкает?» – бурчит он, и так громко, что она конечно же слышит, но ей это не мешает. Но Том есть Том, у него главная радость в жизни – на что-нибудь пожаловаться.

Нянечка выкатывает меня на свежий воздух, на маленький лужок, где мы обычно проводим такие солнечные дни. Там уже все собрались и смотрят вверх, нацепив смешные пластиковые очки. Включено радио, первый канал, в прямом эфире нам рассказывают, что предстоит увидеть, целую неделю только об этом и говорят. Какие-то нумбры, пенумбры, а еще толкуют о суевериях, связанных с луной, но некоторые из них я бы не стал оспаривать: маленькая Сабрина нипочем не могла уснуть в полнолуние. Всегда приходила к нам, забиралась в постель, непременно между мной и Джиной, и лежала без сна, громко вздыхая, постукивая пальцами меня по плечу, по лицу, чтобы я поскорее проснулся и составил ей компанию. Однажды я отвел ее на первый этаж, сварил горячий шоколад, и мы сидели в темноте, глядя на луну как будто загипнотизированные, как будто молча с ней общались. В итоге я заснул на стуле, а Джина явилась к нам и принялась орать: три часа ночи, ребенку завтра в школу, о чем я только думаю! Вот так оно.

Теперь я думаю о ней, когда вижу ночью полную луну: не сидит ли она сейчас на кухне с чашкой горячего шоколада, длинные локоны разметались по спине – впрочем, волосы она давно обстригла.

Все суетятся, взбудоражены предстоящим зрелищем. Ли смазывает мне руки и лицо кремом от загара и рассказывает о том, как прошло накануне очередное свидание. Она ходила в кино с полицейским из Антрима. Я прищелкнул языком.

– В кино невозможно разговаривать, – напомнил я ей. – Нельзя проводить первое свидание в кино.

– Знаю, знаю, вы мне это сказали, когда он меня пригласил, и были правы, но после фильма мы пошли выпить, и можете мне поверить, я была рада, что в те два часа мы не разговаривали, такой оказался придурок. Только и слышно: «Моя бывшая девушка то, моя бывшая девушка се». Знаешь, приятель, забирай себе свою бывшую, а я пошла.

Я хмыкнул.

– Принесу вам кекс, какой предпочитаете? Есть с желе, есть с зефиром, были с драже, но Фидельма их тоже слопала, – улыбнулась она.

– Пусть будет сюрприз, – решил я. Она ушла, а я огляделся и понял, что у нас нынче много посетителей. Дети носились по траве, один даже с воздушным змеем, хотя, как бы стремительно он ни разбегался, змей не отрывался от земли – полный штиль. Ни облачка, небо дивного синего цвета, индиго с завитками белизны. Что-то мне этот образ напоминает. Я изо всех сил пытаюсь припомнить, но не получается. Со мной такое иногда бывает. Действует на нервы.

– Вот! – Нянечка вернулась, протягивает мне тарелку с двумя кексами и сладкий напиток.

Я смотрю на них в легком недоумении.

– Не хотите угоститься? – переспрашивает она.

– Нет-нет, не в том дело, – говорю я. – Моя жена скоро приедет?

Она немного напрягается, но придвигает стул и садится рядом.

– Вы Джину имеете в виду?

– Разумеется, Джину. Мою жену Джину. И Сабрина с мальчиками придет?

– Мальчики сегодня поехали за город с отцом, помните? Эйдан повез их в Уиклоу вместе с детьми своего брата.

– А! – Нет, этого я не помню, но они, конечно, будут рады. Алфи будет червяков копать, он это любит. В этом смысле он похож на Бобби, когда тот был маленький, только червей не ест, а дает им имена. Однажды он заставил меня целый день держать в кружке «Филомену».

– А Сабрина? Она где? – Я представил себе это напряженное, вечно сморщенное лицо, словно она пытается решить задачу или вспомнить ответ на забытый вопрос. Да, именно так. У нее все время такой вид, словно она что-то забыла. Если все парни отправились за город, она сегодня одна. Разве что поедет к Джине, но Джина всегда занята со своим новым мужем Робертом. Понятно, потому-то Ли и посмотрела на меня так странно – пора мне отучиться называть Джину своей женой. Но я порой про такое забываю.

– Сабрина приходила сегодня утром, помните? Кажется, у нее были срочные дела, но завтра она конечно же приедет, как обычно.

Я похлопал себя по карманам.

– Что-то ищете, Фергюс?

Ли, как всегда, готова помочь.

– Телефон – наверное, я его в комнате оставил.

– Похоже, затмение вот-вот начнется. Давайте я потом за ним схожу? Обидно будет, если вы пропустите затмение, пока будете звонить.

Я думал о Сабрине: ни в коем случае нельзя, чтобы она оставалась одна. Мне она снова кажется маленькой девочкой, бледное серьезное личико в лучах белого света.

– Лучше сейчас, если можно.

Я словно бы сморгнул, а Ли уже сбегала и вернулась. Какие-то мысли меня поглотили, только я уже не помню, о чем. Ли запыхалась, мне стало неловко: из-за меня она чуть не пропустила затмение. Конечно, ей хочется такое увидеть. Будь у нее отгул, она бы поехала куда-нибудь с очередным парнем посмотреть, как исчезает солнце, но я эгоистично рад, что она осталась тут. Другие бы дождались конца затмения, а потом уж принесли бы мне телефон.

Я набираю номер Сабрины.

– Папа! – отзывается она с первого же гудка. – А я как раз думала о тебе.

Я улыбаюсь.

– Почувствовал твои мысли. Все ли в порядке?

– Да, да, – рассеянно ответила она. – Подожди, дай я отойду в сторону и смогу с тобой поговорить.

– О! Так ты не одна?

– Нет.

– Отлично. Я как раз беспокоился. Слышал, Эйдан с мальчиками уехали за город. – Я до глупости горжусь собой, прикидываясь, будто помню эти подробности, хотя на самом деле только что спохватился. – Где же ты?

– Сижу на капоте автомобиля посреди поля в Каване.

– Что такое?

Она смеется, и смех ее действительно весел.

– Ты там с друзьями?

– Нет. Но вокруг полно людей собралось смотреть затмение. Это одно из официально рекомендованных мест.

• Предыдущая
• 20/52
• Следующая