Разговор с Вождем - Злотников Роман Валерьевич - Страница 46
- Предыдущая
- 46/62
- Следующая
Баранова сержант разбудил спустя оговоренные полтора часа, когда уже почти полностью рассвело и стали видны дальние деревья. Несмотря на то что механик-водитель не спал больше суток, проснулся Николай практически сразу. Танкисты быстро перекусили, запив скудный завтрак водой – на сей раз еда уже не вызывала у сержанта отторжения, и он съел несколько пресных немецких галет с тушенкой, – и двинулись на восток. Ориентироваться было несложно: с первыми лучами солнца впереди вновь загрохотала притихшая было на ночь канонада, что одновременно и пугало, и радовало. Пугало – оттого, что немцы продолжали наступление, а радовало – что есть кому это наступление остановить. Впрочем, отчего именно наступление? Возможно, за долгую июньскую ночь уже подошли войска второго эшелона, и сейчас там, впереди, наши громят в пух и прах прорвавшиеся вчера вражеские полчища! По крайней мере, обоим танкистам очень хотелось в это верить…
А спустя примерно час идущий первым мехвод неожиданно остановился и, обернувшись к командиру, приложил к губам палец: мол, тихо. Подойдя ближе, Баранов прошептал:
– Слышишь, Степа? Там, впереди, вроде говорит кто-то? И металлом стучат.
Гаврилов пожал плечами:
– Не, ни хрена не слышу. У меня после вчерашнего вообще со слухом слегка того, туговато.
– Прости, позабыл я, командир, что контузило тебя, – смутился Николай. – Ладно, тогда давай так – ты пока тут посиди, а я схожу, гляну, кто там стучит и зачем. Добро?
– Давай, – согласился сержант. – Только ты того, поосторожней.
– Это само собой! – ухмыльнулся мехвод, сбрасывая с плеча вещмешок. Перевесив автомат на грудь, он перевел оружие в боевое положение и, подмигнув сержанту, скрылся в зарослях. Проводив его взглядом, Степан отступил за ствол ближайшего дерева, расстегнул кобуру и вытащил «Наган». Прокрутил барабан, убедившись, что все каморы заполнены патронами, тускло отблескивавшими оголовками пуль. Привычные, отточенные до автоматизма действия успокаивали взвинченные нервы: что, если впереди гитлеровцы? Потихоньку обойти? Напасть и принять бой? С другой стороны, отчего там обязательно должны быть именно немцы? Может, как раз, наоборот, наши? Может, они уже добрались до своих? Вряд ли, конечно, и часа не шли, так что если это наши, то такие же окруженцы, как они с Барановым… может, кто-то из ребят батальона? Хорошо бы…
Заросли снова зашевелились, и показался запыхавшийся от быстрой ходьбы Баранов. Автомат он держал в руке, видимо чтобы не цепляться стволом и ремнем за ветки. Заметив прячущегося за деревом сержанта, механик-водитель призывно махнул рукой, на всякий случай опять подав знак сохранять тишину.
– Слушай, командир, тут вона какое дело. Впереди, метров через сто, дорога лесная, узкая, но накатанная, машины проходят. А на ней германцы, броневик полугусеничный, навроде того, что мы вчера протаранили, только поменьше. Поломались они, водила в моторе ковыряется, остальные рядом стоят. С ними офицер, шибко злой, на шофера орет, руками машет. Видать, опаздывают куда-то, а тут поломка. Что делать станем, Степа? Обойти их можно, но придется кругаля давать, дорога прямая, в обе стороны далеко видать, станем перебегать – точно заметят.
– Много их?
– Не особенно, я шестерых насчитал вместе с водителем и офицером. Ну, может, еще кто по нужде отошел или внутри сидит, тут уж всяко может быть.
– Если офицер – это командир бронемашины, значит, пехотинцев всего четверо… – задумчиво пробормотал Гаврилов. – Интересно, что они тут делают, как думаешь? Поодиночке немцы не ездят, тем более на второй день войны.
Мехвод лишь пожал плечами в ответ:
– Откуда ж мне знать, командир? Наверное, от своей колонны отстали, вот оттого офицер и ругается, что теперь нагонять придется.
– Предлагаю атаковать противника и захватить транспортное средство! – решительно заявил Гаврилов. – Ну, ежели они его починить успеют, разумеется.
Николай смерил его хмурым взглядом:
– С одним автоматом и тремя десятками патронов?
– Так ведь еще гранаты есть и мой «Наган»!
Несколько секунд мехвод размышлял, смешно морща лоб, затем привычным жестом сдвинул на затылок шлемофон:
– Ну, места тут глухие, заросли к самой грунтовке вплотную подходят, если тихонько подобраться, до них всего метров двадцать останется, может, и меньше. Стоят они кучно, перекуривают, треплются о чем-то, нападения, похоже, не ожидают. Если я с автомата полосну, а ты гранатами забросаешь, может, и положим гадов на месте. А может, и нет, если успеют укрыться за броней да до пулемета добраться, то нам и головы поднять не дадут… я ж тебе про пулемет, что на броневике стоит, говорил?
– Не говорил, – погрустнел Гаврилов. – Пулемет – это хреново…
– Вот и я о чем. Правда, сейчас возле него вроде никто не дежурит, все наружу вылезли.
– А с управлением-то ты справишься, Коля? – неожиданно засомневался сержант. – Это ж не танк все-таки.
Механик-водитель хмыкнул:
– Да что тут сложного? Обижаешь, командир. Я ж до армии полуторку водил, так что должен разобраться, броневик этот – та же машина, только бронированная да с гусеницами. Не переживай, Степа, справлюсь. Только сначала его еще захватить нужно…
Баранов оказался прав: нападения гитлеровцы и вправду не ожидали. К тому моменту, когда танкисты подползли вплотную к дороге, оказавшейся узкой грунтовкой, с обеих сторон зажатой стеной растительности, немецкие солдаты никаких признаков беспокойства не проявляли, видимо считая, что здесь, в тылу, им ничего не угрожает. Водитель все еще ковырялся в моторе, а раздраженно хмурящийся офицер в приплюснутой фуражке с защитными очками на тулье стоял возле откинутой в сторону кормовой двери, поставив ногу в пыльном сапоге на ступеньку и разложив на колене полевую сумку.
«Видать, карту изучает, – подумал Гаврилов. – Не позабыть бы планшетку с собой прихватить, будет нашим ценный трофей».
Четверо пехотинцев, как и рассказывал мехвод, курили возле левого борта бронетранспортера, о чем-то оживленно разговаривая. Карабины имелись только у двоих, да и те были заброшены на плечо. Оружие остальных, видимо, осталось в бронемашине. Над угловатым корпусом торчал, задрав в небо ажурный кожух ствола, укрепленный на поворотном вертлюге пулемет. «Совсем, суки, обнаглели, – мелькнула в голове танкиста злая мысль. – Вообще не боятся, как хозяева себя ведут! Ну да ниче, сейчас мы с Колей вас немного поучим бояться».
Баранов вопросительно взглянул на командира, коротко дернув подбородком в сторону противника, но сержант отрицательно качнул головой: мол, рано. Пусть немец сначала мотор починит. Долго задерживаться здесь, конечно, нельзя, не ровен час еще кто-то по дороге поедет, но и подождать пару минут можно. Тем более что водила, похоже, как раз заканчивает с ремонтом. Так и оказалось: с лязгом захлопнув поднятую вверх половинку капота, немец спрыгнул на землю и принялся старательно оттирать ветошью перемазанные маслом руки. Заслышав знакомый звук, офицер захлопнул планшет, убирая ногу с порожка люка. Вот теперь пора…
Сержант выдернул чеку и приподнялся, как и было оговорено, дожидаясь первого выстрела механика-водителя. Несмотря на готовность и недавнюю контузию, грохот автоматной очереди показался оглушительным, и Степан против воли вздрогнул. Впрочем, уже в следующий миг обращать внимание на подобные пустяки стало некогда. Коротко замахнувшись, он бросил «лимонку», тут же схватив следующую гранату, усики на чеке которой были заранее сведены. Получилось на удивление неплохо – когда за кустами гулко треснул первый взрыв, Гаврилов уже замахивался для повторного броска, теперь целясь в сторону кормы бронемашины. Главное не перестараться и не забросить гранату внутрь – так можно и без транспорта остаться.
Занявший позицию несколькими метрами правее мехвод, упершись для устойчивости локтями в землю и плотно прижав к плечу приклад, бил короткими прицельными очередями. К трофейному автомату он приноровился достаточно быстро и сейчас стрелял, экономя боеприпасы и надеясь, что цели закончатся раньше, чем патроны. Первая очередь у него вышла не очень, отдача слишком сильно задрала ствол вверх и в сторону, но двоих пехотинцев он все же достал, впечатав в выкрашенный серой краской борт. Остальные пули лишь высекли из брони искры, уходя в рикошет. Мгновенно сориентировавшийся в ситуации офицер попытался забраться внутрь бронемашины, прикрываясь откинутой дверцей, но ему не хватило буквально доли секунды. Баранов видел, как гитлеровец несколько раз судорожно дернулся под ударами девятимиллиметровых пуль, нелепо взмахнул руками и завалился на спину, скребя сапогами по пыльной земле.
- Предыдущая
- 46/62
- Следующая
