Горький ветер свободы - Куно Ольга - Страница 44

• Предыдущая
• 44/78
• Следующая

– Автор той книги о катарсисе, которую я выдала для чтения одной из этих милых девушек, – не задумываясь, ответила я.

– Кстати, где ты раскопала эту книгу? – оживился Данте. – Неужели в моей библиотеке?

– Ну конечно же в ней, – откликнулась я. – Где же еще?

Тем временем одна из рабынь поднесла бокал с вином своей госпоже. Та сделала небольшой глоток.

– А вы, дон Данте? Выпьете со мной? – спросила, призывно улыбаясь, Айгуль.

– Ну конечно же, – проявил галантность Данте.

– Я принесу, – вызвалась рабыня и вернулась обратно к подносу.

Я нахмурилась. Вроде бы ничего подозрительного: девушка просто взяла один из бокалов, которые наполнил вином перед уходом лакей, и понесла прямиком Данте. Вот только мой взгляд задержался на указательном пальце державшей бокал руки. Точнее сказать, на надетом на палец кольце. Это было кольцо с крупным зеленым камнем, который в действительности являлся обманкой. Внутри он был пустым, и созданный таким образом тайничок нередко служил вместилищем яда, наркотиков и прочих не одобрявшихся обществом порошков. Такие кольца были редкостью, но я хорошо о них знала благодаря своей профессии: подобным образом изготовлялись некоторые магические амулеты, поэтому я не только описывала данную систему в своей диссертации, но и имела возможность ознакомиться с аналогичными кольцами из музейных коллекций.

Возможно, я и не догадалась бы, что на палец рабыни надет именно такой перстень, если бы она не проявила небрежность, недостаточно плотно закрыв крышку тайника, имитировавшую верхнюю часть камня. Раз крышка приоткрыта, значит, рабыня уже успела высыпать содержимое тайника в бокал, воспользовавшись тем, что оказалась вне поля моего зрения, пока я разговаривала с Данте. Вот и общайся после этого с людьми о катарсисе!

Что было делать? Прилюдно обвинить рабыню – значит нанести оскорбление не только ей, но главным образом ее госпоже. А это чревато весьма нехорошими последствиями, в первую очередь опять же не для меня, а для Данте. Вот черт бы побрал всю эту их южную систему, при которой люди не отвечают за свои слова и поступки сами!

В общем, я поступила крайне просто и совершенно неприемлемо для взрослого человека с высшим образованием. То есть подставила рабыне подножку. Она споткнулась, удержать равновесие сумела, но бокал выронила. Разбиться он не разбился, но все содержимое, разумеется, вылилось на пол. А поскольку вино было сладкое, Джекки, лохматый рыжий пес Данте, тут же подбежал к образовавшейся лужице и вылакал все без остатка.

«Ну что ж, удобная штука – собака, – подумалось мне. – Пол мыть не надо».

– Ох, простите, я такая неловкая! – воскликнула я, торопясь помочь девушке. – Право, я очень сожалею, это целиком и полностью моя вина!

– Вашей рабыне следовало бы быть поаккуратнее. – В голосе Айгуль сквозило столько желчи и недовольства, что я убедилась окончательно: она отлично знала, что было в предназначенном для Данте бокале.

Я покаянно вжала голову в плечи, ожидая от Данте показного выговора, но он лишь пожал плечами:

– Равно как и вашей.

Не скрою, мне было приятно. Да, я сделала это ради него, и он отлично понимал, по какой причине. И тем не менее Данте мог бы для виду вылить на меня ушат недовольства. Вместо этого он фактически за меня заступился.

По-прежнему держа глаза долу, я отошла от господ подальше и уселась на циновки, якобы демонстрируя таким образом чувство вины и покорность. Дескать, мое место именно здесь. Рабыня поступила так же, кидая на меня злые взгляды, но вслух ничего не говоря. Подсыпать что-нибудь в другой бокал она не имела возможности: во-первых, я бдительно за ней следила (сохраняя при этом весьма покаянный вид), а во-вторых, ее тайник был пуст, и вряд ли она носила при себе запасной. А вот другие рабыни могли, хотя соответствующего кольца я ни у одной из них не заметила. Но есть и другие способы – к примеру, спрятанные в корсете флакончики. Так что я старалась быть начеку.

– Хочешь, я расскажу тебе о семантическом поле? – примирительно предложила я уронившей бокал девушке.

Та шарахнулась от меня, как черт от ладана.

Рабыни приуныли, господа тоже притихли. Даже Ренцо молчал, подбирая очередную веселую историю. А вот Джекки неожиданно оживился.

Засуетился, забегал по комнате. Затем подбежал к Айгуль, встал на задние лапы, обхватив передними ее правую ногу, после чего принялся делать весьма неприличные движения.

Вскрикнув, Айгуль дрыгнула ногой, пытаясь избавиться от наглого животного. Но не тут-то было. Пес оказался не только наглым, но и настойчивым и выпускать объект своего внимания не собирался. Айгуль вскочила на ноги и попыталась убежать от собаки, но Джекки передвинулся вместе с ней, не прерывая своего занятия.

– Что делает эта собака?! – возмущенно воскликнула девушка.

Данте и Ренцо как-то подозрительно и синхронно отвернулись. Я, в общем-то, хотела сказать: «Ваша правая нога только что потеряла девственность», но это было бы нарушением всех возможных норм этикета.

– И в самом деле странно: что такое случилось с псом? – Мой удивленный взгляд был предсказуемо направлен на обладательницу кольца с тайником.

Та отвела глаза.

– Уведите отсюда этого пса! – распорядился наконец Данте.

– Просто из комнаты или куда-то конкретно? – уточнил специально вызванный по такому случаю слуга.

Он уже ухватил Джекки за ошейник и, несмотря на все старания последнего, удерживал пса на расстоянии от Айгуль.

– Так, чтобы он не мешал нашей гостье, – откликнулся Данте. – Пожалуй, будет лучше всего временно отвести его на псарню.

Слуга склонил голову и удалился вместе с Джекки. При этом пес сопротивлялся, пытаясь удержаться в комнате всеми четырьмя лапами, в результате чего его перемещение за дверь сопровождалось громким скрипом царапающих пол когтей.

Ну что ж, должно быть, в скором времени количество щенков в армоне существенно увеличится. И я ни капли не удивлюсь, если многие из них окажутся рыжими.

Тем временем одна из рабынь Айгуль переместилась ко мне поближе.

– Скажи, откуда берутся такие волосы, как у тебя? – восхищенно спросила она.

Ее вопрос показался мне забавным, учитывая, что сама девушка была рыженькая, а в моей стране рыжие волосы встречались значительно реже, чем светлые.

– Оттуда же, откуда любые другие, – улыбнулась я, не переставая, однако же, поглядывать за остальными рабынями. – С рождения.

– И это не специальная краска? – продолжала допытываться она.

Я покачала головой.

– Там, откуда я родом, такие волосы не редкость. Блондинок у нас примерно столько же, сколько брюнеток.

– То есть у половины женщин такие волосы, как у тебя? – изумилась рабыня.

– И у половины мужчин тоже, – дополнила я. – Ну, не совсем такие же. У кого-то светлее, у кого-то потемнее. Оттенков много. Но вообще блондинов – примерно половина.

Все это время я не переставала краем глаза наблюдать за действиями других рабынь. Все они сидели на своих местах и козней пока как будто не строили. Так что я продолжала беседовать с девушкой о цвете волос до тех пор, пока не услышала вдруг шипение Данте. Я мгновенно обернулась на этот не столько громкий, сколько резкий и неожиданный звук.

– Ах, прошу прощения, я такая неловкая! – покаянно воскликнула Айгуль, торопливо пряча в кулаке какой-то предмет.

– Ничего страшного, – поспешил по-джентльменски заверить ее Данте, на секунду прикладывая палец ко рту.

Похоже, он чем-то укололся.

Вроде бы ничего подозрительного, но произнесенные Айгуль извинения уж больно походили на мои собственные. А рыженькая рабыня, расспрашивавшая меня про блондинок, имела уж слишком довольный вид.

Извинившись, я подошла к Ренцо и торопливо отвела его в сторону.

– Что произошло? – встревоженно спросила я.

– Айгуль передавала Данте книгу и случайно уколола его своей заколкой, – пояснил кастелян.

– Случайно? – подозрительно переспросила я.

• Предыдущая
• 44/78
• Следующая