Горький ветер свободы - Куно Ольга - Страница 16
- Предыдущая
- 16/78
- Следующая
Я смотрела на него исподлобья, по-прежнему ни на что не решаясь. Я знала: он просто-напросто пользуется тем, что я дико устала и совершенно запуталась. Но ничего не могла с собой поделать.
– Если бы я тебя купил, чтобы повысить свой статус, или относился как к вещи, то уж точно не стал бы очертя голову бежать за тобой за периметр красных камней, – добавил Данте, видя мои сомнения и словно пытаясь загипнотизировать. – Отлично зная, чем это чревато.
И я сдалась. Со вздохом отступила от перил. И, опустив голову, позволила подвести себя к лестничному проему.
Но на ступеньку шагнуть не успела, поскольку нам навстречу как раз поднимался Илкер. Я услышала, как Данте почти бесшумно выругался у меня за спиной.
– Ты решил вознести молитву богу, дон Эльванди? – дружелюбно улыбаясь, спросил Илкер.
Тяжело дыша, он вынес свое немаленькое тело на площадку и с удовольствием подставил лицо прохладному ветру. Следом за ним в проеме возникла фигура бессменного телохранителя.
– Именно так, досточтимый Илкер-бей, – вежливым тоном ответил Данте. – Полагаю, и ты пришел сюда с той же целью?
О да, – подтвердил Илкер. – У нас в Арканзии принято возносить свои молитвы всякий раз, как мы добираемся до обжитых мест после путешествия по пустыне. В знак благодарности за то, что нам удалось пронести свои жизни через мертвые пески.
– Ну что ж, не буду тебе мешать. Мы уходим и предоставим тебе возможность молиться в тишине и спокойствии.
Данте произнес эти слова таким тоном, словно буквально горел желанием оказать своему спутнику услугу. А вовсе не собирался уйти отсюда в любом случае.
Мы стали медленно спускаться. Сначала я, потом Данте. Не потому, конечно, что он галантно пропустил меня вперед как женщину. Просто хотел быть уверен в том, что мне не взбредет в голову метнуться наверх и все-таки перелезть через перила. Напрасная предосторожность: в данный момент я была слишком измотана, чтобы решиться на такой шаг. «Ничего плохого с тобой не случится». Интересно, что это означает? Если, конечно, он вообще говорит правду. Видимо, то, что со мной не обойдутся как с той шестнадцатилетней девочкой. И не станут пороть плетьми, если, конечно, я не совершу чего-нибудь совсем уж из ряда вон выходящего. Не заставят голодать. И даже тяжелой работой не будут загружать сверх меры.
«Ничего плохого»… Действительно, чего еще может желать рабыня? Самореализации? Комфорта? Личного пространства? Уважения? Свободы? Вот еще, глупости какие!
«Ничего плохого». Все-таки надо было прыгать. А раз не решилась, значит, туда мне и дорога.
Данте время от времени поглядывал наверх и разговоров со мной во время спуска не заводил. Когда лестница закончилась, нас без вопросов пропустили. Смотритель возвратил Данте его оружие, после чего мы вместе пошли дальше. Поскольку рабыня сопровождала своего господина, задерживать ее никто не стал.
Мы прошли обратно по коридору, связывавшему храм с постоялым двором. Затем, вместо того чтобы продолжить идти прямо, повернули налево. При этом Данте продолжал пропускать меня вперед, явно давая понять, что мы идем вместе. Я остановилась.
– Меня поселили вон там.
Я указала рукой в обратную сторону – туда, откуда мы только что свернули.
– Я знаю, – невозмутимо сказал Данте и продолжил идти, как шел, ничуть не смущенный такой ошибкой.
Или не ошибкой? Куда в таком случае меня ведут?
Когда мы стали подниматься по парадной лестнице, все стало очевидно. Второй этаж, длинный коридор. Мы прошли по устланному мягким ковром полу.
– Имей в виду, – тихо шепнул на ходу Данте, – вероятнее всего, каждое слово, произносимое в моей комнате, прослушивается. Так что – ничего лишнего.
Неведомо откуда возникший слуга почтительно распахнул нужную дверь и склонился перед Данте так низко, что мне разом припомнился служащий таверны в Остане. Вполне предсказуемо, что у этого парня позвоночник тоже не сломался. Напротив, с легкостью распрямив спину, он весьма бодро проводил нас в комнату и подобострастно осведомился, будут ли у господина какие-нибудь пожелания. Мое присутствие его, кажется, нисколько не удивило. Впрочем, и правда: что тут особенного, если хозяин намеревается провести ночь – или менее продолжительное время – со своей рабыней?
– Моя ванна готова? – холодным тоном господина, разговаривающего со слугой, спросил Данте.
– Да, мой господин, – снова раболепно поклонился слуга. – Горячая ванна ждет вас.
«Любопытно», – подумалось мне. Вообще-то, насколько я знала, на юге, в отличие от севера, не слишком жаловали ванны. Здесь предпочитали бани, обладавшие каким-то особенным местным колоритом. Сама я весьма отдаленно представляла себе, как выглядят эти самые бани. Так или иначе, видимо, на постоялых дворах приходилось ограничиваться более скромным способом мытья. Но лучше, чем ничего. Наверняка и ванны были доступны лишь самым знатным и почетным постояльцам. И уж точно не рабам. Тем предоставляли для мытья одно ведро воды и пару тазов на всю комнату, это я заметить успела.
– Хорошо, – милостиво кивнул Данте. Холодный и отстраненный. Глыба льда, как и тогда, в начале нашего знакомства. Да и на протяжении большей части совместного пути. Маска? Или маска была там, на обдуваемой ветром площадке? – Позаботься о том, чтобы сюда принесли еще один матрас.
Слуга с удивлением оглядел кровать.
– Матрас? – уточнил он.
– Именно. – Теперь в голосе Данте сквозило раздражение. – Матрас. И пусть положат его вот здесь. – Он указал на свободное место на полу ближе к двери. – Не думаешь же ты, что я собираюсь пускать в свою постель грязную рабыню?
Я сжалась при этих словах, хотя хорошо понимала, что вероятнее всего это все та же игра, рассчитанная на посторонние уши, каковых здесь, по-видимому, предостаточно. И все равно от такого обращения становилось не по себе, тем более что в словах Данте было много крайне неприятной правды. Страшно даже подумать о том, как долго я как следует не мылась. И это учитывая сначала плавание в битком набитом трюме, а потом путешествие по дикой жаре. От меня пахло потом, моя одежда пришла в плачевное состояние, я не меняла ее уже не знаю даже сколько дней. Немытые волосы висели космами, ведь за неимением щетки я все это время расчесывала их только при помощи пальцев.
Обогнув кровать, я отошла к окну, прижимая ладони к пылающим щекам. Слуга ушел, и Данте запер за ним дверь.
– Иди. – Он кивнул в сторону смежной комнатки. – Тебя ждет ванна.
– А… ты? – удивленно спросила я.
– Пошел бы с тобой, да, боюсь, вдвоем не поместимся, – фыркнул Данте. – Давай, давай.
И пару раз нетерпеливо махнул рукой в сторону ванной – мол, сколько тебе можно объяснять.
Пожав плечами, я поплелась в ванную комнату. Выходит, меня все-таки хотят «отмыть». Вопрос лишь в одном: это просто такая забота или хозяин все-таки вознамерился воспользоваться рабыней «по назначению»? И именно для этого меня сюда привел? В сущности, а для чего еще было приводить рабыню к себе в комнату?
Чувство протеста хотело было взыграть во мне с прежней силой, но ударилось лбом о непробиваемую стену усталости, отступило и махнуло на все рукой. А уж когда я своими глазами увидела ванну и поднимающийся над горячей водой пар, никаких сил на сопротивление и вовсе не осталось. Слишком велико было желание погрузиться в эту самую воду. Тем более что рядом обнаружились и мочалка, и моющие средства, и несколько мягких полотенец.
Надо отметить, что ванна здесь была весьма своеобразной. Сразу видно, что этот предмет в целом на юге не в ходу, так что его создатели не слишком озаботились комфортабельностью и дизайном. Больше всего ванна напоминала бочку. Внутри располагалась перекладина, призванная выполнять функцию скамейки: на нее можно было сесть. То есть ванну здесь принимали не лежа, как у нас, а сидя. Вода при этом доходила человеку либо до груди, либо до шеи – тут уж все зависело от роста.
Я осторожно покосилась на дверь. Вернулась, плотно ее закрыла. Никакого засова не обнаружила. Увы, возможность запереться изнутри здесь не предусматривалась. Раздеваться было как-то страшновато. Может, искупаться прямо как есть, в одежде? Заодно и платье постираю. Я поморщилась. Глупо, конечно. Ладно, рисковать так рисковать. В конце концов, Данте все равно, если захочет, сделает со мной все что угодно. Решившись, я скинула одежду и, оставив ее прямо на полу, влезла в ванну.
- Предыдущая
- 16/78
- Следующая
