Прорыв в Пангею - Атаманов Михаил Александрович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/98
• Следующая

Рано утром нас разбудил хозяин таверны. Мы быстро позавтракали и вышли во двор. Посёлок ещё спал, лишь два тяжеловооруженных дварфа сторожили нагруженные до предела открытые повозки, и в нескольких домах-норах горел свет. Вскоре из этих домов появились ещё несколько вооружённых дварфов.

Командовал обозом трёхсотлетний седой дварф Суртак Тяжёлый, родной дядька Тумика и Ярика. Про него мне много рассказывал хозяин таверны. Суртак Тяжёлый был ветераном пяти кровавых войн между дварфами и орками за Медные Горы, служил наёмником у людей во время затяжной гражданской войны, участвовал когда-то в осаде Холфорда, был одним из немногих выживших участников карательного похода против тёмных эльфов. Последние лет восемьдесят Суртак работал простым кузнецом и обычно дважды в год водил обозы с металлом в Холфорд, пользуясь огромным уважением и доверием среди своих сородичей за честность и справедливость.

Суртак Тяжёлый обошёл повозки, проверил вооружение шести идущих с обозом дварфов, дал последние наставления и, наконец, приказал трогаться в путь. Обоз свернул в тёмный туннель и медленно двинулся во тьму.

Волы флегматично двигались в полной темноте. Сопровождающие обоз дварфы шли пешком рядом с гружёными повозками, ведя на поводу волов. Мы тоже отправились в путь на своих двоих. Мои друзья почти ничего не видели и держались руками за борта телег. А я разглядел распахнутые ворота, которые беззвучно закрылись, как только обоз миновал их.

Вскоре вдали забрезжил слабый свет, и мы выехали на дорогу среди скал. Была ночь, только-только забрезжило утро. Небо хмурилось, шёл мелкий дождь, где-то вдали протяжно выли волки. Дорога причудливо петляла между скал, постепенно забираясь все выше. Спустя какое-то время мы оказались в плотном холодном тумане облаков, настолько густом, что силуэты впереди идущих я видел только благодаря своему обостренному зрению как размытые тени. Когда совсем рассвело, мы вышли на вершину горного перевала, оказавшись даже выше облаков.

Только тут я смог более-менее сориентироваться и указал друзьям на группу рыжих скал вдалеке, возле которых мы пять дней назад встретили белого волка. Фея тут же достала блокнот и сделала в нем пометку. Бдительный Суртак Тяжёлый сразу же поинтересовался, что это мы записываем? Фея честно ответила, что записывает приметы дороги, по которой мы движемся, чтобы мы могли вернуться домой. Я показал дварфу группу скал вдали, где нас атаковали волки, вынудив спрыгнуть в подземелье. Суртак Тяжёлый что-то прикинул в уме и вспомнил, что именно там находится один старый вход, которым сами дварфы давно не пользуются. Он объяснил нам, как быстро добраться до того места по поверхности. Кажется, он обрадовался, что на обратном пути мы не планируем проходить через их подземный посёлок. После этого Суртак повеселел и даже разрешил Фее сесть в повозку.

Наш обоз преодолел перевал и стал медленно спускаться вниз на заросшую густым лесом большую равнину. В полдень дварфы на ходу достали из сумок хлебные лепёшки и быстро перекусили всухомятку, продолжая настороженными взглядами обшаривать придорожные кусты и особенно приближающийся лес.

Я прошёл чуть вперёд и поинтересовался у Суртака, чего нам стоит опасаться и откуда может исходить угроза. По словам дварфа, на холмах ничего нам не грозило, но вот в лесу угроза могла исходить и от диких зверей, и от разбойников. Вскоре обоз пройдёт через участок леса, в котором пару лет назад дварфы наткнулись на крупного василиска. При этом старый воин усмехнулся и указал на свои сапоги из кожи крупной рептилии.

Проблем с разбойниками по дороге в Холфорд Суртак не слишком опасался – продать три телеги металла в маленьких окрестных посёлках будет затруднительно, в столицу же с краденым товаром разбойники не рискнут сунуться. Другое дело на обратном пути – вот тогда действительно обоз могут попытаться ограбить. Но всё равно дварф советовал не терять бдительности. По его словам, главное – успеть до заката дойти до посёлка людей Старая Застава, там можно будет переночевать в безопасности.

Мы вошли в лес. Дварфы вели себя чуть более настороженно, но схватки не ожидали – некоторые из них от жары даже сняли кольчуги и шлемы. Несколько раз дорога раздваивалась, но у каждой развилки непременно стояли указатели с надписями, выполненными причудливыми и непонятными рунами. Фея аккуратно зарисовывала надписи в блокнот, а я поинтересовался у Суртака, что написано на указателях. Ответ сразил меня наповал. Оказывается, дварф вообще не умел читать и просто вёл обоз знакомой дорогой. Более того, читать не умел никто из дварфов в обозе. Вообще, в подземном лагере один только Тумик Тяжёлый умел писать и читать на двух языках, чему научился во время странствий.

Дорога была безлюдной, лишь один раз навстречу нам быстро проскакал на коне вооруженный мечом юноша в богатых одеждах. Лес жил своей жизнью – вовсю пели птицы, в ветвях деревьев мелькали зверьки вроде куниц, однажды дорогу нам перебежал олень с красивыми ветвистыми рогами. Дварфы не задерживались ни на минуту и целеустремленно шли вперёд. Под вечер у меня уже еле передвигались ноги, Пузырь тоже устал, скинул тяжёлую кольчугу и ненавистные сапоги. Но на дварфов, казалось, усталость не действовала, и они неторопливо, но планомерно двигались вперёд.

Наконец, за очередным поворотом дороги мы увидели деревянный частокол внешней стены, а ещё через пять минут Суртак уже стучался в окованные металлическими полосами деревянные ворота. Над забором показалась белобрысая голова мальчишки. Он осмотрел нас, а потом начал громко звать отца.

Через минуту ворота приоткрылись, и бородатый мужик в помятом шлеме поинтересовался целью нашего приезда, как будто это и так не было ясно. Я переживал по поводу возможной пошлины за вход, так как денег у меня вообще не осталось. Но нас пропустили без всяких сборов – было видно, что местный люд не избалован торговыми караванами и искренне рад появлению нашего обоза. Дварфы вкатили телеги на маленькую площадь в центре посёлка, и вокруг сразу же собралось едва ли не всё местное население – почти сорок человек.

Тут же завязалась торговля. Народ покупал ножи, наконечники для стрел, ножницы, гвозди, недорогие брошки, кольца и всякую другую мелочь – в этом маленьком поселении не было своего кузнеца. Явился в сопровождении пары ополченцев и местный староста – худющий лысый мужик со страшным косым шрамом через левую щёку. После недолгой торговли он приобрел три открытых шлема и два треугольных щита.

Я издалека наблюдал за душевными терзаниями Ярика Тяжёлого – тот собирался отделиться от обоза в первом же посёлке, но явно ожидал, что это будет населенный пункт покрупнее. В конце концов Ярик решился и окликнул удаляющегося старосту. Тот с недовольным видом обернулся, но после первых же слов дварфа расцвёл в улыбке и пригласил к себе в дом. Через несколько минут Ярик вышел из дома, быстро попрощался с родственниками, снял свои сумки с телеги и в сопровождении старосты направился к одному из дальних домов.

Постепенно торговля стихла, а товаров на телегах почти не убавилось. Вечерело, ополченцы закрыли ворота на засов, зажгли факелы. Постоялого двора тут не имелось, лишь небольшой кабак без комнат для ночлега.

Мы с ребятами разбили палатку возле телег, разожгли костёр и вскипятили чаю, перекусив едой из своих запасов. Дварфы палаток не ставили, они накормили волов, а потом все, кроме одного дежурного, улеглись под телегами и захрапели. Мы с ребятами также решили дежурить по очереди – первой дежурит Ленка, потом Петька, потом я.

Когда Пузырь разбудил меня глубокой ночью и лёг спать, я обнаружил, что во всём посёлке не сплю только я один – даже дежурный дварф задремал. У меня появилось настолько необычное желание что-нибудь… украсть, что я испугался. В этот момент я впервые подумал, что Илона серьёзно ошиблась, и мне предназначен вовсе не путь следопыта.

Красть я ничего не стал, наоборот, подошёл и растолкал спящего дежурного. Тот спросонок пообещал прибить меня своим двуручным молотом, но потом, окончательно проснувшись, поблагодарил и попросил не говорить ничего Суртаку.

• Предыдущая
• 23/98
• Следующая