Доктор Кто. Клетка крови - Шмидт Мария - Страница 3

• Предыдущая
• 3/9
• Следующая

Сказать по правде, в большей части охранных систем нет никакой нужды – из этой тюрьмы все равно не сбежать. Шаттлы даже не приземляются; вместо этого транспорт, уже не возвращаясь назад, минует Оборонную Станцию и поставляет припасы и заключенных прямо в зону приема. Некоторые узники, конечно, все равно пытаются выбраться, но хорошо это никогда не кончается. Выход отсюда только один – смерть. Рано или поздно это понимают все. И после этого с ними уже не бывает никаких хлопот.

Но что насчет Заключенного 428, предпочитающего называться Доктором? А что тут скажешь? Таких, как он, я перевидал немало. Он будет кричать, ораторствовать, организует сначала подпольное протестное движение, затем другое, более явное. Следом – утомительные бунты, открытая агитация, возможно, самодельная газета, несколько попыток массового побега. Неизбежны потери (с его стороны), а через некоторое время все сторонники его покинут, и Заключенный 428 останется один, в отчаянии еще большем, чем сейчас.

Я хотел помочь ему избежать всего этого. Как же иначе? Таков мой долг. Доктор был моим другом, желал он того или нет. И именно поэтому я собирался нарушить данное самому себе обещание и разузнать о нем побольше. Исключительно ради его же собственного блага, не более того.

Я вызвал Бентли, и она вошла – такая же суровая и безупречная, как и всегда.

– Забавный вышел разговор, правда, Бентли? – сказал я.

– Если вы так считаете, Управитель, – тон Бентли был бесстрастным, но уголки губ слегка дрогнули. Она всегда дразнила меня намеками на улыбку. Лишь раз мне довелось увидеть, как она улыбается, – когда попытка побега обернулась ужасающей неудачей. Бедная Марианна. Если честно, я даже рад, что с тех пор никогда не видел, как улыбается Бентли.

– Выпьешь со мной чаю?

Бентли склонила голову в знак согласия.

– Если таков ваш приказ.

– Это скорее дружеский жест, чем приказ.

Мы не были друзьями, и притворяться было глупо. Но я все равно пытался. Хоть Бентли и работала на меня, относилась она ко мне не лучше, чем к заключенным. Что бы я ни делал, как бы суров, аккуратен и точен я ни был, она всегда вела себя со мной так, будто у меня на униформе пятна от варенья. Даже не знаю, зачем я вообще предложил ей чай. Глупая затея. Но что сделано, то сделано, отступать поздно. Я улыбнулся ей, возможно, слегка натянуто. Коллеги просто выпьют вместе, ничего особенного. Караульный принес чай, и мы оба притворились, что он нам нравится. Впрочем, напиток был и впрямь неплох, если не задумываться, откуда на астероиде вообще берется чай. Или вода.

Бентли уселась на металлический стул напротив меня. Она была единственной, кто мог сидеть на нем без особых неудобств. Бентли молчала, ожидая, пока я начну разговор.

– Похоже, с этим Доктором у нас могут возникнуть трудности, как думаешь?

Она кивнула.

– Вы намерены звать 428-го по имени?

Я решил говорить откровенно.

– Мы можем позволить себе немного великодушия. Сомневаюсь, что он с нами надолго.

На мгновение Бентли почти встретилась со мной взглядом.

– Вы хотите, чтобы я устроила для него…

– Нет, нет! – поспешно перебил я. – Я просто хочу сказать, что мы уже сталкивались с подобным. Хорошо это не кончается, правда?

Бентли задумалась над моими словами.

– 112-я все еще на Шестом уровне.

Я не сразу вспомнил этот номер.

– А… – она говорила о Марианне Глобус. Бедная Марианна. Бедная 112-я. Мой дорогой друг. – Ах да, точно.

Мы немного помолчали.

– Удивительно, что ты все еще помнишь об этом, Бентли. Я-то почти забыл… Можно сказать, начисто забыл о ней. О том, что от нее осталось, – я старался говорить непринужденно, хотя на самом деле от одной мысли о том, что стало с бедной 112-й, к горлу подступала тошнота. – Как она там поживает?

На миг Бентли почти замялась.

– Некоторое время я не наблюдала за ней лично. Но Караульные Шестого уровня не сообщали ничего негативного о состоянии и обезболивании 112-й.

Бедная Марианна. Мы и думать о ней забыли. Шестой уровень был почти пуст – она уже довольно долго не видела даже стражей-людей. Да уж.

– Возможно, мне стоит в ближайшее время навестить ее лично, – эта затея меня совершенно не радовала.

– Безусловно, – Бентли кивнула, явно радуясь, что я ее не упрекаю.

– Не волнуйся об этом. Ты присматриваешь за всей Тюрьмой и отлично со всем справляешься. Не стоит волноваться о каждой мелочи. Это моя работа. Моя жена частенько повторяла пословицу Старой Новой Земли: «Кто не умеет грош сберечь, не сбережет и миллиона».

Бентли с любопытством склонила голову.

– Что это значит, Управитель?

– Я точно не знаю. И опять же, она еще говорила: «Не стоит размениваться по мелочам». Вот чем плохи все эти устаревшие поговорки – для нас они так непонятны и противоречивы.

– Прямо как Заключенный 428? – видимо, Бентли так пошутила.

– Да, – я улыбнулся, показывая, что ее слова меня порадовали, поскольку разговор шел как раз в нужном мне направлении. – Весьма похоже на Доктора! Очень интересный человек, да. – Я откинулся на спинку кресла, чувствуя, как все тридцать шесть его поддерживающих комфовздутий трудятся на славу. – Знаешь, мне не хочется, чтобы история с Заключенной 112 повторилась. Очень не хочется.

– Что требуется от меня? – выжидательно спросила Бентли.

– Я решил, что в данном случае предупрежден – значит вооружен. И подумал, возможно, стоит краем глаза взглянуть на досье 428-го. Как по-твоему, это будет разумно?

– Как посчитаете нужным, – тон Бентли был все таким же безучастным. – Это можно устроить. Я могу запросить его данные через ТрансНет. Возможно, это займет некоторое время.

Связь здесь была кошмарная. Ретрансляторы на спутниках ТрансНета на Родине работали с перебоями. Изначально предполагалось, что мы будем смотреть новости и развлекательные передачи и связываться с близкими почти что в режиме реального времени. Но когда Тюрьму открыли, оказалось, что работают ретрансляторы из рук вон плохо. Даже простейший обмен информацией происходил с большой задержкой. Заключенные прибывали в Тюрьму, а мы даже не знали еще, кто они такие. Развлекательные программы нам присылали шаттлами на старомодных носителях (кто сказал, что жесткие диски на кристаллах безнадежно устарели?), а немногочисленные новости мы получали в виде либо скупых текстовых сообщений, либо кратких обзоров на бумаге. Поначалу мы ощущали себя отрезанными от остального мира, но со временем привыкли. Пожалуй, нам это даже нравилось. Стражи и заключенные – все мы здесь отшельники.

Поняв, что может идти, Бентли привстала. На столе осталась ее наполовину недопитая чашка чая. Я махнул ей, призывая сесть обратно.

– Ничего страшного, – искренне заверил я ее. – Я вполне могу сделать это со своего терминала, – мне иногда кажется, что Бентли считает меня безнадежно отставшим от времени стариканом. Я нажал на экран, и компьютер неохотно ожил. Терминалы нам поставляет тот же подрядчик, что установил печально известную систему ТрансНет. Они ужасны. На экране медленно всплыли значки. Я нажал на «Данные». Затем нажал еще раз. И наконец смирился с тем, что компьютер безнадежно завис.

Дома я привык по любому поводу обращаться к планшету и делал это постоянно. Теперь же я брал его в руки спасибо если раз в день. Приходилось полагаться на собственные извилины. Я даже немного этим гордился. Чувствовал себя независимым. И все же было бы неплохо, работай системы нормально, когда требуется.

Бентли уже встала и направилась к двери.

– Возможно, будет лучше, если я найду эти данные для вас, – мягко предложила она.

Нет, она точно считает, что я уже вышел в тираж. В чайнике хватало чая еще на чашку, и я налил себе остатки. И даже не успел допить, когда Бентли вернулась с папкой, где в печатном виде хранились данные 428-го. Я устроился поудобнее и принялся внимательно читать, допивая чай. Но уже через несколько страниц я перестал читать внимательно и лишь мельком проглядывал текст, а затем с отвращением отбросил папку от себя.

• Предыдущая
• 3/9
• Следующая