Каждый умирает в своем отсеке - Рябинин Виктор - Страница 38

• Предыдущая
• 38/60
• Следующая

– Блин, ты, оказывается, дама? А нам показалось, что обыкновенная сцыкушка! Га-га-га!

Взбешенная девушка приподнялась из-за стола и влепила обидчику звонкую пощечину. Андрей автоматически сделал шаг по направлению к Наташе, но его резко схватил за локоть второй громила.

– Ты куда, морячок? – и по тому, как парень назвал его «морячком», Андрей понял: грядущая драка неизбежна и тщательно спланирована.

К такому повороту событий он был уже готов и, разворачиваясь, закрепив локоть, молниеносно ткнул противнику растопыренными пальцами в глаза. Застигнутый врасплох, тот подставил морду, как будто ожидал как минимум поцелуя. Пальцы глубоко вошли в глазницы. Ослепленный, он завертелся волчком от дикой боли, мешая партнеру выйти на боевую позицию. В зале сразу стало тесно. Кто-то повскакивал с мест, женщины завопили истошным голосом, а официант вдруг достал свисток и издал оглушительную трель.

Андрей понял, что заметут, и потому уже никуда не торопился. Уклонился от хука справа, который нанес ему вырвавшийся в проход парень, перехватил его руку у локтя и, воспользовавшись инерцией удара, забросил себе за спину так далеко, как только мог. В результате получилось, что боец летел метра три и оглушительно врезался в искусственный фикус. Наташа, смятенная, бледная, тянулась к нему умоляющим взглядом.

– Да ладно тебе, – пробурчал Андрей, – потом разберусь, кто их на нас натравил.

Она что-то ответила, а он не расслышал. По проходу спешили два милиционера – капитан и сержант. Неподалеку, стоя на четвереньках, продолжал по-щенячьи скулить ослепленный громила.

– В чем дело? – спросил капитан. – Что за шум в общественном месте?

– Напали, я защищался.

– Пройдемте с нами, гражданин, – распорядился капитан. – Пропустите, товарищи.

Как и предполагал Андрей, его отвезли в отделение милиции. Там задержанного допросил дежурный – кто, откуда, зачем приехал в столицу, почему хулиганил в общественном месте, – затем отвели в отдельную каморку и велели написать письменное объяснение. То есть честно и подробно изложить, почему он, будучи пьяным, затеял драку в «Пиццерии». Не успел Андрей заполнить и половину страницы, как в каморку зашли задержавшие его капитан и сержант.

– Ну что, мужик, – капитан подмигнул ему как старому приятелю, – крепко влип?

– Похоже, – согласился Андрей.

Такая неискренняя покорность показалась капитану вызывающей, и он быстро и сноровисто дважды ударил задержанного. Андрей ткнулся лицом в стол, раскровянив губы и нос.

– Пиши все честно, ты не у себя среди белых медведей! – посоветовал капитан.

Сержант одобрительно засопел и зашел Андрею за спину. Тот начал подниматься, но капитан цыкнул:

– Сидеть, гнида!

– Вы чего, ребята, хотите, собственно говоря? – спросил Андрей в недоумении. – Просто кулаками помахать?

– Закрой варежку, сука! – рявкнул капитан. – Пиши!

– Что писать?

– Правду пиши, а не эти каракули!

– Со мной была девушка, она может подтвердить, что все было именно так.

– Какая, на фиг, девушка! Мы ее не смогли отыскать! Зато одному гражданину ты глаз вышиб, изувечил ни за что, – сообщил капитан. – Это минимум трешник светит!

– Понятно… И что я должен написать?

– Все как было. Зачем приехал, в какой группировке состоишь, кого из местных крутых ребят знаешь. Ох и надоели мне эти гастролеры. Всякий сброд в столицу едет.

– Вы же видели мои документы. Я офицер запаса, вернулся на родину…

– Похоже, ты, парень, не понимаешь серьезность своего нынешнего положения. Думаешь под дурачка скосить? Надеешься, что дружки выручат? Откуда у тебя деньги, раз ты лярву в таком дорогом кабаке угощал? Официант говорит, заранее все оплатили. Кто оплатил? Колись, сука!

– Я, товарищ капитан, перед законом чист. И вы за это когда-нибудь ответите…

– Ах, «товарищ»! Ты мне еще и угрожаешь?

Ребром ладони его сильно ударили сзади по шее, и Андрей очухался лишь на полу. Сержант вдобавок пару раз смачно врезал ему сапогом по ребрам.

– Ну что? Такой разговор предпочитаешь? – подчеркнуто вежливо спросил капитан.

– За что?!

– Встать! Ишь, разлегся, сучара. Тут тебе не нары, належишься еще. С трудом Андрей поднялся и снова сел за стол.

– Так что писать? Может, продиктуешь, капитан?

– Давно бы так, голубок. Пиши: зачем сюда приехал, кого тут знаешь, зачем пошел в кабак… Короче, все пиши… А мы потом поглядим на твое творчество.

Когда капитан и сержант ушли, Андрей закурил. Документы ему не вернули, а вот сигареты оставили. И за это спасибо. Было ясно, что его зачем-то проверяют и с нетерпением ждут, что он сейчас будет рассказывать про Пашку. Дулю им с маком! Не дождутся, салаги. А может, все проще и от него требуется лишь взятка стражам правопорядка, которую он не может им предложить, так как денег у него нет. Ту единственную сотню «зеленых», что лежала в кармане перед походом в «Пиццерию», у него изъял из кармана сержант. Ее, конечно, уже не вернут, но и бог с ней! Осталось надеяться, что выручит Пашка, когда узнает от Наташи, что произошло в ресторане… Пашка… Павел Николаевич… Старый друг и новоиспеченный бизнесмен. «А может быть, это Пашка организовал все эти странные стычки и проверки?» – подумал Андрей, но сразу же отогнал от себя подобные мысли.

Когда Андрей вновь задокументировал все свои анкетные данные, причины приезда в родной город и события в «Пиццерии», в комнату снова вошли капитан и сержант.

– Да это какая-то отписка, – прочитав, заявил капитан. – Он издевается над нами, видно, ушлый мужичок. Посади-ка ты его пока во вторую. Начальник придет и сам разберется, что это за жук.

Отобрали поясной ремень и все остальное, а затем по длинному коридору повели в камеру, похожую на спичечный коробок. Табуретка, откидной стол, зарешеченное окно – больше ничего не было. Андрей просидел на табуретке часа три, иногда вставал, разминая ноги. Пол был бетонный, и ноги быстро зябли. Тягостно тянулась ночь, изредка, как из бездны, доносились посторонние звуки – голоса, музыка, вопли, собачий лай. Часа в три ночи кого-то с шумом и стенаниями втолкнули в соседнюю камеру. Лечь было некуда, и он кемарил сидя, поместя табурет в угол и прислонившись к холодной стене спиной. Когда туловище затекало, просыпался и вздрагивал. Под утро вообще привиделась чертовщина. Словно он выходит из затопленной лодки через торпедный аппарат. Только оказался вне корабля, как на него набросилась акула и принялась отрывать по куску. Андрей выхватил из специального крепления на ноге четырехствольный подводный пистолет, который используют боевые пловцы и принялся стрелять по морскому хищнику. Акула все приближалась к горлу, пока кто-то Батиным голосом не скомандовал: «Третий и пятый торпедные аппараты – то-о-всь! Третий и пятый торпедные аппараты – залп!»

Слава богу, скрипнула дверь, за Андреем пришел какой-то неизвестный сержант с унылым заспанным лицом.

– Пошли давай, – сказал, как отрезал, – тебя майор ждет.

– А сколько сейчас времени? – растирая затекшие ноги, спросил Андрей.

– Слушай, какая нам с тобой разница, сколько времени. Раз зовут, значит, надо идти. Я сам только прилег. Принесла его нелегкая…

Начальник отделения Семен Петрович Барсуков был похож на доброго и пожилого бухгалтера, у которого первый раз в жизни с первого раза сошелся годовой баланс. Для полноты сходства он натянул полотняные нарукавники на форменный френч. Завидя Андрея, заулыбался, засуетился, чему уж вовсе не было причин.

– Ну-ну, – просипел простуженно. – Садись, дорогой гостюшко, рассказывай по порядку, выходит, с самого Севера, с Заполярного круга к нам приехал безобразничать? Столица, мол, все стерпит, но по роду службы мы обязаны провести дознание. Человека покалечил, а у него родители, семья. Боюсь, как бы не потащили в суд.

Андрей попросил разрешения закурить, и майор угостил его сигаретой.

– А кто тебе нос расшиб? В той же драке?

• Предыдущая
• 38/60
• Следующая