Дюна: Дом Коррино - Герберт Брайан - Страница 16

• Предыдущая
• 16/149
• Следующая

Он уставился на свой сжатый кулак так, словно мог воочию видеть, как утекает сквозь пальцы вожделенная власть.

— Я занимаю пост одного из директоров ОСПЧТ, но это не дает мне реальной возможности руководить организацией. Эти мерзавцы делают что хотят, потому что могут отвергнуть мои предложения при простом голосовании. Космическая Гильдия даже по закону не обязана подчиняться моим декретам, и если я поведу себя некорректно по отношению к ней, то Гильдия может наложить на меня санкции, лишить транспортных привилегий и парализовать всю империю.

— Понимаю, сир. Но гораздо хуже, как мне думается, то, что растет число аристократов, которые отказываются повиноваться вашим распоряжениям. Посмотрите на Грумман и Эказ. Их распря продолжается, несмотря на ваши миротворческие усилия. Виконт Моритани практически плюнул вам в лицо.

Шаддам попытался наступить на блестящего черного жука, который в последний момент все же успел скользнуть в щель между камнями.

— Вероятно, настало время напомнить всем, кто здесь распоряжается. Как только амаль окажется в моих руках, вся вселенная запляшет под мою дудку. Меланжа с Арракиса окажется настолько дорогой, что будет практически недоступной.

Фенринг, не стесняясь, выразил свое сомнение.

— Хм-м, многие Великие Дома накопили собственные запасы пряности, хотя это и противоречит древнему и мало кому известному закону. За последние столетия никто даже не подумал применить на практике тот забытый эдикт.

Шаддам вспыхнул.

— Разве это имеет какое-нибудь значение? Фенринг шмыгнул носом.

— Это имеет значение, сир, потому что когда придет время и вы объявите свою монополию на синтетическую пряность, такие нелегальные запасы позволят аристократическим семействам некоторое время отказываться от приобретения искусственной меланжи.

— Понятно.

Шаддам моргнул. Об этой возможности он не подумал.

— Но тогда, — заговорил он, — мы можем конфисковать эти запасы, чтобы Великие Дома не могли подстелить соломку, когда я перекрою поток меланжи.

— Все правильно, сир, но если вы в одиночку начнете отнимать запасы меланжи, то аристократы объединятся и пой-дут на вас войной. Вместо этого я предлагаю вам закрепить некоторые союзы, чтобы вы могли заставить соблюдать законы империи с позиции силы. Помните, мед может быть как ловушкой, так и сладкой наградой, м-м-м, не так ли?

Шаддам не скрывал нетерпения:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Пусть Гильдия и ОСПЧТ выявят нарушителей и предоставят вам свидетельства их вины. Ваши собственные сардаукары могут конфисковать запасы, после чего часть их вы отдадите ОСПЧТ и Гильдии. Обещание таких сокровищ воспламенит рвение, и они обнаружат самые хитроумные тайники пряности.

Фенринг видел, что в голове Шаддама завертелись тяжелые и неповоротливые жернова мыслей.

— В этом случае, сир, вы будете действовать на основании высоких моральных побуждений, заручившись, кроме того поддержкой ОСПЧТ и Гильдии. Более того, вы достаточно безболезненно освободите членов Ландсраада от тяжкого бремени незаконных запасов пряности.

Шаддам довольно улыбнулся.

— Я начну действовать, не откладывая. Я сейчас же издам декрет…

Фенринг перебил императора. Подвижные светильники остановились вслед за Шаддамом.

— Надо, правда, еще найти способ, как поступить с меланжей на самом Арракисе. Возможно, нам придется послать на эту планету сильный экспедиционный корпус, чтобы блокировать любую попытку доступа к естественным запасам меланжи.

— Гильдия никогда не повезет на Арракис войска, Хазимир. Она не станет перерезать сама себе глотку. Но как еще можно прекратить операции по добыче пряности на Арракисе?

Казалось, что статуя Эльруда насмешливо наблюдает за происходящей сценой.

— Видимо, нам придется пойти на хитрость, сир. Мне кажется, что не трудно будет найти предлог, чтобы лишить Дом Харконненов права управления Арракисом. Мы можем объявить, что отныне имперский лен Арракис будет передаваться в управление конкретному Великому Дому на срок не больше десяти лет.

— Ты можешь представить себе реакцию Гильдии на такие действия, Хазимир, особенно после того, как они разведают для нас незаконные запасы пряности? — спросил Шаддам, дрожа от волнения. — Меня всегда раздражало могущество Гильдии, но меланжа — это их ахиллесова…

В этот момент в голову Шаддаму пришла интересная мысль и губы расплылись в широкой улыбке. Выражение восторга и лице императора очень не понравилось Фенрингу.

— Знаешь, Хазимир, мы можем убить двух зайцев, иди если хочешь, одержать две победы, одним ударом.

Граф был явно озадачен.

— Какие две победы, сир?

— Тирос Реффа. Мы знаем, что этого ублюдка воспитали и пригрели в Доме Талигари. Полагаю, что у него есть поместье на Зановаре, что я могу легко проверить. — Император заулыбался еще шире. — И если мы найдем на Зановаре подходящий склад пряности, то разве эта планета не самое прекрасное место для начала нашего крестового похода?

— Хмм-а, — хмыкнул граф, тоже улыбнувшись. — Превосходная идея, сир. Зановар, на самом деле, идеальная мишень для нанесения первого сильного удара, очень милая проба пера. И если во время атаки бастард будет случайно убит… то это только к лучшему.

Двое мужчин покинули самые глубокие крипты и начали подниматься в надземную часть дворца. Фенринг оглянулся, посмотрев в конец каменного туннеля.

Видимо, в некрополе Коррино скоро появится новая крипта.

Идя по обсаженной зеленеющим папоротником дорожке своего зановарского поместья, Тирос Реффа внимательно изучал непонятный текст, красивой вязью нанесенный на ламинированную карточку, искусно врезанную в билет, который он держал в руке, пытаясь расшифровать неизвестную пиктограмму. Новая задача приятно возбуждала ум. Солнечные лучи, проникая сквозь густые кроны, отбрасывали на карточку прихотливую пятнистую тень. Озадаченный Тирос вопросительно взглянул на своего учителя и друга доцента Глакса Отна.

— Если ты не сможешь прочесть текст, Тирос, то не сможешь оценить и сам подарок.

В действительности в живых осталось не так много истинных членов семьи Талигари, и доцент был лишь одним из представителей длинной династии лордов-учителей, который вместе с именем унаследовал лен от прежнего владельца-аристократа и продолжал, не нарушая традиций, управлять этим леном. Глакс и Реффа были в один день возведены в ранг владельцев, которых, несмотря на большую разницу в возрасте, связывала многолетняя дружба.

Колибри и пестрые бабочки порхали между колыхаюшимися листьями папоротника, охотясь друг за другом и совершая живописные воздушные маневры. Высоко в кроне покрытого чешуйчатой корой дерева невидимая с земли птица издавала скрипучие каркающие звуки.

— Да спасет меня судьба от нетерпеливого учителя.

Сорокапятилетний Реффа был мужчиной мощного телосложения с точно рассчитанными, сильными и уверенными движениями. В глазах светился непреклонный ум.

— Здесь написано что-то о дворе Талигари… о представлении… знаменитом и мистическом…

Тирос сделал глубокий вдох.

— Это билет на оперу на подмостках! Да, теперь я понял шифр. Доцент дал Тиросу только один билет, зная, что на представление тот пойдет один, очарованный новыми впечатлениями и охваченный жаждой учиться и впитывать новые опыты. Сам старик уже давно не посещал светские мероприятия и представления. Зная, что ему осталось жить не так уж много лет, старый доцент предпочитал беречь время и тратил его на медитацию и преподавание.

Реффа тем временем прочитал написанный вязью текст и полностью расшифровал его.

— Это пропуск во дворец света Центра Талигари, в сказочную Артизию. Меня приглашают посмотреть представление просветленного танца как способа выражения подсознательных высказываний. В представлении будет дано описание эмоциональных обертонов людей, вовлеченных в борьбу периода Междуцарствия.

• Предыдущая
• 16/149
• Следующая