Самозванец по особому поручению - Демченко Антон - Страница 55

• Предыдущая
• 55/79
• Следующая

Тут Орсон протарахтел что-то на свеоне, очевидно представляя нас с Тишилой, поскольку в тексте пару раз мелькнули наши фамилии, и шеф борнхольмской полиции немного смягчил взор. И даже каблуками щелкнул, с обязательным наклонением головы. Так называемый кавалергардский поклон.

– Рад знакомству, генерал Стормунд. – Вернув поклон полицейскому начальнику, я бросил вопросительный взгляд в сторону Орсона.

– Да, боюс, временьи на дружескую беседу у нас ньет. – Понимающе кивнул помощник капитана порта. – Обстоятельства таковы… впрочьем, пройдемтье. Сами увидитье.

Не знаю, чего ожидали от нас, но оказавшись в полицейском холодильнике, и Орсон и генерал Стормунд с помощниками наблюдали за нашей реакцией на вид трупа с таким вниманием, словно ждали, что кто-нибудь из нас тут же обольется слезами и признается в жестоком убийстве контрабандиста.

А в том, что это убийство, сомнений у меня не было.

– Ну что, repp Старицки? – нарушил тишину Орсон.

– Увольте вашего патологоанатома. – Пожал я плечами.

– Извинитье? – Брови портового служащего полезли вверх. – Я, кажется, вас не очьен поньял.

– А что тут непонятного? Убили грешного, а патологоанатом дал неверное заключение.

– Вобче-то, я хотьел спросить, знаком ли вам сей господин… – протянул Орсон. – Провестьи опознание, если позволите, но… а с чего вы взьяли, что этот человьек был убьит?

Вместо ответа, я ухватил руку трупа за предплечье и развернул ее так, чтобы стоящим в паре метре от нас свеям были видны характерные синяки на запястьях.

– На другой руке точно так же, – прокомментировал я. – Его держали, чтобы не вырывался… А убили…

Я внимательно осмотрел предплечье, затем другое… А потом склонился над головой контрабандиста. Повернув ее так, чтобы свет мощной лампы, висящей над прозекторским столом, хорошенько осветил шею и, углядев предмет поисков, я торжествующе щелкнул пальцами.

– Вот след инъекции. Что за яд, не скажу, но без него точно не обошлось.

Пока я осматривал тело, Орсон что-то быстро говорил генералу, отчего тот вдруг принялся наливаться какой-то неестественной краснотой. В конце концов, он нервно мотнул головой и, не обращая никакого внимания на продолжающего говорить портового чиновника, шагнул к столу.

Внимательно осмотрел запястья, потом жестом попросил показать ему место укола и, чуть не уткнув в него свой мясистый нос, долго рассматривал еле заметную точку на шее контрабандиста. Наконец, генерал выпрямился и резко рявкнул какую-то фразу. Дежуривший у дверей адъютант тут же взял под козырек и слинял из прозекторской, только сапоги по кафелю защелкали.

И тишина. Но через минуту в зале вновь раздался звук шагов, на этот раз сдвоенный, и в прозекторскую ввалился тот же адъютант в сопровождении невысокого пухлого человека, то и дело промокающего потеющую лысину огромным носовым платком.

Дальше был театр. Генерал рычал и тыкал пальцем то в синяки, то в шею трупа, а патологоанатом только разводил руками и почти неслышно что-то блеял в ответ, время от времени хватаясь то за сердце, то за пенсне.

– Доктор говорьит, что принял съиньяки за сльед от наручников, – вдруг раздался рядом со мной тихий голос Орсона. – А в остальном картина соответствовала обычному сердьешному приступу. Герр Старицки, я все-таки должен получьить отвьет на вопрос. Скажите, вы знали этого человека?

– Знал? Нет. Впервые я его увидел в капитанской каюте захваченного нами намедни судна контрабандистов. – Я пожал плечами.

– Но это совершенно точно он, то есть… капитан? – уточнил Орсон.

– Разумеется. А что, у вас возникли какие-то сомнения? – поинтересовался я.

– Ньет-ньет. Всего лишь глупая формалност, о которой я позабыл. – Махнул рукой помощник капитана порта, всем своим видом показывая, какая все это ерунда. Ну да, ладно, сделаю вид, что поверил.

– Господин Орсон, а что насчет нашей с Тихомиром Храбровичем просьбы?

– Хм. Нье думаю, что сейчас наилучшее времья для визитов в тьюремный подвал… – задумчиво протянул собеседник, но тут же тряхнул головой. – Впрочьем, в такой суете… Идьемтье, я вас провожу.

Дорога от холодильника до тюремного подвала оказалась подозрительно короткой. Не прошло и пяти минут, как мы оказались в довольно длинном коридоре, разделенном несколькими решетками, в конце которого виднелось несколько тяжелых, обитых железом дверей.

– Нам туда. – Орсон кивнул сопровождающему нас полицейскому, и тот, зазвенев ключами, подошел к первой решетчатой двери. Сначала я было подумал, что эти замки, не сложнее тех, что встретились мне в станционном городке на Руяне, но стоило присмотреться к ним, как стало понятно: защитой от умников, владеющих началами ментальных манипуляций, здесь вовсе не пренебрегают. Об этом говорил и короткий высверк в момент соприкосновения ключа с замочной скважиной, и радужные разводы какого-то щита на металлической коробке замка.

– Послушайте, господин Орсон, а что, неужто смерть подследственного такой шум вызвала, что в управлении людей ночью больше, чем днем? – поинтересовался я, когда мы миновали очередную решетку на пути к камерам.

– Хм. – Чиновник покосился сначала на меня и молча вышагивающего рядом Тишилу, потом бросил короткий взгляд в спину идущему впереди полицейскому… и вздохнул. – Нье совсьем, герр Старицки. Нье совсьем…

Поняв, что Орсону совсем не хочется говорить на эту тему, я не стал настаивать, так что до камер мы дошли в молчании. Полицейский потянулся было к замку, запирающему одну из камер, но портовый чиновник только покачал головой. Наш проводник и ключник тут же кивнул в ответ и потянул щеколду задвижки, прикрывающей врезанное в дверь оконце.

– Смотритье, repp Старицки. Смотритье. – Полицейский и Орсон отошли от двери.

– Тихомир Храбрович, взгляни-ка ты для начала, – проговорил я тихонько, уступая место Тишиле, и тот с готовностью шагнул к окошку.

– Они, Виталий Родионыч, как есть они… «лазари» наши, – бросив короткий взгляд в камеру, также тихо ответил мне старый бретер. Ну-ка, ну-ка…

От двери камеры я отошел в несколько задумчивом состоянии. Люди, сидевшие на грубо сколоченных нарах, определенно мне кого-то напомнили, и теперь я судорожно пытался вспомнить, где мог их видеть.

– Вы удовлетворены, герр Старицки? – спросил Орсон, отвлекая меня от размышлений, и я, в ответ, кивнул.

– Да, благодарю вас, господин Орсон. – Я бросил взгляд на соседнюю камеру, замок которой был открыт. – А что, я так понимаю, контрабандист сидел здесь?

– Именно. – Кивнул помощник капитана порта и дал знак полицейскому, который тут же закрыл наблюдательное окно в двери камеры наших странных знакомцев.

– Понятно. Неужто и Роман Георгиевич где-то здесь, по соседству, обретается?

И вот тут взгляд Орсона вильнул.

– Извините, герр Старицки, но этой информации я… у менья ньет. – К концу фразы стало понятно, что больше никаких сведений от помощника капитана порта мы не получим. Ла-адно.

Направившись к выходу из тюремного коридора, полицейский вновь пошел первым, а я, шепнув пару слов понимающе улыбнувшемуся Тишиле, поравнялся с Орсоном, явно стремящимся быстрее покинуть это место.

– А что, господин Орсон, вы человек знающий, может, подскажете, какие места стоит обязательно посетить у вас на родине? – Помощник капитана порта недоверчиво покосился на меня, но, не заметив и следа насмешки, начал нехотя отвечать.

– Смотря, в какие порты вы намерены зайти в Свеаланде. – Пожал он плечами. Не-не, так просто ты от меня не отделаешься. Я вновь насел на Орсона и таки заставил его разговориться.

Едва мы остановились у первой решетки, как я почувствовал прикосновение Тишилы к моему локтю и, мысленно выдохнув: пронесло, успел чертяка, вновь сосредоточил свое внимание на ровной речи Орсона.

До выхода из тюремного коридора мы дошли без проблем, а вот дальше началась сущая чехарда. Перед нашей компанией нарисовались еще два полицейских чина, при полном параде и с оружием. Перебросились парой слов с Орсоном и нашим «Вергилием» на свеоне и тут же повернулись ко мне с Тишилой.

• Предыдущая
• 55/79
• Следующая