Никогда не отступай - Форстчен Уильям Р. - Страница 20

• Предыдущая
• 20/74
• Следующая

Краем глаза он заметил, как раскрылись орудийные порты находившегося прямо против них бантагского броненосца, и четыре бортовых орудия выстрелили разом. Четыре снаряда одновременно ударили в борт «Питерсберга», дождем посыпались искры и обломки. По возобновившимся на орудийной палубе крикам было ясно, что по крайней мере один из снарядов попал в цель.

— Сэр! — Артиллерист противовоздушной команды высунулся из люка бронированной рубки. — Они вывели из строя наш носовой «пэррот»!

— Да провались всё к чертовой матери!

Он спустился к начальнику связи, сам до конца не веря, что сделает то, на что решился. Осипшим голосом он приказал:

— Дайте сигнал судам прекратить огонь и отходить на север.

Вся команда вытаращила глаза, не веря своим ушам.

— Вы что, оглохли?! У нас нет другого выхода. Наш флот разгромлен. Надо спасать то, что осталось.

Ганс Шудер на нетвердых ногах спустился по сходням, радуясь тому, что покидает треклятый курьерский катер, на котором он прибыл из Порт-Линкольна. Матросы уже разгружали ящики со снарядами для двадцатифунтовых пушек.

«Более идиотской схемы обеспечения армии нарочно не придумаешь», — проворчал Ганс. Сначала приходилось доставлять груз поездом в Порт-Линкольн, там перегружать его на один из пароходиков, курсировавших между этой базой, и Брансуиком, в Брансуике опять перегружать в железнодорожные составы и развозить по всему южному фронту, растянувшемуся на сто тридцать миль. Поговаривали о том, что надо бы построить грузовой порт на восточном берегу Внутреннего моря, но для этого требовалось провести землечерпательные работы и проложить железнодорожную ветку к линии, петлявшей среди Зеленых холмов и тянувшейся с северо-востока до узловой станции Джанкшн-Сити, а оттуда еще несколько сотен миль в юго-западном направлении. Железная дорога, обещанная Конгрессом уже больше года назад, так и не была достроена, она заканчивалась в сорока милях от линии обороны, как раз где-то неподалеку.

В порту дым стоял коромыслом — обычное явление для конечного пункта доставки грузов. На спускавшихся к пристани узких улочках возницы, переругиваясь с грузчиками, подстегивали лошадей, с трудом тащивших утопающие в грязи повозки. Пристань была завалена грудами ящиков; охранявшие их солдаты устало опирались на ружья, мечтая лишь об окончании смены; офицеры носились туда-сюда с озабоченным видом, чувствуя себя по меньшей мере начальниками всего тылового обеспечения. Молодые адъютанты, прибывшие с Гансом, взирали на эту суету с негодованием, предвкушая, как он сейчас разъярится и покажет всем где раки зимуют, но его в данный момент заботило только одно — поскорее добраться до своего штаба в двадцати пяти милях от побережья.

Он уже просмотрел донесения, которые ему умудрились передать прежде, чем судно успело толком пришвартоваться. Пэт с самого утра удерживал позиции на второй линии обороны. Последнее сообщение от Буллфинча поступило три дня назад, в нем не было ничего нового. Некоторое беспокойство вызывал марш-бросок, совершенный несколькими уменами бантагов по западному берегу Великого моря. На рассвете разведчики доложили, что эти умены находятся уже в пятидесяти милях отсюда. А это означало, что ровно через сутки военные действия, по-видимому, начнутся и на его фронте.

Всего три умена… И опять Ганс чувствовал в этом какой-то подвох. Он подозревал, что эти умены всего лишь ширма, заслон, который должен отогнать патрули и скрыть то, что происходит за ним. И хотя Пэт телеграфировал, что на его участке скопилось двенадцать бантагских уменов, это тоже могло быть очередной хитростью Гаарка, призванной ввести их в заблуждение, сколько их там на самом деле — неизвестно.

Масштабы кампании разрастались — она разворачивалась сразу на нескольких участках, удаленных друг от друга на сотни миль. Чувствовалось, однако, что бантаги еще не вполне готовы к полномасштабному наступ-

лению на всех фронтах. Гаарк явно чего-то ждал, и трудно было предпринимать какие-либо контрмеры, не зная его планов.

Завтра Ганс отдаст приказ завязать бой с наступающими уменами — помимо всего прочего, это позволит расширить занимаемую ими территорию. В конце концов, суть всех военных действий сводится к тому, чтобы ослабить противника, пытающегося захватить ту или иную местность. Чем больше препятствий возникнет на его пути, тем значительней будут потери.

Ганса не покидало ощущение, что хитроумный Га-арк просчитывает их игру на три хода вперед. До сих пор события развивались так, как они и предполагали. Война велась на два фронта, и республиканцы были хозяевами положения. Они контролировали морские пути и могли быстро перебрасывать войска по железной дороге, тогда как силы противника были разобщены. Но Гаарк был слишком умен, чтобы не понимать этого. Подобная ситуация его устраивать не могла Несомненно, он что-то задумал… Но что?

— Твой корабль готов, мой карт.

Гаарк поднялся по трапу на борт потрепанного в недавнем бою судна. Его встретили улыбающиеся воины. В свое время их оскорбляло то, что они вынуждены слезть с лошади и пересесть на какое-то железное чудище, испускавшее пар и дым. Но сегодня от этого недовольства не осталось и следа, сегодня был день победы.

— Для нас большая честь видеть тебя на борту нашего судна, кар-карт.

Гаарк ответил на приветствие:

— Это для меня большая честь находиться среди вас. Вы сегодня хорошо сражались.

Было видно, что слова его не пропали даром. А ведь раньше многие из них косились на него в лучшем случае с недоверием. Хотя все указывало на то, что он и есть Спаситель, который, согласно древнему пророчеству, явился в трудный час, чтобы вывести орду к свету, надо было доказать это на деле. И то, что они смогли сделать машины не хуже, чем у скота, и одержать победу над ним, служило в глазах его подданных этим доказательством.

Судно отчалило, и Гаарк прошел на нос, знаком показав стражникам, что хочет остаться один. В сумерках казалось, что их окружает не вода, а железо, сталь и дерево, скрепленные невидимыми сухожилиями. После одержанной утром победы вся огромная флотилия вышла в открытое море, и вид созданной им мощи наполнил сердце Гаарка благоговейным восторгом. Более пятисот галер, управляемых сотней тысяч рабов-чинов, должны были перевезти три умена воинов к месту предстоящей битвы и затем вернуться за тремя остальными. Сотня других чинских судов переправят тридцать артиллерийских батарей с боеприпасами. Шесть броненосцев были высланы вперед — отгонять патрульные суда янки, не позволяя им произвести разведку. В небе кружили десять воздушных кораблей.

Гребное колесо флагманского корабля начало вспенивать воду за кормой. Судно вздрогнуло и пошло, потянув за собой караван из четырех барж. Пусть медленно и неловко, но они двигались вперед. Пять буксирных катеров тоже тащили за собой баржи, груженные тем, что послужит залогом его победы.

Глава 5

Пэт О'Дональд пробежал глазами сообщение, доставленное ему взмокшим от пота вестовым.

— Это от Мак-Мертри, — сказал он, передавая бумагу Рику Шнайду.

— «Лесные бродяги говорят, что у нас на фланге, в двадцати милях севернее дальних аванпостов, сконцентрированы большие силы пеших бантагов. Следует ли мне переместиться к северу?» — прочитал Шнайд.

— Что ты об этом думаешь? — спросил Пэт.

— На фланге мы высылали разведчиков миль на двадцать от передовой, и они ничего не обнаружили. Я не очень-то доверяю этим лесным странникам. Они никогда не поддерживали нас, прятались. С чего бы вдруг они решили помогать нам?

Батарея позади них дала залп, и снаряды смели конный строй бантагов. Густой дым окутал лес. Порывистый ветер раскачивал верхушки деревьев, гоняя клочья дыма и копоть. Накануне в лесу за железной дорогой разгорелся пожар, продолжающийся до сих пор.

— Ты сам говорил с кем-нибудь из странников? — спросил Пэт вестового.

• Предыдущая
• 20/74
• Следующая