Недетские игры (СИ) - Бульба Наталья Владимировна - Страница 44

• Предыдущая
• 44/73
• Следующая

Ровер ушел за пару часов до рассвета. Тягаться в изворотливости со спецурой оказалось легче, чем разговаривать с ним, но своего я добилась. Пусть и с оговорками, но благословение на авантюру получила, большего и не требовалось. Выкручусь, обходить острые углы его приказов я уже научилась.

С губернатором мы договорились встретиться после полудня. Времени хватало и на то, чтобы отдохнуть и… подумать, как действовать дальше. Что именно мне скажет Шамир, я представляла, оставались только нюансы.

Вызов информера застал меня в ванной. Ладно еще, душ успела принять.

Накинув халат прямо на голое тело, спустилась вниз.

Лицо Валанда на экране смутило – наши последние стычки были полны личного подтекста, но игнорировать его приход значило почти то же самое, что и признаться в своей слабости.

– Решил пожелать мне спокойной ночи? – поинтересовалась я насмешливо, пропуская Марка в номер.

Выглядел он утомленным, но… решительным. Еще бы знать, чем мне это могло грозить.

Я ершилась, но понимала, что моя бравада напускная. Вопреки собственным принципам, в которых декларировалась способность мужчин самих разбираться со своими проблемами, этого хотелось прижать к себе и… не пожалеть – поделиться своей уверенностью в том, что все будет хорошо. И не важно, что это «хорошо» имело разное значение для него и… меня.

Ответа я не дождалась. Так же молча он шагнул ко мне, сокращая расстояние между нами. Отступить я не успела.

Объятие было властным, почти болезненным. Одна ладонь слепо шарила по спине, то ли исследуя, то ли гладя, вторая жестко, как в боевом захвате, удерживала затылок, не давая возможности даже шевельнуться.

Он зря беспокоился. Первое же прикосновение сорвало рамки самообладания, выпустив наружу ту Элизабет, которую я почти не знала. Дерзкую, чувственную, раскрепощенную. Желающую его в этот момент не меньше, чем он жаждал заполучить меня.

Поцелуй был похож на неконтролируемое падение. Пропасть под ногами, дезориентация, когда ты перестаешь осознавать, кто ты, что ты… и такое же стремление выжить любой ценой. Впиться пальцами в плечи, ощутить привкус крови в прокушенной губе, выпить дыхание до дна, но только жить!

Фиксатор кителя он расстегнул сам, сумев догадаться, что именно я ищу на его груди. Разум еще не окончательно простился со мной, так что смогла поставить Марку отлично за догадливость. Пока что он вполне оправдывал славу военной разведки.

Язвила я недолго. Пояс халата змеей соскользнул на пол, его рука коснулась обнаженной кожи. Рука, плечо, спина… Я выгнулась, следуя за незамысловатой, но такой манящей лаской, не сдержавшись, отозвалась стоном на его судорожный вздох.

Китель с него стянула с яростью, которой от себя не ожидала. Я хотела его. Всего и немедленно. Все, что мешало получить желаемое, должно было исчезнуть, перестать быть преградой.

Кажется, Марк разделял мое стремление. Приподняв, подхватил, допустив тактическую ошибку. Взять себя на руки я ему не дала, извернувшись, крепко обхватила ногами за талию, касаясь обнаженной грудью его щеки.

Он усмехнулся, словно принимая вызов, поддержал рукой под ягодицы, не давая опуститься ниже. Нежно провел языком по коже, заставив меня вздрогнуть и откинуться назад. Горячие губы сомкнулись на соске, жаркой волной отозвавшись в теле.

Это было пыткой. Сладостной, томительной, полной нежности и неудержимой страсти.

Слушая мои стоны и проклятия в свой адрес, он удерживал меня. Медленно поднимался по ступенькам на второй этаж, целуя, гладя. Шептал, что я – чудо, на которое он никогда и не надеялся, что я – мечта, надежда, искушение.

Я смеялась в ответ, чувствуя, как по лицу текут слезы, и верила каждому его слову. В нем была надежность, в которой невозможно сомневаться.

Марк опустил меня на пол уже в спальне, тут же отозвавшись на мое требование свободы. Чувствовал меня так, что было больно от осознания невероятности нашей встречи. Если бы не Шторм…

Это не значило, что я сумею простить Славе все, что он вытворил.

Воспоминание о полковнике вызвало истеричный смешок, отразившийся понимающим взглядом.

Марку все еще удавалось контролировать себя.

Противостояние…

Нас разделял не шаг – значительно меньше, но это было как раз то, что надо. Двинув бедрами, чтобы прикосновение получилось дразняще-случайным, опустила ресницы и медленно повела головой. От плеча к плечу, позволяя волосам упасть на лицо. Резким движением, буквально ударив прядями Марка, откинула назад.

Рукой коснулась собственного плеча, лаская, как мог бы сделать и он, скользнула ладонью на грудь, чуть задела сосок, выдохнула, не ожидая, что трону оголенные нервы.

Его ноздри раздувались, выдавая напряжение, но Марк даже не шевельнулся, позволяя мне продолжить игру.

Живот, бедра… я дрожала от возбуждения, понимая, что моей выдержки надолго не хватит. Но как же не хотелось признавать поражение!

Сдаваться я не собиралась! Я еще помнила, что хотела узнать, каково это – быть его женщиной… Он мне предоставил такой шанс, я не могла им не воспользоваться.

В соблазнительном танце, музыку для которого исполняла бьющаяся в жилах кровь, качнулась вперед, ощутив, как дрогнул, отзываясь на мою близость, его живот – и когда это мы успели расстегнуть рубашку?! – накрыла ладонью бугрящуюся ткань брюк и… отступила еще до того, как он попытался меня остановить, продолжая манить плавными движениями бедер.

Теперь уже двумя ладонями погладила живот, прошлась по груди, чуть сжав сосок, не сводя с него искушающего взгляда, одной рукой провела по шее, приподнимая волосы и давая ему ею полюбоваться, второй опустилась вниз.

Живот… бедро… медленно… соблазняюще… играя не только с ним, но и с собой.

Такого острого предвкушения я еще никогда не испытывала.

Что заигралась, поняла поздно, его движения ко мне не заметила. Но и тут Марку удалось сдержаться, на постель он опустил меня хоть и властно, но с осторожностью. На миг навалился, давая понять, что теперь пришел его черед испытывать мою выдержку, и тут же отстранился.

Контраст был резким. Одиночество, беззащитность… Из горла вырвался то ли умоляющий стон, то ли вскрик от ожившего в душе ужаса, и тут же растаял. Чтобы избавиться от остатков одежды, Марку потребовалось всего несколько мгновений.

Слов не было, да и к чему, когда все понятно и без них?

И воспоминания, как вспышки. Все, что не заметила, пропустила… Как бережно застегивал фиксаторы в тренажере, как усмирял нежность, избавляя от боли в спине, как держал взглядом, догадываясь о грозившей мне опасности, как отбрасывал в сторону, отбирая у смерти…

От меня своих чувств он не скрывал, я просто их не видела.

И настоящее, без малейшей надежды на будущее.

Поцелуи. Долгие, тягучие, буквально лишающие сил и воли.

Не подпуская к себе, позволяя лишь тянуться следом, молить если не о пощаде, так о том, чтобы наслаждение длилось и длилось. Заставляя забыть, что наступившее утро прервет безумство и вновь разведет нас уже в ином противостоянии.

Когда желание стало сродни боли, замер, дождался, когда я открою глаза и затуманенным страстью взглядом посмотрю на него.

Хрипло прошептал: «Хочу видеть тебя», – и, перевернувшись на спину, потянул за собой, медленно, не давая двинуться навстречу, усадил сверху…

…Местное солнце уже давно встало, а мы все еще лежали рядом. Он не спал. Я – тоже. Вслушивалась в его спокойное, размеренное дыхание, наслаждаясь последними мгновениями тишины.

– Ты ведь не покинешь Зерхан?

Он и это взял на себя – произнести то, о чем лучше бы промолчать.

– Нет, – улыбнулась я, прижимаясь к нему крепче. Пусть всего секунда, но она была моей. Как и он. – Ты был очень убедителен, но…

Приподнявшись на локте, Марк посмотрел мне в глаза. Такой расслабленный, мирный…

• Предыдущая
• 44/73
• Следующая