Пуля для Власова. Прорыв бронелетчиков - Карде Игорь - Страница 15
- Предыдущая
- 15/50
- Следующая
Давить на русских решили со всех сторон сразу: с востока, запада и с севера, постепенно сжимая внешний обвод «мешка». Чтобы как можно быстрее уничтожить Вторую Ударную и вместе с ней – прочие советские части, вклинившиеся в немецкие позиции.
Поэтому майор Шпелер так и спешил в 162-й гренадерский полк – вез приказ о новом наступлении. Ехал-ехал, но не доехал…
Узнав о редкой удаче (пленении немецкого майора), начальник штаба Второй Ударной полковник Виноградов лично прибыл в 327-ю дивизию, чтобы присутствовать на допросе. Он сам расспрашивал Шпелера, интересовался расположением частей, планами командования. И решил доложить об этих данных генерал-лейтенанту Власову, прибывшему в штаб армии.
Командарм выслушал Виноградова и велел срочно собирать военный совет – чтобы обсудить ситуацию. Он даже не стал обедать после приезда, сразу принялся за работу. «Некогда нам чаи гонять, – отмахнулся командующий от предложения поесть и отдохнуть, хотя видно было, что устал, – надо дело делать. Давайте работать…»
Такую активность Власов, правда, проявлял не совсем по своей воле – во многом благодаря стараниям капитана Лепса. Тот вскоре после прибытия в штаб армии настоял на том, чтобы произвести медицинский осмотр генерал-лейтенанта. Мол, приказ самого командующего Ленинградским фронтом – бдительно следить за здоровьем Андрея Андреевича. Ведь от него зависела судьба всей операции под Любанью, судьба почти ста восьмидесяти тысяч человек! Тут легкомыслие и беспечность просто недопустимы. И даже преступны…
Власов нахмурился (отвлекают от дел!), но согласился – здоровье действительно в последнее время стало пошаливать, появились боли в желудке… Лепс осмотрел генерал-лейтенанта, а заодно и внушил ему мысль о необходимости собрать военный совет и принять срочный план спасения Второй Ударной. Не дожидаясь директивы из Ставки…
Командующему осталось лишь озвучить ее во время военного совета – как свою собственную. Поэтому по поводу данных, полученных от майора Шпелера, он ехидно заметил:
– Майор хитер, очень хитер. Самого главного не сказал – что основной удар придется по нашей горловине у Мясного Бора. Чтобы окончательно ее перекрыть…
– Ну, это очевидно, – пожал плечами полковник Виноградов, – вполне логичное решение: окружить нашу армию, лишить подвоза боеприпасов, продовольствия, горючего. А потом и уничтожить по частям… Знаем, было уже. Перерезали немцы коридор, и не один раз. Слава богу, всегда от них отбивались, открывали заново. Потери, конечно, были большие, но что делать – война!
– Сейчас все может быть гораздо опаснее, – сказал Власов, – генералу Линдеману, командующему 18-й пехотной армией, судя по всему, удалось накопить приличные резервы. У него уже более семидесяти пяти тысяч человек пехоты при трехстах танках и самоходках. А скоро, вероятно, будет еще больше – ждут пополнения. У нас же, сами знаете, бойцы ослабленные, еле на ногах держатся. Куда им в бой! Да и танков совсем мало… Кроме того, командующий группой армий «Север» генерал-полковник фон Кюхлер наверняка сделает всё, чтобы выполнить личный приказ Гитлера, значит, бросит на нас все резервы, не считаясь уже с потерями. А чем мы отбиваться будем?
Полковник Виноградов тяжело вздохнул – почти нечем. Ни пехоты, ни орудий, ни бронетехники – ничего почти нету. А то, что имеется, в таком виде, что лучше и не говорить… Именно из-за этого, из-за плохого (прямо скажем – отвратительного) состояния Второй Ударной и сняли с должности прежнего командующего, генерал-лейтенанта Николая Клыкова. Конечно, официально – по болезни, а на самом деле – по причине весьма печального положения дел в армии…
А как быть с ее обеспечением, когда все снабжение шло по одной-единственной дороге – через лесную лощину у Мясного Бора? Всю насквозь простреливаемую… Вот и вышло, что армия в «мешок» влезла, а как быть дальше, с чем воевать – неизвестно. Застряли намертво, без техники, без продовольствия, без фуража…
– Коридор у Мясного Бора, как я понимаю, наше самое больное место, – сказал Власов. – С востока на него напирает группа генерала Ванделя, а с запада, со стороны Новгорода, – 58-я пехотная дивизия, поддерживаемая 2-й бригадой СС. В которой служат не простые солдаты, а идейные, убежденные нацисты, добровольно отправившиеся на Восточный фронт…
– Добровольцы-комсомольцы, чтоб их! – криво усмехнулся полковник Виноградов. – Видели, как же! Драться они умеют, это правда, да и смелости им не занимать… Идут в атаку чуть ли не во весь рост, пьяные, песни свои горланят. Ну, мы даем прикурить – из пулеметов и минометов. Отбиваемся, как можем…
– Это хорошо, – кивнул Власов, – так и надо. Но все же ситуация у Мясного Бора мне совсем не нравится, надо с ней что-то решать. Давайте, Павел Семенович, вместе думать…
– Полагаю, главное – наладить снабжение, – ответил Виноградов, – тогда и будем воевать! Но как это сделать? Немцы долину у Мясного Бора всю простреливают, не дают ни грузовикам пройти, ни конным обозам…
– Можно проложить еще одну лежневку, – предложил дивизионный комиссар Иван Зуев, – севернее нынешней…
Иван Васильевич показал на карте.
– Вот здесь – от Мясного Бора до Новой Керести. А то у нас – одна лежневка, и гитлеровцы ее постоянно обрабатывают. Разбили всю, разбомбили. Грузовики вязнут, конные обозы не идут, тракторы – и те застревают…
– Верно, – одобрил Андрей Власов, – нужно проложить. Возражений нет? Значит, решено. Еще какие идеи?
– Еще хорошо бы продлить узкоколейку, – показал на карте полковник Виноградов, – довести ее до Финёва Луга. Тогда легче станет возить людей и припасы – дальше от немецких позиций, уже не достанут из орудий. Да и быстрее тоже – платформы ведь не вянут в грязи, по рельсам идут…
– А, пердячая дорога, – ухмыльнулся начальник Особого отдела НКВД Второй Ударной майор госбезопасности Александр Шашков.
– Что значит – пердячая? – не понял Андрей Власов.
– Так ее сами бойцы назвали, – хохотнул Александр Георгиевич, – потому что платформы приходится самим толкать, вручную. Паровозов-то у нас нет… А они – все тяжелые, по восемь-десять тонн. Ну и, сами понимаете, иногда от перенапряжения…
Командующий армией холодно посмотрел на Шашкова – шутка ему явно не понравилась. Но ничего не сказал, лишь чуть скривился брезгливо. Затем снова обратился к полковнику Виноградову.
– Узкоколейку, Павел Семенович, строить тоже надо. Вы правы – по ней быстрее возить грузы…
– Только где рельсы и шпалы взять? – вздохнул Виноградов. – Всё, что имелось, уже использовали… Если из тыла ждать, то неизвестно, когда еще подвезут…
– Можно позаимствовать в бывшем леспромхозе, – вступил в разговор начальник инженерных войск армии подполковник Мельников, – за деревней Мостки есть узкоколейка. Я проверил – почти целая. До войны по ней лес возили, а потом забросили. Но она сохранилась – и рельсы, и шпалы, причем в хорошем состоянии. Немцы, видимо, решили ее оставить для своих нужд… Мы даже маневровый паровозик в одном из амбаров нашли. Старый, конечно, маломощный, но все-таки целый. Неисправный, но если починить…
– Делайте, – кивнул Власов, – паровоз нам очень пригодится. И шпалы, и рельсы тоже берите, после войны лесозаготовку восстановим, если надо будет, все вернем…
Мельников почесал в затылке – а люди? Саперы, как и все бойцы, голодали, да и потери среди них были большие. Строить-то приходилось под бомбами и снарядами, да немецкие диверсанты, будь они неладны, часто беспокоили. Просачивались небольшими группами через линию фронта, нападали, выкашивали автоматными очередями целые отделения. А умелый, опытный сапер-строитель – это редкость, где его взять? Немцы это прекрасно понимают, а потому и атакуют. Знают: не будет узкоколейки, не будет и подвоза припасов по ней, а тогда и армия погибнет…
– Я попрошу у штаба фронта танковую бригаду и еще пару стрелковых дивизий, – сказал Власов, – чтобы пополнить армию. Но особо на них не рассчитывайте, если и дадут, то мало. Скорее всего, скажут – на других направлениях тоже нужно! Воюйте с тем, что имеете. Теперь что касается горловины…
- Предыдущая
- 15/50
- Следующая
