Сердце Атлантиды (ЛП) - Дэй Алисия - Страница 23

• Предыдущая
• 23/65
• Следующая

– Схожу в храм Посейдона с Алариком. Мне давно хотелось на него посмотреть, а сейчас я так взбудоражена, что не засну. – И тут же развернулась и рявкнула на рискнувшего улыбнуться жреца: – А потом ты отведёшь меня обратно к Райли, чтобы я выспалась без помех: без летучих обезьян, торнадо и других налётчиков. Плюс, я бы хотела ещё понянчить племянника. Он пока единственный среди знакомых мне мужчин, кто не похож на высокомерного осла.

– Дай ему время, – с улыбкой посоветовал Конлан. – По мнению моей любимой жены, это заложено в генах.

Райли лишь рассмеялась:

– Ладно, порядок таков: храм, ванна, кровать, малыш, завтрак. Все дискуссии о самозванцах и опасностях официально приостановлены.

Она обняла Квинн.

– Когда живёшь с этой толпой, учишься при первой возможности откладывать дела. Всегда грядёт очередная катастрофа.

Квинн быстро заморгала. Аларик видел её борьбу со слезами и стиснул кулаки, подавляя сильную потребность подойти и утешить несчастную. Квинн бы не приняла утешение; она ненавидела показывать слабость в многочисленной компании. Но он мог помочь и по-другому.

Аларик взял её за руку – Квинн не успела его остановить – и ток, выстреливший от простого соприкосновения пальцев, напомнил о поцелуях на пляже. Тело жреца напряглось, отвердело от лёгкого прикосновения, а Квинн судорожно вздохнула. Возможно, тихий звук услышал лишь он, но и этого оказалось достаточно, чтобы пустить его пульс вскачь. Необычно ранимый взгляд любимой взывал ко всем защитным инстинктам Аларика, и он склонился к ней.

– По крайней мере мы знаем, что тут нет летучих обезьян, – прошептал он.

Квинн рассмеялась:

– Веди. Давай посмотрим храм и споём хором.

На сей раз громко расхохотался Аларик. Выходя, он оглянулся через плечо и понял, что все в комнате смотрят на него, в шоке разинув рты.

– Он смеялся. Вы слышали? Он действительно смеялся, – повторял Вэн.

Аларик прямо потащил Квинн в коридор, чтобы убраться подальше от соплеменников.

– Я умею смеяться, – оправдываясь, пробормотал он.

– Дьявольский хохот, который ты изредка выдаешь, не в счёт, – с улыбкой ответила Квинн.

Аларик не сдержался и снова рассмеялся.

Будь всё проклято.

Квинн поднялась по лестнице и вошла во впечатляющее изящное здание, изобилующее арками и изгибами. Подобного она не ожидала.

– После всего слышанного о Посейдоне, я представляла его самовлюблённым бандитом. Странно, что у него такой изысканный храм.

Аларик рассмеялся, а мужчина в белом хитоне с бульдожьим лицом бросил на гостью шокированный взгляд и поспешил прочь, невнятно бормоча на плавном, должно быть, атлантийском, языке.

Квинн озадаченно посмотрела ему вслед.

– Что это было? Что-то вроде «святотатство, ты богохульница»?

– Он уверен, будто Посейдон поразит тебя насмерть в любой миг, и хочет отойти подальше от линии огня.

От весёлого низкого голоса Аларика по спине Квинн побежали мурашки.

– Мужайся, – посоветовала она бульдогообразному мужчине, удостоверившись, что убегающий трус её не слышит. Мать пустила бы её кишки на подтяжки за неуважение к чужой религии. Конечно, дело не в религии. Просто Квинн нисколько не почитала эгоистичного бога.

Они прошли из прихожей в залитую мягким светом гигантскую комнату с высоким потолком. Мраморные стены были инкрустированы нефритами, аметистами и другими драгоценными камнями, которых Квинн не узнала. Хотя неудивительно, она ведь не помешана на драгоценностях.

Во всех углах цвели высокие зелёные растения, повсюду стояли длинные низкие с мягкой обивкой скамьи для посетителей, желающих отдохнуть, поразмыслить или просто посидеть. В долгом молчании Квинн оглядела комнату, невольно наслаждаясь миром и спокойствием.

– Что ж, здесь можно с удовольствием общаться с богами, – наконец дипломатично сказала она.

– Посейдон не из мирных общительных богов, – ответил Аларик. – Ко мне он обращается, если дело касается приобретения власти, обмана ради власти, переговоров из-за власти или...

– Да, я поняла, – прервала его Квинн. – Старые боги по-прежнему жаждут крови и власти?

– Кое-что неизменно. Посейдон сделает всё возможное, чтобы защитить своих детей.

– Детей?

– Мы, атлантийцы – его дети, – пояснил Аларик. – Поскольку ты эмпат, то явно происходишь от нашего народа, значит формально тоже находишься под его защитой.

– Нет, спасибо. Я видела, что он называет защитой. Позволить Райли умереть и заклеймить её, так относиться к тебе... не хочу иметь с ним ничего общего.

– У тебя не будет выбора, если примешь меня, – пояснил Аларик, беря её за плечи и поворачивая к себе. – Даже если я покину храм, то никогда не смогу совсем сбежать от Посейдона. Тебя не устраивает такая сделка?

Квинн покачала головой, не в силах найти ответ. Сердце кричало «нет», но разум велел поостеречься.

– Я хочу снова тебя поцеловать, – признался Аларик.

Квинн отстранилась, качая головой.

– Не могу. Не сейчас. Пожалуйста. Просто... просто покажи мне всё.

Лицо верховного жреца ожесточилось от отказа, но он кивнул и снова взял её за руку, словно нуждаясь в прикосновении. Выйдя из комнаты в коридор, он указал на простую чёрную деревянную дверь.

– За этой дверью вниз по лестнице находится место, где я прошел обряд забвения. Я выжил и стал верховным жрецом, – пояснил он с явно деланной небрежностью.

То, что таилось внизу, вызывало у него мрачные и болезненные воспоминания, очень сильные: Квинн даже уловила слабые следы эмоций на границе его ментального щита. Она знала, что нужно спросить, ведь они должны принять друг друга и быть искренними – но не могла.

И не станет.

У неё свои секреты. После пребывания в заключении больше года у вампира, за которым охотилась, Квинн чувствовала определённую притягательность ритуала благословенного забвения.

В любом случае, у неё не осталось сил. Их не хватит, чтобы войти в комнату, где происходило нечто подобное. Только не сегодня.

Глаза Аларика потемнели, и у Квинн сдавило горло при мысли, что своим молчанием она обманывает его ожидания. Надо задать хотя бы один вопрос, получить самый нужный ответ.

– Что случилось бы, провали ты испытание?

– Я бы умер. Ты бы никогда меня не встретила. Возможно, удалось бы избежать целого ряда проблем, – бесстрастно ответил он.

– Никогда не говори так. Неважно, что происходит между нами сейчас или в будущем, мир лучше, если в нём есть ты, Аларик.

Горло саднило от вырвавшихся искренних слов. Простые ранимые чувства жгли изнутри, так что Квинн пришлось вновь справляться со слезами. Дважды за одну ночь. Мятежница разваливается на части. Возможно, для всех лучше, что больше она не возглавляет Сопротивление.

Аларик заключил Квинн в свои объятия и прижался щекой к её макушке.

– Ми амара, своей честностью ты оказываешь мне честь и посрамляешь. Я могу лишь ответить тем же. Пойми, в этом мире ты для меня – всё. Пожалуйста, останься со мной этой ночью хоть ненадолго. Пожалуйста.

И при всей своей прежней неуступчивости, Квинн не смогла отказаться. Не сейчас, а может, и никогда. Она останется сильной и не переспит с ним, но не откажется от непродолжительных объятий.

***

Пока Квинн принимала душ, Аларик расхаживал по своим аскетичным покоям, рассматривая их другими глазами. Её глазами. Всё серое, гнетущее, остроугольное. Ни мягкости, ни цвета. Словно портрет его души. Неудивительно, что Квинн вздрогнула, впервые войдя сюда. Аларик поклялся всё здесь поменять. Добавить цвет, текстуру. Чувственные ткани. Картины на стены.

Возможно, Квинн захочется украшений, безделушек, подарков? Вряд ли. Но Вэн всегда говорил, что женщины любят побрякушки, а Эрин носила довольно много украшений. Все эти кольца. Но постойте, они же вмещают в себя и символизируют её магию. Они считаются?

• Предыдущая
• 23/65
• Следующая