Найди меня, я рядом (СИ) - Волгина Надежда - Страница 59

• Предыдущая
• 59/69
• Следующая

Ее голос дрогнул, и на глазах появились слезы. Она с мольбой смотрела на сына, молча прося поверить. А ему и самому до боли хотелось верить. От мысли, что его кто-то любил, пусть и совсем недолго, становилось теплее на душе.

Иван уже простил ее. Все грехи, что она несла перед ним, стирались несколькими словами о любви. Ведь, если она любила, и у нее отняли сына, то трудно представить себе всю степень ее горя и отчаяния. Это гораздо хуже, чем переживать от мысли, что тебя никто и никогда не любил.

— Я сопротивлялась, — тихо продолжила она рассказ. — Не хотела расставаться с тобой. Но они… они сделали это тайком, когда я спала. Они выкрали тебя. И больше я никогда тебя не видела.

— И вы не знали, где я? — глухо спросил Иван.

— Я и сейчас этого не знаю, — промолвила женщина. — Они никогда не говорили мне, где ты…

— А где… где я родился? Где вы жили?

Женщина назвала место, и Иван аж подскочил от неожиданности.

— Это же поселок, рядом с которым находится наш детдом! — воскликнул он. — Получается, вы всегда были рядом, — с грустью добавил, — и я ничего об этом не знал.

— Ах, змеюка! Как же больно ты кусаешься! — Женщина злобно погрозила кому-то кулаком. Она продолжила говорить, ни к кому не обращаясь. Ее грозный взгляд блуждал по стене камеры, а кулаки были крепко сжаты и побелели от напряжения. — Ты мне заплатишь! Все время, что я оставалась жива, он был рядом. А я не знала! О-о-о… — Она взвыла и упала на колени. Уткнувшись в ладони, громко разрыдалась. Иван с Захаром пребывали в растерянности, не зная, что предпринять.

Глядя на плачущую мать, Иван почувствовал, как в груди зарождается что-то теплое, согревая ее. Глаза защипало от слез. Он подошел к женщине и робко неуверенно погладил ее по голове. Она схватила его руку и прижала к своему мокрому от слез лицу. Потом и вовсе начала осыпать дрожащую руку поцелуями.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь? — подняла она к сыну заплаканное лицо.

А он уже ей все простил. Иван присел и прижал голову женщины к себе.

— Я страдал едва ли больше, чем ты, — прошептал он, обнимая мать, которая была всего на два года старше него. — А как случилось, что ты так рано умерла? Или они и тебя?..

— Нет! — не разжимая объятий, промолвила она. — Я сама… После твоего исчезновения, рассудок мой помутился. Я тогда чуть не порешила свою бабку. А потом слегла… надолго. Не могла я больше жить, понимаешь? — Она пытливо вглядывалась в лицо сына. — Через два года мучений, постоянных слез… Я их молила сказать, где ты… А потом… потом они сказали, что тебя нет в живых. Тогда, и я решилась…

— Ты покончила жизнь самоубийством? — в ужасе прошептал Иван.

— Это была легкая смерть! Я уснула и не проснулась больше в мире людей. — Она замолчала, и лицо ее вновь стало суровым и замкнутым. — Но, если бы я знала, где окажусь, я бы так не торопилась. Кроме того, здесь я узнала, что ты жив. Одним словом, жизнь меня наказала дважды: первый раз, отняв тебя, а второй — поведав о том, что ты жив, и, лишив возможности найти тебя.

Иван как никто умел сочувствовать людям. Чужие проблемы находили горячий отклик в его душе. Сейчас он видел всю глубину материнского горя.

— Я, ведь, даже не знаю, как тебя зовут…

— Люба! Твою горемыку мать зовут Люба. — Она утерла слезы и серьезно посмотрела на него. — Я хочу, чтобы ты прожил счастливую жизнь! Нет ничего прекраснее человеческой жизни, полной любви и счастья! Я спасу тебя! Вас! — Она взглянула на Захара, который деликатно сохранял молчание. — Но, нам нужно поторапливаться, пока черной ведьмы нет дома!

— А как же ты? Что будет с тобой? — спросил Иван.

— За меня не переживай! — улыбнулась Люба. — Должок у них передо мной! Такой должок, что во век не расплатятся. Я сумела притупить их бдительность, замаскировав чувства, когда узнала, что ты тут. Они ничего не смогут со мной сделать. Сейчас я принесу тебе одежду, а потом выведу вас отсюда.

— Постой! Еще один вопрос… Значит, это черная ведьма прокляла род Паны?

— Паны? Какой Паны? — удивилась женщина.

Спохватившись, Иван вкратце рассказал, кто такая Пана.

— Ах, это?.. Нет! Черная ведьма жила задолго до этого! Она первая колдунья в нашем роду. А род этой девушки прокляла моя пра-пра-пра… в общем, наша далекая родственница… Она тоже тут… А как ты встретился с Паной? — внезапно спросила она, осененная какой-то мыслью.

Иван и это рассказал, но кратко — времени совсем не оставалось.

— А знаешь, мне кажется, что все это неспроста. — Люба улыбнулась, и лицо ее засветилось радостью. — Я думаю, что во всем этом есть какой-то смысл. Очень хорошо, что вы встретились, — размышляла она. — Марфа что-то знала, но что? Ладно, сейчас уже некогда решать эту загадку. — Она встала с пола и поправила платье. — Нужно торопиться… Одно могу сказать, что никогда еще меня не обманывали предчувствия. А они говорят, что все будет хорошо. Я скоро…

Иван с недоумением наблюдал, как его мать растворяется в воздухе, пока не исчезла совсем.

— Ты тоже так появился? — повернулся он к Захару.

— А ты видишь здесь двери? — вопросом на вопрос ответил ухмыляющийся Захар. — Извини, но через отверстие в полу как-то нет желания просачиваться. Это самое простое — проникать сквозь стены. Ты забыл, где находишься?

— Честно говоря, если останусь жив, то вряд ли я когда-нибудь об этом забуду!

Виктор разглядывал идеально белый и ровный потолок, в поисках хоть какого-нибудь изъяна. Лежа на спине, раскинув руки, он не двигался, лишь водный матрац вздрагивал от его дыхания. Ни трещинки, ни зазубринки, ни, даже, малюсенького наплыва, ничего не мог рассмотреть Виктор, как не приглядывался.

«Тьфу, блин! Слишком идеален! — Он в раздражении махом сел на кровати, вызвав настоящий шторм под собой. Он долго еще подпрыгивал, уставившись в окно, где весело и фанатично занимался разбрызгиванием фонтан. — Все кругом правильно! Не единого недостатка! Надоело!»

В последнее время Виктор так привык разгуливать нагишом, что, даже захоти, не смог бы вспомнить, где валяется его одежда. Он соскочил с кровати, заставив волны возрасти до размеров цунами, и прямо через окно вышел в сад. Стремительно протопав по дорожке, минуя ровную и манящую гладь бассейна с предусмотрительно дожидавшемся его коктейлем на столике возле шезлонга, он остановился возле фонтана. Уставился на него исподлобья, словно тот был живым. Последний, как ни в чем не бывало, продолжал веселый танец, дразня хозяина.

«Чего ты тут разбрызгался?! — злобно подумал Виктор. — Пользы от тебя, как от козла молока! Лучше бы говорить научился! Впрочем, я, наверное, скоро сам разучусь это делать! — Он невесело усмехнулся. — Робинзон Крузо, хренов!»

— Ау-у-у! Ау! — что есть мочи проорал он, и сам же испугался громкого голоса, прорезавшего неестественную тишину. Вздрогнув от охватившего его священного трепета и, в который раз, ощутив всю глубину одиночества и единственности в Оазисе жизни, Виктор бегом пересек расстояние лужайку и, схватив бокал со столика, что есть сил, запустил его в глянцевый бортик бассейна.

• Предыдущая
• 59/69
• Следующая