Адриан Моул: Годы капуччино - Таунсенд Сьюзан "Сью" - Страница 21

• Предыдущая
• 21/65
• Следующая

Когда мы с мамой ползли вниз по пожарной лестнице, она сказала:

— Как пить дать, они тебя облапошат, если ты не найдешь человека, который кумекает что к чему.

Мы сели в машину, и она повторила это ведьмовское заклинание уже в присутствии отца. Он с готовностью согласился:

— Да уж, все они акулы, эти мальчики из частных школ.

А потом предложил себя в качестве моего импресарио! Человек, который в своей жизни и занимался-то лишь оптовой торговлей картофелем, торговлей обогревателями, изготовлением полок для специй и чисткой канала. Я вежливо отклонил его предложение. Атмосфера в машине тут же сгустилась. Даже Уильям ради разнообразия держал рот на замке.

Когда мы вернулись в мое обиталище, мама загнала меня в угол и прошипела:

— Большое спасибо, что подорвал у отца уверенность в себе. Я битый час пыталась вытащить его из кровати и отвезти меня сюда, по причине, между прочим, твоего острого гастроэнтерита , из-за которого ты вчера был так плох, что собирался лечь в больницу под капельницу .

Уильям подарил мне открытку с пожеланием выздоровления, которую смастерил из осколков крашеной яичной скорлупы. Теперь я сожалел, что солгал так грубо: будь ложь чуть мягче, и все прошло бы отлично — моя семья осталась бы в Лестере.

Уехали они в 7 часов вечера.

Мама сказала, что ей надо еще выгулять собаку. Она попыталась меня поцеловать, но я увернулся от ее прелюбодейных губ.

Сегодня утром в 8.30 мне наконец позвонила Пандора. Сообщила, что уже посетила спортивный зал и теперь сидит в палате общин за временным столом во временном кабинете. Я выложил ей свои подозрения относительно ее отца и моей матери.

— Уже знаю, — ответила Пандора. — Они влюблены друг в друга — трогательно, не правда ли?

Я спросил, сколь точно она знает об этом, а она сказала, что нашла факс, который моя мать прислала ее отцу. Это было стихотворение Джона Бетчемана[42]. Меня изумили два момента:

1. Я понятия не имел, что моя мать имеет доступ к аппарату факсимильной связи и умеет им пользоваться.

2. Я понятия не имел, что моей матери нравится поэзия сэра Джона Бетчемана, хотя полагаю, сэр Джон Бетчеман остается одним из самых любимых английских поэтов современности.

Попросил Пандору отправить мне стихотворение факсом. Он сказала, что даст поручение Эдне. Я спросил, может ли роман наших родителей повредить ее политической карьере. Пандора ответила:

— На меня уже и так нападают, что в ночь выборов я надела костюм от Шанель. Одна мрачная маленькая аппаратчица с Миллбанк в бордовом брючном костюме из «Принсиплз» сказала, что я должна поддерживать британскую моду.

Я постарался ее утешить:

— Ты принцесса Ди палаты общин, Пандора. Ты обязана служить таким же примером, как и она .

В трубке раздался щелчок зажигалки.

— Слушай, — скупо проговорила Пандора, — может, принцессу Ди и заставляют носить эту уродскую Кэтрин Уокер, но сумочки-то у нее по-прежнему от Эрме.

Я понятия не имел, о чем она говорит (у меня все сильнее крепнет убеждение, что люди общаются посредством какого-то тайного шифра, от которого мне забыли дать ключ). Спросил, что будем делать с нашими родителями. Пандора рассмеялась:

— Можно швырнуть мою мать и твоего отца в объятия друг к другу, пускай влюбятся. У обоих проблемы с душевным здоровьем.

— И оба отвратительно одеваются, — рассмеялся я в ответ.

Спросил Пандору, нельзя ли нанести ей визит в палату общин.

— Я занята составлением своей первой речи, — ответила она.

Спросил, на какую тему она собирается выступать.

Пандора сказала:

— Тебе это неинтересно, Адриан.

Но я был настойчив:

— И все-таки.

— Рекапитализация обанкротившихся производств, — ответила Пандора.

И она была права. Мне это неинтересно.

Незадолго до подачи обеда в забитый до отказа ресторан нагрянула Ким Дикар. Она перевернула столик, на котором развозили жаркое из капусты и картофеля, и стала швырять в полки бара бутылки с соусом «Эйч-пи» (едва не задев голову Найджела Демпстера, репортера из «Дэйли Мэйл»). Вызвали полицию, но к ее приезду Ким уже ретировалась прочь, проверещав напоследок:

— Вот что я думаю о вашем ё… запрете!

Дикар ходил мимо столов и ворчал:

— Вот что получается, когда женишься на женщине из черни.

Похоже, его нисколько не беспокоило, что в зале присутствуют несколько представителей черни — члены лейбористского правительства и высокопоставленный профсоюзный деятель.

Сегодня «Чернь» заполонили стаи репортеров из бульварных массмедиа, среди них затесался журналист из «Телеграф», ведущий рубрику новостей города Питерборо. Писаки, несомненно, рассчитывали урвать жареных фактов о вчерашнем нападении Ким Дикар, которая попала в рубрики светской хроники большинства утренних газет:

Ким Дикар, отдельно проживающая четвертая жена Питера Дикара (ресторатора и второго сына графа Босуэлла), несказанно поразила вчера публику, обедавшую в принадлежащем Дикару модном заведении «Чернь». В несколько взвинченном состоянии миссис Дикар ворвалась в зал, нарушив предписание суда не приближаться к этой элитной забегаловке, и крикнула съежившемуся от страха мужу: «Я все знаю о тебе и Ивонне Трамп, маленький грязный ссык…».

Миссис Дикар, в девичестве Ким Дидкотт, модный в недавнем прошлом флорист, покинула ресторан, рыдания под утешающие слова одного из членов персонала, который так прокомментировал инцидент: «Как сказал граф Толстой, каждая семья несчастлива по-своему».

Сегодня Дикар выстроил нас и потребовал немедленно назвать имя члена персонала, который утешал «эту бешеную сучку».

Никто не произнес не слова, хотя на кухне все знают, что я уже одолел четверть «Войны и мира».

Известия от Белинды из «Румяной корочки» — нет

Ответ от мисс Делии Смит — нет

Алкоголь — нет

Сигареты — нет

«Опал фрутс» — 4 пакетика

Лекарства — 1 парацетамол

Кишечник — большой выхлоп газов

Потенциальная лысина — стабильна.

Активность пениса — 5/10

Еще один пассаж из рубрики светской хроники «Дейли мэйл»:

Установлена личность вчерашнего эрудита, прокомментировавшего прискорбные обстоятельства распадающегося брака супругов Дикар. Это Адриан Альберт Моул (тот, который Дерьмо), шеф-повар ресторана «Чернь». Источник, пожелавший остаться неназванным, сообщил: «В промежутках между подачей блюд он читает русскую литературу».

Однако сорока принесла на хвосте, что Адриан, возможно, не задержится в «Черни». Этим молодым человеком всерьез заинтересовалась компания Зиппо Монтефьори «Румяная корочка», и мистер Моул готов пополнить растущую гвардию телекулинаров.

Сегодня утром спустился на кухню и обнаружил Дикара развалившимся на стуле рядом с разделочным столом. Дикар сказал, что сидит с трех часов ночи, еще он сказал, что очень любит свою Ким. Я спросил, что явилось толчком для распада брака, и он смахнул слезу.

— Я оплатил ей десятинедельные курсы красноречия, — сказал он. — Ну не мог я выносить каждое утро на соседней подушке этот эссекский выговор.

Дикар содрогнулся, словно выговор его жены был физическим объектом: мерзким насекомым, ползущим по простыне.

— Она меня обобрала, Адриан, — сказал он. — Она прогуляла все уроки красноречия, все до единого. Попросила свою подругу Джоанну Ламли объяснить коротенько, как надо правильно говорить.

— На что же она потратила деньги? — поинтересовался я.

Вместо ответа Дикар зарыдал, как маленький ребенок. Я похлопал его по трясущимся плечам.

• Предыдущая
• 21/65
• Следующая