Разведчики от бога - Зверев Сергей Иванович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/35
• Следующая

— Какое еще дело? — сразу же насторожился тот.

— Фу-ты, е-мое! — видя это, хохотнул Конь. — Ты чего такой шуганый? Эти трое, что ль, напугали? Да дело, можно сказать, ерундовое. Слушай, тут парни из моей бригады — Бухой, Крюк и Фитиль — вчера вечером тебе сдали кое-какой металл. И там, понимаешь, одна вещь оказалась… Они ее, сукины коты, сперли где-то на железной дороге. Теперь менты на нас начали наезжать. Надо вернуть на место. А то, блин, всех на один совок заметут. Найди мне ее.

— Какая еще вещь? — Приемщик демонстративно изобразил полное недоумение. — Ты, Вася, чего несешь? Никаких твоих Крюков вчера тут и в помине не было. Ничего они мне не сдавали. Вот и эти сейчас приехали, ищут какую-то секретную херню. Что, вообще, случилось? Чего все от меня хотят?

— Ты, Лексеич, дурочку-то не валяй! — Конь мгновенно помрачнел, а в его глазах заиграли недобрые огоньки. — Парни мне сами сказали, что металл сдали тебе, и ту хреновину, круглую такую, тоже тебе принесли. Еще говорили, что ты с нее скидку большую сделал — чуть ли не треть веса снял. Или, скажешь, что и этого не было?

— Да! Скажу, что не было! — уже с истеричными нотками в голосе заорал приемщик. — Никого не видел, ничего не слышал, ни о чем не знаю! А будешь наезжать, сейчас в милицию заявлю.

— Заяви, заяви… — с мстительностью в голосе проговорил Конь. — Я им сразу покажу, где у тебя припрятаны крышки люков, снятые с канализации. Ох и отмотают тебе!..

— Да и хрен с ним! Пусть отматывают, пусть сажают, но я знаю только одно: мне никто ничего не сдавал — ни Крюк, ни Бухой, ни кто-то еще. Все! Больше нам говорить не о чем. Выметайся с территории и не мешай работать!

Держась за сердце, приемщик медленно заковылял к вагончику с окнами, занавешенными тюлем. Конь, кляня на чем свет жлоба приемщика, неохотно зашагал к воротам. Понимая, что здесь ему больше делать нечего, следом двинулся и Лавров. Последним, разочарованно вздыхая, двор покинул Мандарин. Выйдя за ворота, они некоторое время стояли молча. Неожиданно Конь снова взорвался:

— Свистит, сука, чтоб я сдох, свистит! — яростно махнул он крепко сжатым кулаком. — У него эта машинка! Нутром чую — у него. Или уже успел кому-то сбагрить, или эти его так хорошо шуганули… Ну все, ушел, падла, в полную несознанку. Плакали наши бабки!

— Ладно, мужики! Всякое бывает… — Андрей развел руками. — Поеду к боссу шишки ловить. Вот вам по «пятихатке», чтобы душа не болела. Пока!

Махнув на прощание рукой, он зашагал к троллейбусной остановке. Лавров поверил чутью Коня. Скорее всего, «икс-фрагмент» вчера вечером действительно сдали на эту базу. Вот только что случившийся облом никак не радовал. Но, главное, он теперь хотя бы знал, где та «печка», от которой ему с помощниками придется «танцевать».

На квартире Лавров первым делом сбросил с себя опостылевшее тряпье и хорошенько вымылся в душе. Весьма правдоподобное превращение в бомжа слегка позабавило его. Даже вынужденный визит в омерзительную конуру Косяка, где и бродяге со стажем находиться было малоприятно, Андрей воспринял философски. Работа есть работа, могло быть и хуже. Да и то, что минувшей ночью произошло между ним и Зоськой, у него не вызывало внутреннего протеста. Напротив! Таких женщин, богато одаренных природой, ему доводилось встречать нечасто. И далеко не каждая из тех, кого он раньше знал, способна была подарить столь обжигающие мгновения. Если на душе и был какой-то осадок, то только потому, что, вспомнив о Рите, он начинал чувствовать себя как-то неловко. Ведь, по идее, эта ночь должна была принадлежать ей. А досталась совсем другой…

Перекусив тем, что утром для него приготовили помощники, он поочередно набрал их номера и поинтересовался текущими делами. Леня Еремеев сообщил, что совсем недавно сумел разыскать Ганса. Для этого было достаточно зайти в ту же «Харчевню» и попросить бармена сообщить Гансу о том, что Клык ждет его в квартале от забегаловки, на автобусной остановке у старинного вида кинотеатра с названием, сохранившимся еще с советских времен, — «Аврора».

Ганс прикатил на своей «девятке» примерно через полчаса. Проверив, нет ли за ним слежки, Еремеев сел в машину и в ответ на удивленный взгляд Ганса, покосившегося на его интеллигентский костюм, пояснил:

— Конспирация, братан! А ты хотел, чтобы меня в пять минут ваши менты вычислили и отправили на кичу? Мне свобода пока еще не приелась. Ну, что скажешь, есть у тебя какие-то варианты помочь мне найти тех фраеров, которые за Теплой Горой помародерили на том месте, где что-то навернулось с неба?

— Слушай, Клык, а твой бугор, часом, не работает на америкосов или кого-то наподобие? — выруливая на главную дорогу, угрюмо поинтересовался Ганс. — А то, чего доброго, не хватало еще с кагэбэшниками познакомиться. Там у них статейки — не чета простой уголовке.

— У-у-у… Да ты, я гляжу, любитель киношек про шпионов… — саркастически расхохотался Еремеев.

Это несколько урезонило излишне подозрительного Ганса. Обсудив, как они будут искать бродяг, Леонид оставил тому свой номер телефона и вышел на одном из перекрестков. В этот момент позвонил Андрей. Выслушав Еремеева, он приказал:

— Про Ганса теперь можно забыть. Местоположение «икс-фрагмента» в принципе уже известно. Бомжи его сдали на базу по скупке металлолома. Подъезжай на квартиру, будем думать, как нам раскрутить приемщика. Он явно где-то припрятал наш блок.

Юрий Ольшевский в тот момент, когда ему поступил звонок, выходил из редакции прокоммунистической областной газеты «Красный стяг». Сюда он пришел не случайно. Прикинув, что самыми осведомленными людьми в городе могут быть журналисты, он решил пообщаться с представителями прессы. Кроме того, было совершенно очевидно, что именно левые журналисты, как никто другой, могут помочь им раскрыть «родимые пятна капиталистической действительности». И в своих ожиданиях Юра не ошибся. На всякий пожарный случай он взял в киоске первый попавшийся номер «Красного стяга» и сразу же наткнулся на материал по интересующей его теме. Некая Светлана Томильцева в большой статье гневно обличала криминальных дельцов, скупающих краденый металл. Схватив такси, Ольшевский поехал прямо в редакцию.

По пути Юра придумал подходящую легенду. Он — независимый начинающий журналист и тоже собирается работать в жанре расследования преступлений нынешних властей, тесно контактирующих с криминалом. Ольшевский даже наскреб в памяти каким-то образом застрявшие в ней слова и выражения левого звучания — «экспроприация экспроприаторов», «опиум для народа», «светлое будущее всего человечества», «эксплуатация человека человеком» и тому подобное. Но лишь войдя в коридор с деревянными облупленными полами и обшарпанными стенами, он понял, что никакой словесной мишуры в общении с журналистами не понадобится. Здесь, похоже, работали обыкновенные люди, которые были озабочены не торжеством социалистических идей, а самыми простыми, обыденными вещами: нищенской зарплатой врачей и учителей, протекающими в семейных общежитиях потолками, отсутствием в домах горячей воды и сотней других больших и малых житейских проблем, которые из года в год не решались, несмотря на щедрые обещания местных чиновников.

Мимо Юрия, шумно обсуждая вчерашние посиделки в кафе, пробежала стайка совсем юных дарований. У дверей одного из кабинетов какой-то моложавого вида газетчик пытался затащить к себе хохочущую и вяло отбивающуюся брюнетку с пачкой зажатых в руке исписанных листов. Юрий мимоходом поинтересовался, как бы ему найти журналистку Светлану Томильцеву. Разом посерьезнев, «ухажер» тут же выпустил руку брюнетки и, издав громкое, конфузливое «гм-гм», исчез в кабинете. Та, с интересом посмотрев на посетителя, с некоторым вызовом произнесла:

— Ну, я Томильцева. Что вы хотели?

Когда Ольшевский рассказал о сути своего визита, журналистка тут же просияла дружелюбной улыбкой.

— Ах, во-о-н оно что… — теперь уже вполне приятельски протянула она. — Ну, тогда идемте ко мне. Понимаете, тут один крупный туз, о котором я недавно написала, что он не платит своим рабочим, грозился подать на меня в суд. Вот я и подумала, что вы мне принесли повестку.

• Предыдущая
• 12/35
• Следующая