За нами Россия - Зверев Сергей Иванович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/51
• Следующая

— Практически? — словно передразнивая собеседника, переспросил он. — Да мне не практически, а фактически нужно! — еще более злясь, сказал Левандовский.

— Мы делаем все возможное, — опять оправдывался его собеседник.

— Послушайте, — уже окончательно теряя терпение произнес спецслужбист. — На этот раз вы сделаете все невозможное. Надеюсь, я понятно сказал! — добавив металла в голос, вымолвил он и положил трубку.

Завершив очередной поворот, машина как вкопанная замерла у какого-то высокого здания. Водитель даже не успел выбраться из-за руля, как Левандовский уже вышел из автомобиля и захлопнул дверцу. По старым, истертым от времени ступеням поднялся на самый верх древней пожарной каланчи и вошел в любительскую обсерваторию. Ее хозяин, Петр Волович, сидя на стареньком, потрепанном от времени табурете, созерцал ночные светила в телескоп. На его лице было выражение умиротворения и спокойствия, присущее человеку, довольному своей жизнью. В самом деле, ему, в отличие от Марека, уже никуда не надо было спешить. Срочные дела, ночные вызовы оставались в прошлом. Хорошая пенсия отставника позволяла ему тратить время по своему усмотрению и не думать при этом о средствах к существованию.

— Доброй ночи, пан Петр, — обратился к нему Левандовский. — Простите за столь поздний визит. Работа, сами понимаете.

Старик оторвался от усыпанного звездами неба и подошел к вошедшему мужчине. Они поздоровались за руку. Потом обнялись и по польскому обычаю легонько коснулись друг друга щеками.

— Не надо извинений. Для меня это самое подходящее время. В настоящего филина превратился, — усмехнулся старик, явно польщенный, что в очередной раз потребовался контрразведке.

— Как поживаете? Может, нужно чего? Вы только скажите.

— Все хорошо, Марек, — ответил старик. — Тебя еще на службе не повысили? В нашей среде о повышении из газет не узнаешь. Да и ходим все больше в штатском, — поинтересовался он, похлопывая гостя по плечу.

— Повысят тут, как же. Когда такое творится…

Сегодняшняя служба отставного сотрудника спецслужб Петра Воловича началась, как ни странно, после выхода на пенсию. Оставив Варшаву, он с женой перебрался сюда, в провинцию, где у него имелся старый, еще отцовский, домик. Мадлена так захотела — подальше от суеты, шума, гама. Ей жилось тут прекрасно, а вот Петр привыкал к новому месту да и образу жизни куда сложнее. После столичной жизни он еще долго не мог привыкнуть к реалиям небольшого городка с его неторопливой, спокойной жизнью и оттого скучал. И если бы не забота и любовь жены, возможно, он вернулся бы обратно. Волович пытался заняться садоводством, даже вскопал огород, но это дело у него не пошло. Как говаривал сам отставник: «Руки у меня под это не заточены. Урожай осенью собираю меньший, чем весной в землю сажал». И вот неожиданно все изменилось.

— Пан Петр, а как вы отнесетесь к тому, что я предложу вам небольшой, но постоянный приработок? — предложил ему несколько лет назад Левандовский.

— Да что ты, Марек, я уж свое отработал, — махнув рукой, ответил Волович.

Но, подумав, он согласился. Разведчик есть разведчик, а талант да способности на пенсию не отправишь. К тому же лишние деньги никогда не помешают. Да и приятно осознавать себя полезным родному государству.

Работа же состояла в следующем: учитывая любовь старика к астрономии, ему выделили последний этаж на каланче — для наблюдения за звездами, и не только. Уговор был таков, что Коперник будет осматривать город, и обо всем подозрительном сообщать Левандовскому. За неплохую прибавку к пенсии, разумеется…

А три года назад его ненаглядная Мадлена умерла, оставив Воловича на старости лет совсем одного. Теперь Волович днем спал, а ночи проводил в своей любительской обсерватории…

— Надеюсь, у тебя найдется время потолковать со стариком? — слукавил пан Петр, понимая, что Левандовский приехал среди ночи не из сочувствия к его одиночеству. — Сейчас я чайку организую. Присаживайся, — пододвинул астроном табурет к столу и приглашающим жестом указал на него. — Есть у меня кое-что интересненькое для тебя, но об этом позже.

Взяв закипевший чайник, Волович аккуратно разлил воду по стаканам, с лежащими в них чайными пакетиками и сахаром. Опустил туда же и ломтик ароматного лимона.

— Жениться тебе надо Марек. Не надоело еще с пистолетиком-то бегать? — бросив взгляд на выступающую из-под пиджака контрразведчика кобуру, спросил старик, при этом медленно размешивая ложечкой свежезаваренный напиток. — Женщин вокруг столько красивых. Мы тебе с помощью моего телескопа вмиг пару подберем! — хитро подмигнул он и откашлялся.

— Успеется еще. Ну, что нового? — нетерпеливо перевел разговор на интересующую его тему Левандовский.

— Видел я кое-что на днях, — начал сообщать старик. — В нашей гостинице, которая находится рядом с цветочными часами, недалеко от главпочтамта, остановилась одна интересная особа.

— И чем же она примечательна? — спросил Левандовский, отхлебывая обжигающего чаю.

Контрразведчик напустил на себя безмятежный вид, но внутренне уже напрягся. Все, что касалось отеля «Балтика», его интересовало по долгу службы. Хитро сощурив глаз, Волович продолжил:

— Да хотя бы уже тем, что я видел в один вечер сразу двух одинаковых женщин. Одну на балконе отеля, а другую — сидящую в кафе за столиком. В компании с ней находились пожилой мужчина и девочка. И насколько я знаю, зовут эту женщину Дебора, фамилию не помню. А пожилой мужчина — атташе американского посольства. Думаю, как его зовут, ты не хуже меня знаешь.

— Вы даже имя ее по лицу прочитали! — развеселился Левандовский и чуть не облился чаем.

— Зря смеешься, Марек. У меня память на красивых людей отменная.

— Нет. Этого не может быть. Вы ошиблись, пан Петр.

Но старик настаивал:

— Уж кому-кому, а тебе ли не знать — я же был лучшим в Польше физиономистом. Я не мог ошибиться.

— А с чего вы взяли, что здесь что-то не так?

— Плохой из тебя актер, Марек. Если мне не изменяет память, она инженер по образованию. А у нас, как известно, ПРО начинают строить, — произнес старик и положил перед Левандовским раскрытую газету со статьей.

Контрразведчик озадаченно посмотрел на Воловича.

— Да и ты, Марек, там руку приложил, я видел, как она садилась в твою машину. Потому я и не оставил свои наблюдения при себе, с тобой связался.

Крыть было нечем, и Левандовскому пришлось сказать классическую фразу:

— Так надо!

— А-а, теперь понятно. Двойники — твоих рук дело, раз отпираешься, — произнес Волович. — Но вот еще незадача. И тут ты, возможно, не в курсе. Байкеры какие-то в городе объявились. Грязные, лохматые, шлемы с рогами, как у фашистов. На своих мотоциклах носятся, причем иной раз по тротуарам. Людям уже и ходить из-за них негде. Не нравятся мне они. Никогда их у нас не было, а теперь появились.

— У них байкерский фестиваль за городом. Думаю, что с этими проблем не будет, — ответил контрразведчик. — Побесятся пару деньков да уедут восвояси.

— Слет у них за городом. В позапрошлом году они тоже тут собирались, но в центр лишь пару раз сунулись. Зачем им лишние неприятности с полицией? А теперь зачастили. — Волович почувствовал, что гость байкерами особо не заинтересовался.

Ну и пусть себе, главное для информатора — сообщить все, о чем удалось узнать. А уж решить, что важно для дела, а что «информационный шлак», дело самого Левандовского.

Марек взглянул на часы.

— Засиделся я у вас, пан Петр. Пора бы уже и честь знать.

Вставая, Марек для прощания протянул старику руку:

— Благодарю за службу и понимание. Ценю то, что вы для нас делаете. Прошу в дальнейшем быть таким же наблюдательным и сообщать обо всем подозрительном, — произнеся эти слова, он достал из кармана пиджака белый пухлый конверт и положил его на стол.

Всю территорию военного аэродрома в Радзиково окружал трехметровый забор с установленными по периметру видеокамерами. На КПП приезжающих встречали бойцы в камуфляже и с автоматами.

• Предыдущая
• 20/51
• Следующая