Антимиры - Вознесенский Андрей Андреевич - Страница 16

• Предыдущая
• 16/31
• Следующая

Они, как в фодисе, двоятся.

Калоши?

Как бы башкой не обменяться!

Так женщина – от губ едва,

двоясь и что-то воскрешая,

уж не любимая – вдова,

еще – твоя, уже – чужая...

О тумбы, о прохожих трусь я...

Венера? Продавец мороженого!..

Друзья?

Ох, эти яго доморощенные!

Я спотыкаюсь, бьюсь, живу,

туман, туман – не разберешься,

о чью щеку в тумане трешься?..

Ау!

Туман, туман – не дозовешься...

Как здорово, когда туман рассеивается!

1959

Параболическая баллада

Судьба, как ракета, летит по параболе

Обычно – во мраке и реже – по радуге.

Жил огненно-рыжий художник Гоген,

Богема, а в прошлом – торговый агент.

Чтоб в Лувр королевский попасть

из Монмартра,

Он

дал

кругаля через Яву с Суматрой!

Унесся, забыв сумасшествие денег,

Кудахтанье жен, духоту академий.

Он преодолел

тяготенье земное.

Жрецы гоготали за кружкой пивною:

«Прямая – короче, парабола – круче,

Не лучше ль скопировать райские кущи?»

А он уносился ракетой ревущей

Сквозь ветер, срывающий фалды и уши.

И в Лувр он попал не сквозь главный порог –

Параболой

гневно

пробив потолок!

Идут к своим правдам, по-разному храбро,

Червяк – через щель, человек – по параболе.

Жила-была девочка рядом в квартале.

Мы с нею учились, зачеты сдавали.

Куда ж я уехал!

И черт меня нес

Меж грузных тбилисских двусмысленных звезд!

Прости мне дурацкую эту параболу.

Простывшие плечики в черном парадном...

О, как ты звенела во мраке Вселенной

Упруго и прямо – как прутик антенны!

А я все лечу,

приземляясь по ним –

Земным и озябшим твоим позывным.

Как трудно дается нам эта парабола!..

Сметая каноны, прогнозы, параграфы,

Несутся искусство,

любовь

и история –

По параболической траектории!

В сибирской весне утопают калоши

А может быть, все же прямая – короче?

1959

Ода сплетникам

Я славлю скважины замочные

Клевещущему –

Исполать.

Все репутации подмочены.

Трещи,

Трехспальная кровать!

У, сплетники! У, их рассказы!

Люблю их царственные рты,

Их уши,

точно унитазы,

Непогрешимы и чисты.

И версии урчат отчаянно

В лабораториях ушей,

Что кот на даче у писателя

Сожрал соседских голубей,

Что гражданина А. в редиске

Накрыли с балериной Б...

Я жил тогда в Новосибирске

В блистанье сплетен о тебе.

Как пулеметы, телефоны

Меня косили наповал.

И, точно тенор – анемоны,

Я анонимки получал.

Междугородние звонили.

И голос, пахнущий ванилью,

Шептал, что ты опять дуришь,

Что твой поклонник толст и рыж.

Что таешь, таешь льдышкой тонкой

В пожатье пышущих ручищ...

Я возвращался,

На Волхонке

Лежали черные ручьи.

И все оказывалось шуткой,

Насквозь придуманной виной,

И ты запахивала шубку

И пахла снегом и весной.

Любимая, Наташа, чудо,

Чистейшая среди клевет,

Чем траурнее пересуды,

Тем чище

твой высокий

свет!

Та ложь становится гарантией

Твоей любви, твоей тоски...

Орите, милые, горланьте!..

Да здравствуют клеветники!

Смакуйте! Дергайтесь от тика!

• Предыдущая
• 16/31
• Следующая