Топ-модель - Коултер Кэтрин - Страница 34
- Предыдущая
- 34/117
- Следующая
— Похоже, что ты нарастила себе защитный панцирь.
— А ты, Сидни, нарастила способность быть скучной и утомительной. Зачем ты приехала сюда, собственно говоря? Что тебе от меня нужно? Помучить меня, чтобы поддержать свою форму?
— О нет, ты никогда не была для меня стоящим объектом для упражнений. Слишком уязвима для этого. Ты никогда не могла достойно ответить даже на малейший укол с моей стороны, так как прекрасно осознавала, что не вызываешь никаких иных чувств, кроме гадливости.
— Старая песенка. Почему ты здесь? Что я тебе плохого сделала?
Линдсей пристально посмотрела на сестру, тщетно пытаясь понять истинную причину ее внезапного появления. Как бы ей хотелось сейчас проникнуть в потайные уголки ее извращенного сознания и понять, что она задумала на этот раз! И все же Сидни чертовски красивая женщина. Рядом с ней Линдсей чувствовала себя ничтожной шваброй. Прекрасная, совершенная Сидни с замечательным ребенком и высокородным мужем, который сходит с ума от малолеток.
— Вообще говоря, моя маленькая сестричка, я вспомнила мужа только для того, чтобы проверить твою реакцию. Ты говоришь, что уже достаточно взрослая. Вот я и решила проверить, так ли это. Хочешь верь, хочешь нет, но Алессандро на самом деле очень хороший отец и даже вполне приличный муж, разумеется, в той степени, в которой мужчины вообще способны быть приличными мужьями. К тому же он откровенно сожалеет о том, что был груб с тобой, и лично просил меня сообщить тебе об этом. Не знаю, правда, можно ли верить ему до конца.
— Почему же тогда ты наговорила мне про него столько гадостей в Париже? Почему поехала вслед за ним? Зачем взяла с собой оружие? Боже мой, Сидни, ты же стреляла в него!
Сидни лишь равнодушно пожала плечами: типично европейский жест.
— Я уже не помню, что я тогда говорила тебе. Ты не представляешь, как я разозлилась, когда увидела, что моя маленькая сестренка трахается с моим мужем! Скажу тебе откровенно: если бы тогда ты была сверху, то я, вероятно, выстрелила бы в тебя, а не в него. — Она вновь пожала плечами. — Алессандро вел себя так, как ведут себя все другие мужчины, включая даже моего отца. О, прости, пожалуйста, нашего отца. Время от времени Алессандро начинает ерзать от нетерпения и искать молоденьких девочек, но с тобой он сильно прокололся, переоценив свои возможности. Как я уже сказала, он очень сожалеет об этом и готов встретиться с тобой, чтобы уладить все недоразумения, разрушить преграды.
— Нет, я ни за что на свете не соглашусь по доброй воле еще раз встретиться с этим подонком. Тем более что ты все врешь, Сидни. Почему?
— Линдсей, я вижу, что ничего не изменилось за эти годы. Ведь пять лет — это большой период времени. Тогда ты была совсем юной, по-детски наивной и глупой. Конечно, он не должен был оставлять тебя в своем номере, но он это сделал, к сожалению. Забудь обо всем. Все это уже далеко позади.
Нет, подумала Линдсей, это не может закончиться до тех пор, пока Сидни не перестанет наведываться к ней каждые пять лет и сдирать корочку с только что зарубцевавшейся раны. Скорее она умрет, чем забудет весь тот кошмар в Париже. И с этим нужно как-то жить, мириться и во что бы то ни стало подавить в себе чувство отчаяния и страха.
— Я приехала сюда отнюдь не только для того, чтобы повидаться с тобой, — продолжала между тем Сидни. — Мне нужно встретиться еще кое с кем. Я не говорила тебе об этом. Я не поделилась даже с отцом, если хочешь знать. Если бы он узнал об этом, то заорал бы от возмущения. Впрочем, сейчас мне на это просто-напросто наплевать. Дело в том, что я разговаривала с Винсентом Демосом. Это произошло вскоре после того, как я отправила ему несколько своих фотографий. Короче говоря, дорогая моя сестричка, он хочет, чтобы мы снимались с тобой вместе. Он считает, что я достаточно красива, вполне соответствую его стилю, а самое главное — у меня, по его мнению, есть нечто патрицианское в отличие от тебя. Он говорит, что во мне есть некая целостность и даже светскость, конечно, при наличии вполне определенной косметики и одежды. Он уверен, что две сестры, из которых одна — итальянская княгиня, а вторая — уже известная модель, будут выглядеть на фотографии так замечательно, что это вызовет настоящий ажиотаж. Скоро в продажу должны поступить новые духи «Арден», и он очень надеется, что появление двух сестер в рекламных проспектах может повлиять на их продажу. Понимаешь, одни и те же духи для совершенно разных по типу женщин. В этом действительно что-то есть.
Линдсей оторопело смотрела на сестру, не веря своим ушам.
— Он мне ничего не говорил о тебе.
— Да, я запретила ему это, пригрозив разрывом контракта. Я просто не могла отказать себе в удовольствии лично сообщить тебе об этом. Неужели ты не понимаешь, что это будет просто великолепно? «Княгиня и Иден». Мы обе будем целовать флакончик с духами или брызгать ими друг на друга.
— Но почему ты вдруг решила стать моделью? Неужели ты думаешь, что это так легко и просто? Нет, Сидни, это тяжкий труд, и ничего веселого в этом нет. Это тяжелая работа, где с тебя сойдет сто потов, пока что-нибудь получится. К тому же все время нужно сидеть на диете, следить за своей фигурой и ложиться спать в девять часов вечера, так как все съемки обычно начинаются рано утром, а до этого нужно привести себя в порядок, сделать прическу и одеться соответствующим образом. Это все не так легко, как тебе кажется. А к этому нужно прибавить еще истеричного режиссера, раздраженного фотографа и нервных осветителей, которые все вместе делают твою жизнь просто невыносимой. Боже мой, нужно ли тебе все это? Ведь ты же адвокат, княгиня, у тебя есть свой семейный бизнес!
Сидни улыбнулась и отпила немного вина.
— Я уже говорила тебе, что мне нравится твое новое имя? Иден! В нем есть какое-то щегольство, какая-то тайна. Это Демос выбрал его?
— Нет, мы оба придумали это имя.
— Понятно. Очень любопытно. Полагаю, что мне тоже придется бросить алкоголь, так как в нем много сахара. Хотя, с другой стороны, у меня никогда не было серьезных проблем с весом.
Линдсей долго смотрела на свою сестру и никак не могла понять, зачем та все это делает. Что толкает ее на этот шаг? Вряд ли желание досадить сестре. Нет, она слишком мало значит для нее и недостойна подобных жертв. Отчаявшись найти ответ на этот вопрос, она обратилась к Сидни:
— Почему? Зачем тебе все это нужно?
— Думаю, что сейчас можно сказать тебе всю правду. Все дело в деньгах, дорогая моя. Да, именно в деньгах. После того как я подстрелила Алессандро, он долго болел и совершенно утратил свой инстинкт покорителя женских сердец. Он очень изменился с тех пор, и все это исключительно благодаря тебе. Сейчас в нем нет ничего, что могло бы привлечь к нему женщин. Более того, он чуть было не разорил нас всех, пока я не вытащила его из этой бездны. Поэтому карьера преуспевающей модели поможет немного пополнить нашу семейную казну, а заодно обеспечить известность, которой мне так недоставало. Думаю, что мне это понравится. Других причин нет, поверь мне, Линдсей. Ну и, конечно, удовольствие снова видеть тебя, позировать рядом с тобой. Ты только представь себе — мы вместе позируем для знаменитого журнала. Интересно, кого из нас посчитают старшей?
— Я не буду этого делать.
— Нет, будешь. В этом нет никаких сомнений. Или ты до сих пор так завидуешь мне, что не согласишься стоять рядом со мной перед камерой?
— Я никогда не завидовала тебе.
— Как знать, как знать…
— Я не хочу больше говорить на эту тему, Сидни.
— Превосходно. В таком случае встретимся у Демоса сегодня в два часа дня. Ну а теперь о жене отца. Тебе не кажется, что Холли превратилась в настоящую сучку?
— О ней я тоже не хочу говорить.
— А ты в курсе, что она и отец снова вернулись в особняк бабушки и будут жить вместе с ней? Похоже, что Холли положила глаз на все ее состояние… Ведь бабушке в этом году исполнится восемьдесят три года. Она все еще распекает отца, но, с другой стороны, в таком возрасте уже трудно выполнять все обязанности по дому и жить одной. Отец говорит, что ее нужно отправить в дом для престарелых.
- Предыдущая
- 34/117
- Следующая
