Хроники Нарнии. Том 2 - Льюис Клайв Стейплз - Страница 48

• Предыдущая
• 48/83
• Следующая

— Что же вы посоветуете нам, милорд? — спросил Дриниан.

— Пройти по этому проливу, капитан, а затем свернуть к Авре и бросить якорь возле моей усадьбы. Но сначала поднимите королевское знамя, выставьте все щиты с гербами и пошлите побольше людей на мачту и снасти. И еще. Перед тем, как входить в пролив, пройдите немного — на пять полетов стрелы — по левому борту, чтобы вас могли видеть с открытого моря, и просигнальте флажками какой-нибудь приказ.

— Приказ? Кому? — удивился Дриниан.

— Остальным кораблям королевского флота! Их здесь, конечно, нет. Но если сделать все, как задумано, то Гумпас поверит, что они есть.

— Я все понял, милорд, — Дриниан радостно потирал руки. — Ведь они прочтут наши сигналы. Так что же я должен просигналить? “Приказ всему флоту: обогнуть Авру с юга и собраться у...” — у Бернстеда", — подсказал Берн. — Я думаю, эффект будет великолепный. Если тут рыщут какие-нибудь пиратские корабли, они сразу постараются убраться подальше от Узкой Гавани.

Так они и сделали и спустя некоторое время уже плыли по узкому проливу между Фелиматом и Доурном. Разумеется, Каспиан очень тревожился за своих друзей, запертых где-то в грязном трюме невольничьего корабля. Остальные же провели остаток дня самым приятным образом. Уже вечерело, когда они вышли к Авре (потому что по проливу им пришлось идти на веслах). Обогнув мыс на южном берегу, вышли к удобной бухте, здесь расположилась усадьба Берна, а дальше по берегам лежали его владения. Прелестная долина, полого спускалась к побережью. То тут, то там виднелись добротные фермы и поля, на которых работали люди — обыкновенные люди, — ничуть не похожие на запуганных рабов. Увидев, что в бухту входит сверкающий корабль, они начали сбегаться к господской усадьбе, да так и остались в ней дотемна, потому что Берн устроил в честь прибытия короля поистине королевский пир. У входа невысокого с колоннами дома гостей встречала миловидная и изящная жена Берна с веселыми дочками. Все угощались, отовсюду слышались добрые пожелания королю и его спутникам. А когда совсем стемнело, Берн послал на Доурн своего доверенного человека, чтобы приготовить там кое-что к завтрашнему дню. Что именно, мы пока не станем уточнять.

Наутро Берн разбудил своих гостей очень рано. После завтрака он попросил Каспиана приказать своим людям быть наготове.

— А главное, — объяснил он, — чтобы они были одеты и вооружены, как перед первой битвой в великой войне между благородными королями, на которую с трепетом будет взирать весь мир.

Так и сделали. Некоторое время спустя все люди Каспиана и те люди Берна, кто мог держать в руках оружие, разместились в трех баркасах и вышли в море, взяв курс на Узкую Гавань. На носу лодки, где сидел Каспиан, развевалось королевское знамя, а возле него сидели королевские трубачи со сверкающими позолотой трубами.

Когда они приблизились к Узкой Гавани, Каспиан увидел на пристани большую толпу, явно встречавшую его.

— Это те, кому я послал весть прошлой ночью, — пояснил Берн. — Все они мои друзья и честные люди.

Стоило Каспиану ступить на сушу, толпа взорвалась криками: — Урррра!

— Нарния! Да здравствует Нарния!

— Многая лета королю!

В тот же миг сразу по всему городу зазвонили колокола, об этом тоже позаботились люди Берна. Каспиан приказал знаменосцу стать впереди, трубачам — трубить, и весь отряд колонной двинулся по главной улице. От их поступи дрожала земля, на лицах застыло торжественно-серьезное выражение, а так как утро выдалось солнечное, то доспехи, вычищенные на славу, сверкали так, что на них нельзя было глядеть, не щурясь.

Сначала короля приветствовали криками “ура” и добрыми пожеланиями лишь те, кого заранее предупредил Берн. К ним присоединились ребятишки, ведь им, как и всем малышам, очень нравились торжественные процессии, вот только видеть их почти не приходилось. Потом стали подходить и дети постарше, которые как раз в это время отправлялись в школу, — во-первых, потому, что им тоже нравились процессии, а во-вторых, они быстро смекнули — чем больше будет шума и волнений на улицах, тем меньше вероятность, что им в этот день придется заниматься в школе.

Из окон и дверей начали выглядывать старушки, оживленно обсуждая происходящее и не забывая выкрикивать приветствия. Они уже знали, что это идет сам король, а что такое губернатор по сравнению с королем? К ним присоединились старики, потом женщины помоложе, а затем и девушки, а уж эти кричали, радовались и веселились вовсю: и Каспиан, и Дриниан, да и все остальные гости были такие статные, красивые, нарядные. Наконец и молодых людей заинтересовало, кого это так радостно приветствуют их невесты... Словом, к тому времени, когда отряд Каспиана подходил к воротам замка, за ним бежало с приветственными криками чуть ли не все население города.

Этот шум и гам не мог не услышать губернатор Гумпас. Он в это время сидел в парадном зале в окружении своих секретарей и писарей, обложившись со всех сторон кипами отчетов, бланков, анкет, правил, постановлений и распоряжений, и лениво, сонно и бестолково занимался, как он это называл, “делами”.

У ворот замка остановился отряд Каспиана, трижды громко протрубили трубачи, а потом герольд провозгласил:

— Открыть ворота перед королем Каспианом, прибывшим навестить своего верного вассала и возлюбленного слугу, губернатора Уединенных Островов!

В то время на Островах все было в разладе, все делалось небрежно, кое-как. Поэтому ворот открывать не стали, открыли лишь маленькую боковую калитку, и в ней появился взъерошенный парень в помятой и засаленной шляпе вместо шлема, с заржавевшей пикой в руках. Увидев перед собою людей в сверкающих доспехах, он ошарашенно заморгал. Потом, видимо, опомнился.

— ...ам! ни-з-з-я видить их вскодителство, — промямлил он, что означало: “Вам нельзя видеть его превосходительство”. Затем более внятно объяснил:

— Никаких аудиенциев без притворительного сазваления, кроме как от девяти до десяти вечера, вторая суббота каждого месяца!

— Сними шляпу перед королем Нарнии, собака! — загремел Берн и рукой в железной рукавице закатил парню такую оплеуху, что шляпа мигом слетела с его головы,

— Эй! Что вы себе позволяете? — завопил было привратник.

Но никто уже не обращал на него внимания. Двое людей из отряда Каспиана вошли в калитку и, повозившись немного с замками и засовами, страшно заржавевшими и оттого неподатливыми, распахнули обе створки ворот. Король и его приверженцы широким, торжественным шагом вступили во двор. Навстречу им высыпало изо всех дверей множество солдат из губернаторской стражи — они только что встали из-за стола и поспешно вытирали рты. Громко топая, стражники носились туда-сюда, не соображая, что делать.

Хотя их вооружение находилось в самом постыдном состоянии, парни они были дюжие и, если бы их кто-нибудь возглавил, смогли бы дать отпор пришельцам. Момент был критический и, сказать по правде, очень опасный. Но Каспиан не дал им времени на раздумья.

— Где капитан? — спросил он.

— Можете считать, что это я, если вы понимаете, что я хочу сказать, — послышалось в ответ.

Это произнес только что появившийся молодой человек, щегольски одетый, с томным выражением лица и без всякого оружия.

— Нам угодно, — промолвил Каспиан, смерив взглядом этого “капитана”, — чтобы наш визит в вассальное государство Уединенные Острова послужил радости наших подданных, а не их устрашению. Если бы не это наше желание, у нас бы нашлось что сказать вам о состоянии, до которого вы довели вооружение и доспехи вверенных вам солдат. Но, дабы не омрачать радость встречи с нашими подданными, я вас прощаю. Повелеваю открыть бочонок вина, чтобы ваши люди могли выпить за наше здоровье. Но завтра, ровно в полдень, вы должны выстроить их в этом дворе и постарайтесь сделать так, чтобы они выглядели, как подобает солдатам короля, а не как шайка разбойников. Должен сказать вам, сударь, что их вид вызывает у меня крайнее неудовольствие.

• Предыдущая
• 48/83
• Следующая