Гонки на выживание - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" - Страница 93
- Предыдущая
- 93/125
- Следующая
Быть может, жить ему оставалось всего несколько минут… А он шугал.
— Прощай, Буян! — крикнул Пастух. — Приказ принят.
— Командир, Москва на связи! — что есть мочи завопил бортрадист Валентин.Прохождение хилое, но разобрать можно. Через спутник. Сорок восемь — двести двадцать семь на связи! Слышу, слышу вас! Повторите!.. Как?.. На борту?.. Что на борту?.. Пакет? Какой пакет?.. Повторите, Москва!.. Пакет?.. Ах, макет! Грузмакет! Понял, понял! Москва, Москва!.. Все, пропала связь… — Ясно! — закричал Пастух. — У нас там в грузовом — «кукла»! Не движок, а макет! Усек, Буянов? Не надо в гору, садись, куда ведут! Рашид-Шах утрется!
— А вы? — крикнул Буянов.
— Нам все равно прыгать. Так и так — крышка! Скажете им: террористы, мол, увидели перехват, ну и попрыгали со страху.
Буянов протянул Пастуху тот листок с координатами. Пастух и Док одновременно извлекли кассеты из видеокамер и сунули в карманы.
Под ними неслась синеющая вечерняя земля. Холмистые пространства, горы, редкие огоньки селений, алые точки на вершинах многих и многих нефтяных вышек.
— Ну прощайте! — крикнул Буянов. — Ни пуха! Бортинженер открыл дверь в грузовой отсек. Они торопливо спустились вниз по знакомой лестнице, прошли к хвосту мимо протянувшихся чуть не во всю длину самолета зачехленных блоков ракеты. У открытого напольного люка, за которым оглушительно грохотали двигатели и рвался бешеный ветер, уже стояли с тяжелыми парашютными ранцами на спине Трубач и Боцман — оба бледные, сосредоточенные, в десантных шлемах и защитных очках.
— Что, Митрич, — Пастух хлопнул по плечу Боцмана, — очко играет? Держись, морская пехота, надо ж когда-нибудь осваивать шестой океан!
— Боюсь, Серега, — судорожно мотнул головой Боцман. — Может, как-нибудь… это… обойдется?
— Обойдется. Система сама все сделает. При приземлении сожмись, как зародыш, подожми ноги… Ни фига, падать умеешь!
Имевшие каждый больше сорока прыжков, Пастух и Док торопливо натянули парашюты, закрепили подвесные системы, защелкнули пряжки и карабины. Бортинженер раздал типовые армейские контейнеры с сухим аварийным пайком, по две фляжки с пресной водой, короткие десантные «Калашниковы», карты района и две рации.
Пастух рассчитал по номерам:
— Ухов первый, Перегудов второй, Хохлов третий, я за разводящего.
На «Руслане» была оборудована система десантирования личного состава.
Бортинженер защелкнул карабины вытяжных фалов.
— Пошли!
Трубач махнул рукой и шагнул в свистящую ветром синюю бездну. Скорость была под четыреста километров. Его унесло, как пылинку.
Вторым прыгнул и исчез Перегудов. Хохлов, как всегда бывает с прыгающими впервые, невольно застыл над люком, с ужасом глядя в затягивающую синеву.
— Не могу, бля!
— Кто последний, я за вами! — крикнул Пастух и ногой вышиб его в люк. Крик Боцмана мгновенно унесло ветром.
— Давай, технарь! — крикнул Пастух и, не мешкая, сиганул вслед за ним.
Лицо Боцмана обожгло ледяной струей, на миг он будто потерял сознание, тело закрутило воздушным потоком… Страшный рывок привел его в себя. Вытяжной парашютик сорвал чехол, купол хлопнул и раскрылся.
Судорожно ухватившись за стропы, Дмитрий ничего не соображал — где верх, где низ… Но вот сориентировался, глянул в небо, на землю… Других парашютов не было видно, маленький силуэт «Руслана» в вышине был уже далеко. Свистел ветер, его уносило куда-то… Наконец в стороне, на фоне темной земли, он различил крохотный купол парашютика, еще дальше — второй… Их разносило в разные стороны, покачивая на тугих воздушных волнах. Хохлов закрыл глаза… «Будь что будет, — подумал он. — Только бы не разбиться о землю».
Уносило все дальше. Синие холмы внизу приближались, размытый горизонт уходил вверх. Он не знал, сколько еще продлится это скольжение. То один, то другой поток воздуха подхватывал, закручивал, швырял из стороны в сторону.
Сильное, тренированное тело рефлекторно приспосабливалось к изменению положения.
Боцман почувствовал, что может менять скорость спуска и угол сноса. Казалось, земля приближается все быстрей. Еще быстрей… Детали поверхности делались все отчетливей, и чем ближе становились эти скалы, темные валы почвы, тем страшней становилось. Над самой поверхностью вдруг резко подхватило и понесло вдоль земли, он поджал ноги, сгруппировался… Удар был сильным, но он сумел принять его корпусом, умудрившись не поломать и не вывихнуть ног. Купол протащил его метров пятьдесят по земле, он ухватился за камень, вцепился, что было мочи и остановился. Минуты полторы лежал неподвижно ничком, вжавшись в сухую глинистую почву, крепко зажмурив глаза.
Земля под ним часто и гулко стучала, будто мерно подбрасывала над собой. И он понял — это колотится его сердце. Но вот земля успокоилась, смирилась, снова они встретились с ней.
Он ощупал себя, проверил снаряжение. Все было цело.
Купол опал, но края его вздымало и раздувало ветром. Он вытащил десантный нож, перерезал несколько строп, отстегнул пряжки.
Уже было довольно сумрачно. Небо еще светилось по вечернему густо-синим, но быстро темнело, одна за другой выступали новые звезды, их становилось все больше. Над изломанной гористой линией горизонта уже висела луна. За минувшие шесть дней она пошла на ущерб, заметно отощала с одного боку и светила куда слабей, чем тогда, в подмосковном лесу.
Вокруг расстилалась вспученная холмами равнина. Дмитрий оглянулся — ему чертовски повезло. В нескольких сотнях метров из почвы выступали бесформенные глыбы скал — видно, ангел-хранитель махнул своим крылом и отвел в сторону белый купол. За причудливыми каменными нагромождениями начиналось скалистое предгорье, еще дальше — черные силуэты невысоких гор.
Он встал на ноги. Зашатало, потянуло снова лечь и распластаться, закрыв глаза, но он справился, одолел слабость и, покачиваясь, шагнул к куполу, который в свете поднимающейся луны предательски белел на темной земле. Но дойти не успел — донесло ветерком рокот вертолета. А вскоре показались его быстро приближающиеся навигационные огни.
«Ну вот и все, — подумалось невольно. — Отплавали мы, отлетали…»
- Предыдущая
- 93/125
- Следующая
