С ведьмой наедине (ЛП) - Блэр Анетт - Страница 26

• Предыдущая
• 26/57
• Следующая

Уткнувшись носом ему в шею, Дестини сразу почувствовала себя лучше.

Краем сутаны Морган вытер ее слезы и сказал:

— Она моя. Родители отдали меня в интернат при семинарии, когда мне было тринадцать. Почти сразу после того, как не стало Мегги. Хотя я не учился на курсах священнослужителей, пока не закончил старшие классы.

Дестини отпрянула.

— Так ты… все-таки… священник?

— Я сделал это, чтобы угодить родителям и искупить свои грехи. Большая ошибка.

— Поэтому ты не шел мне навстречу? Вот, значит, что было не так в тот вечер, когда поженились Хармони и Кинг, а я потащила тебя обратно в замок, напоила и станцевала на коленях, вынудив тебя поцеловать меня. И… о боже, использовала тебя в постели. И вчера, в горячем источнике.

Улыбнувшись, Морган заправил выбившуюся прядь ей за ухо.

— Я хотел тебя больше, чем хотел дышать, до, во время и после каждого упомянутого тобой случая.

— Но ты священник.

— Был им. Я отказался от сана почти год назад, приехал сюда, снял сутану и повесил ее под лестницей.

Не в силах сдержаться, Дестини с облегчением вздохнула:

— Не пожалел о своем решении?

— Ни на секунду.

— Так мы можем заняться сексом?

— Дестини, милая… — Морган осыпал легкими поцелуями ее лицо. Каждый из них был воплощением нежности и полным смысла, потому что шел из самого его сердца. Не прелюдия, но выражение более глубоких чувств.

Его губы проложили дорожку из поцелуев вниз по ее шее, пока не достигли V-образного выреза, соединяющего ткань с ложбинкой между грудями Дестини, где покоился на цепочке кулон в виде бабочки. Здесь он остановился и заглянул ей в глаза.

— Я опытен и искушен не больше, чем когда мне было двенадцать, — проговорил Морган, пристально глядя ей в глаза. — Ты понимаешь, о чем я говорю, Кисмет? Я никогда не был с ведьмой наедине.

— Расплющи меня в блин, ты шутишь? У тебя никогда не было секса?

— Нет, кроме наших последних экспериментов.

Дестини прикусила щеку изнутри. Это очень серьезно, и ей не хотелось, чтобы Морган понял ее неправильно, но его целомудрие распалило ее больше, чем она могла представить.

— Морган, твое тело уже знает, что нужно делать. Ты прочел все эти руководства… и, кстати, спасибо, что столько внимания уделяешь удовольствию партнерши. Я видела, насколько зачитаны страницы этих книг. Но если я и могу чему-то научить тебя, то только тому, как заниматься любовью.

— Не понимаю, — возразил Морган, — как могут заниматься любовью люди, которые не любят друг друга. Признаю, ты мне не безразлична, и я хочу заняться с тобой сексом.

— Видишь? Это говорит в тебе твое сутановское мировоззрение. Как правило, люди путают значения слов «секс» и «любовь», как только что случилось и со мной. Но между нами будет только секс, просто и ясно. Для меня это будет доказательством моей независимости, честное слово. То есть мне, конечно, не наплевать на тебя, но я в тебя не влюблена и правда ужасно хочу секса с тобой. А ты со мной?

— Я похож на человека? Да, черт возьми! То есть да, блин, хочу.

— Мне нужна минутка, чтобы привести себя в порядок, — поспешно сказала Дестини и бросилась сначала к одежде на веревке у основания башни, а потом в ванную.

Ей хотелось, чтобы Морган увидел на ней красивое, сексуальное, возбуждающее белье и майку с подходящим изречением.

В гостиную она вернулась в его рубашке поверх своей одежды, чтобы в ответственный момент суметь его удивить.

— Для начала давай вытащим тебя из сутаны, — предложила она ему. — Потому что с тех пор, как ты ее надел, твоя аура стала еще хуже. Прямо на глазах темнеет и загрязняется. Не стоило тебе ее надевать.

— А кто на этом настаивал? — поддел ее Морган.

— Мегги? — не растерялась Дестини.

Он поцеловал ее, и она утонула в поцелуе, несмотря на то, что все еще расстегивала тысячу и одну пуговицу на нем.

— Слышишь, как я мурлычу? — спросила она, когда Морган наконец освободился от одеяния. — А-а, это не я, а Карамелька. Ей не понравится, если я тебя у нее заберу. Придется оставить ей чуть-чуть соблазнов в кухне в качестве диверсии, а потом со всех ног бежать в спальню. Ты в игре?

— Погоди, — проговорил Морган. — Ты говоришь, что видела Мегги. Не то чтобы я тебе верю, но ты сказала о ней кое-что… очень правдоподобное. И если вдруг, что очень маловероятно, ты все-таки права и она действительно здесь, я не хочу, чтобы она видела, как мы занимаемся сексом. Ей ведь всего двенадцать… то есть было, когда она умерла. Фронтонные стропила! — на свой лад выругался он, отступил на шаг от Дестини и провел рукой по взлохмаченным волосам. — Понятия не имею, что я несу или во что теперь верю.

— Ну вот, мы теряем настрой, — заметила Дестини. — Урок номер один: терять настрой — плохо. Нагнетать настрой — хорошо.

— С настроем все в порядке. — Морган снова поймал ее в свои объятия. — Поскольку у меня никогда не было секса, этот настрой не покидает меня с начала периода полового созревания. Ничто не способно лишить меня его, кроме беспокойства о том, что, потакая своим желаниям, я могу попрать невинность Мегги.

Дестини погладила его по щеке.

— Даже не веря, что Мегги здесь, ты все равно хочешь ее защитить в том случае, если окажешься не прав. А ты не прав. Но я понимаю и уважаю твои намерения. Хочешь, чтобы я защитила нас от любопытных глаз? Скажем, что-нибудь простое, без всякого вуду и принесенных в жертву цыплят?

— Издеваешься, значит.

— Нет. Разве что совсем капельку. Но в первую очередь, хочу тебя подбодрить. Давай попробуем разобраться со всем, что может нас отвлечь, одним махом.

Чтобы занять чем-то Карамельку, они оставили у двери в кухню миску с порубленной ломтиками индейкой, посыпанной тертым пармезаном.

— В каком-то смысле, — внезапно сказала Дестини, — я больше не чувствую необходимости защищать перед тобой себя и то, во что я верю. То есть ты был священником, а потому неудивительно, что ты не веришь в магию.

Закрыв на пластиковую «молнию» упаковку с индейкой, Морган поставил ее обратно в холодильник.

— Знаю, что говорил предвзято, но критика, похоже, у меня в генах. Однако я стараюсь измениться.

— Карамелька попалась на приманку, — тихонько сообщила Дестини. — Бежим!

Держась за руки, они едва успели добраться до спальни и закрыться, чтобы перевести дух, как Карамелька, подвывая, уже царапалась в дверь.

Поаплодировав совместному успеху, Морган сложил ладони у рта и издал победный клич. Вместе они стянули шторку и на мгновение замерли, наблюдая, как рушатся «иерихонские стены».

Упав на кровать со своих сторон, они встретились посередине, и поцелуи из ласковых и нежных быстро превратились в обжигающие, пока Морган не отстранился.

— Ты собиралась укрыть нас от любопытных и невинных глаз, помнишь? Сделай это, Дес. Пожалуйста.

В ней все гудело, каждый нерв покалывало, но, собрав волю в кулак, Дестини постаралась не поддаться разочарованию, призывая контроль над собственным телом и чувствами, без чего не получилось бы эффективного заклинания.

Сев на кровати, она оглянулась на Моргана. Он лежал в расстегнутой рубашке и узких, облегающих его ноги, как вторая кожа, джинсах и ждал, когда сможет заняться с ней любовью. От этой картины в голову шли только двусмысленности с сексуальным подтекстом.

— Ты меня отвлекаешь, — с притворным недовольством сказала она.

— Благодарю, мэм.

Тяжело вздохнув, Дестини встала к нему спиной, чтобы сосредоточиться и не распускать руки, что могло серьезно помешать надлежащим образом сплести заклинание.

Взяв из ящика тумбочки палочку с аметистовым наконечником, она крепко сжала ее в руке и сконцентрировалась на мыслях о чистоте души Мегги, о том, как она улыбалась и смеялась. Потом повела палочкой по кругу, словно осеняя всю комнату:

— Сокрушены преграды, путь открыт,

И белый свет любовников сокроет

• Предыдущая
• 26/57
• Следующая