Инъекция страха - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/56
• Следующая

– Квартиру открыли ключами, с первого раза. Ваш отец, если на секунду забыть о существовании уголовников и других коллекционеров, единственный пока человек, который имел ясную причину поближе познакомиться с монетами Школьникова. Вы, конечно, перескажете ему наш разговор до того, как я сам с ним поговорю, так вот, посоветуйте заодно…

Андрей взмахнул рукой:

– Я не буду с ним разговаривать. Он ничего не знает про Зою, не было у него никаких «причин», как вы не понимаете?! Я просто даже не знаю, как ему такое сказать…

– Вы надеетесь, хм, что это удастся скрыть? Сочувствую.

Хозяин надеялся. Он посмотрел гостю в глаза, пытаясь уловить хоть какой-то отклик, и сказал:

– Вы все расскажете моему отцу?

Отклика не было.

– Не я, так другие. Деликатные люди сыском не занимаются, тем более, частным.

– Вот, значит, почему Шлема на нас бочку покатил…

Последнюю фразу произнес не Андрей. В разговор ворвалась его тоска, освободившись от пут ложной стыдливости, сам же он привалился к стене и закачался, протирая плечом обои. «Как все глупо…» Вокруг никого не было. Ларин внезапно перестал существовать, куда-то исчез, потому что разговор, собственно, уже закончился, потому что очередная тайночка раскрылась. «В петлю, значит, можно только на чужой территории?..»

Оперуполномоченный со звучной литературной фамилией Ларин, оказывается, был еще здесь. Мало того, он превратился на минуту в человека Ларина. В молодого человека, полного собственной тоски. В это невозможно поверить, любой мент скажет, что это лажа – чего ради в скучной черно-белой ситуации (вопрос – ответ; вопрос – ответ) становиться человеком! Однако гость проявил такую слабость. И конченый, казалось, разговор ожил:

– На самом деле, Школьников заподозрил вас до того, как возникла версия с ключами из раздевалки и гонкой на автомобиле…

Причем, Шлема заподозрил даже не «вас» и не отца Андрея, а Зою. Он ведь сразу понял, еще в марте, что доставшаяся ему монета взята без спроса. Во-первых, Зоя отказалась оформлять акт передачи нотариально, в виде купчей или дарственной, во-вторых, слишком уж нервничала. Но ему тогда было все равно, лишь бы получить желаемое. Это сейчас он здраво рассудил, что особа, взявшая однажды что-то без спроса, всегда готова повторить подвиг. И вообще, потерпевший ведь не обольщался насчет ценности своей коллекции – новая монета была сияющей звездой на фоне остальных экспонатов. Логично предположить, что именно с этим приобретением и связана кража. А поскольку Шлема осторожничал, возился вдали от всего мира с новой игрушкой («определение», «атрибуция» – даже терпеливого оперуполномоченного задолбал своими рассказами, зануда), то и круг подозреваемых оказался мал. Зоя могла догадаться, что у Шлемы где-то есть вторая квартира, так называемый кабинет, во всяком случае, когда она была в гостях в основном жилище логопеда, тот проговорился, что коллекции здесь нет. Вот почему сыщик Ларин и появился в жизни Андрея.

– Спасибо, – прошептал подозреваемый.

Да пожалуйста. Если Андрей связан с этим делом – и так все знает, если нет – вдруг что вспомнит, мысль какую подаст, критикой поможет… Но, если откровенно, Ларин не верит простым решениям, плавающим, как дерьмо, на поверхности. Потому что итоговое решение чаще всего оказывается еще проще. Коллекцию у Шлемы крал не одиночка, а группа, прекрасно подготовившая преступление. Профессионалы. Зря Виноградов со своим шефом тратят время (и деньги нанимателя) на заведомую ерунду. Когда сигнализация сработала, охрана по сигналу тревоги примчалась, как ветер, в строгом соответствии с нормативом. Дверь была закрыта, а коллекция пропала. И вокруг – никого. Восхитительно сработано. Такое возможно, если похититель живет рядом, на той же лестнице – этажом выше или ниже. Или, в порядке бреда («Бреда?» – встрепенулся Андрей), если коллекция была приготовлена к выносу заранее. Или если к моменту так называемого похищения вообще в квартире отсутствовала. Но эти версии пока в мечтах, в мечтах… Кстати, насчет лестницы… Что совершенно фантастично, так это то, что в момент кражи никого из жильцов в соседних квартирах не было. Ни на той же лестничной площадке, ни внизу, ни вверху. Отсутствовали ВСЕ, вот ведь совпадение. Ни одного свидетеля…

– Группа? – запоздало среагировал Андрей. – Вы думаете, мы с Зоей каких-нибудь бандитов наняли, чтобы вернуть себе монету? Или отец нанял?

– «А где найти такую группу?!» – хорошо поставленным тенором пропел Ларин. – Вряд ли вы не сообразили бы, что бандиты ни за что не станут делиться, тем более, главной достопримечательностью коллекции. Я вам, знаете, все-таки скажу кое-что, зря вы тогда не захотели меня дослушать. Когда у вас состоится разговор с отцом, пожалуйста, объясните ему как можно более убедительно, что, если в ближайшие дни коллекция объявится, похититель очень легко отделается. Похитителю попросту ничего не будет, потому что я оформлю отказ в возбуждении дела. Обещаю. С какой-нибудь формулировкой посмешнее, даже почитать дам – потом.

Он неотрывно смотрел на Андрея, помаргивая. Снизу вверх. Глаза у него были тоскливыми, как у пуделя, хотя внешне капитан Ларин напоминал, скорее, симпатичного бульдога. Андрей рванулся возразить, но не успел.

– Кроме того, как вам понравится такой поворот сюжета? Наводчики нужны бандитам только ДО, а не ПОСЛЕ. Если у кого-нибудь из вас все-таки есть знакомые профессионалы, советую подумать над моей историей про бесхозную человеческую голову среди капусты.

Слушателя передернуло. Что-то случилось сегодня с его чувством юмора, каждая шутка вонзалась в воображение, как дротик в пуховую подушку.

– Давайте выпьем чаю? – предложил он, конвульсивно пытаясь отвлечься. – Пироги остались от вчерашнего. Могу предложить бутерброды с сыром…

– И взяток я тоже не беру, – прощально улыбнулся оперуполномоченный.

Андрей открыл гостю дверь.

Все.

Он целился в тебя из «Макарова», зло прищурившись. «Ну, все», – цедил он сквозь хищный оскал. Что – «все»? НЕ МОЖЕТ БЫТЬ. «Как ты мог? – цедил он. – Такое не прощается…» Пистолет был огромным, длинным, величиной с гарпунное ружье. Сейчас будет звук, которого ты не услышишь, сейчас темнота ударит тебя в лицо – как ты мог? Все, все, все! Последнее мгновение…

За мгновение до выстрела ты проснулся, обманув палача. Что-то огромное и длинное щекотало твое лицо, кто-то нежно дышал тебе в ухо, еле слышно произнося твое имя. «Это был всего лишь сон! – возликовал ты, поворачиваясь со спины на бок. – Надо было рассказать сотруднику угрозыска об ЭТОМ…» – подумал далее. Попросить, нет, потребовать защиты от взбесившегося кэгэбэшника! И что произошло бы затем? Поскольку заявитель проживает на чужой территории, ему вежливо порекомендовали бы обратиться по месту жительства – там, мол, штат отличным ребятами укомплектован, настоящими щуками… Ты открыл глаза и привстал на локте. Рядом была твоя жена – лицо к лицу – стояла возле кровати на коленях и счастливо улыбалась. Ты упал обратно. Она вновь склонилась над тобой, нарочно щекочась своими роскошными волосами. Ее волосы пахли табаком и чужой парфюмерией.

– Хватит спать.

Пять часов вечера. Опять – всего полчаса сна подарил тебе сегодняшний день. Ничего не слышал – ни как дверь хлопнула, ни шагов по комнате. Разбудили, сволочи…

– Я болею.

– Боже мой, я не знала…

– Ничего страшного, просто бронхит становится хроническим. Антибиотики не пью.

– Бедненький мой, несчастненький. Что мне с тобой делать?

– Собрать и выбросить.

С другой стороны, женщина пришла домой, уставшая до предела (тоже ведь ночь не спала), а тут муж – нате, в разобранном состоянии, к тому же опять скулит. Не мужчина. Позор…

– Лежи, не вставай. Температура есть?

– Не знаю. Сразу, как ты уехала, по новой пошло.

– Не вставай, говорю. Я схожу за Алисой.

– Алису мать приведет, примерно в пять часов.

– Понятно.

• Предыдущая
• 31/56
• Следующая