Доноры - Щупов Андрей Олегович - Страница 20
- Предыдущая
- 20/42
- Следующая
— Я знаю его голос. Если бы он что-то сказал…
— Черт вас возьми с вашей подозрительностью! — Виктор громыхнул по двери кулаком. — Как он может что-то сказать, если он без сознания? Откройте же, наконец! Я оставлю его и уйду. Им нужен я, а не он. Вас они не тронут.
— Они — это те люди, что стреляют под окнами?
— Поймите, мы теряем драгоценное время! — Виктор оценивающим взглядом прошелся по дверным створкам. Если ударить с разбега плечом, то можно, пожалуй, и справиться…
Он не довел мысль до конца. Лопнувший с той стороны выстрел обжег ему грудь и плечо. Глядя на дверь, испещренную россыпью пробоин, Виктор с ужасом осознал, что ранен. Заряд дроби прошиб древесную преграду и впился в его тело. На этот раз его не выручил и кевлар.
— Чертова баба! — он с изумлением смотрел, как кровь стекает по его груди на живот, превращая и без того замызганную одежонку в нечто совершенно неописуемое. — Микки! Твоя добрая соседушка чуть было меня не укокошила! Ты что, и впрямь встречал с этой ведьмой рождество?!
Щелкнул замок, дверь осторожно приоткрылась. С длиннющей бескурковкой в руках в проем выглядывала костлявая дамочка в очках, с седой всклокоченной шевелюрой. На тело лежащего Майкла и на окровавленного Виктора она взирала с виноватым испугом.
— Простите, я не хотела… — она и впрямь выглядела потрясенной. — Оно выстрелило само. Я только держала его перед собой… Поверьте, я даже не знала, что оно заряжено.
Виктор рукой оперся о стену.
— Ради всего святого, вызывайте скорей полицию!..
— Вы должны поверить мне. Я даже не прикасалась к спуску!
— Хорошо, принимаю любые извинения, только не медлите. — Виктор ощутил подступающую тошноту. — Звоните в полицию и всем прочим.
— Но я уже связалась с ними. Полиция в пути…
— Замечательно! Тогда помогите мне с ним.
Вдвоем они затащили Майкла в комнату и снова заперли дверь.
— Вы умеете накладывать жгут?
— Когда-то я обучалась на санитарных курсах. Я могла бы перебинтовать и вас.
— Нет, — Виктор качнул головой. — Только укажите мне выход. Пока я здесь, и вы, и Майкл в опасности.
— Но вы не сможете выйти на улицу! Там стреляют… — Лицо фрау Марты внезапно просветлело. — Вам лучше подняться пока на чердак. По крайней мере до прихода полиции…
— Согласен, — Виктор устало шевельнул рукой. — Показывайте, где тут у вас чердак. Я поселюсь там навеки.
Чердак не поразил его какой-то особой новизной. Вероятно, чердаки всего мира удивительно похожи. То же гундливое урчание птиц, разгуливающих по деревянным балкам, запах чего-то иссохше-нежилого.
Шагая по хрусткому керамзиту, Виктор рассмотрел в дальнем углу гору каких-то потемневших от времени тюков. Здесь же валялись обломки кухонной мебели и тронутые ржавчиной прутья арматуры.
Очень кстати! Наклонившись, Виктор отобрал прут покороче, но и тот оказался почти в полный его рост. И все равно — какое-никакое, а оружие.
Выстрелы внизу смолкли, и он в зыбкой надежде на окончание бойни сунулся к чердачному окну. Увы, полиции до сих пор не было видно. На будущее это тоже следует записать. Длительный покой приводит не только к обилию пуль, но и, как видно, к полному отсутствию правоохранительных органов. Фрау Марта сказала, что они уже в пути, но, по всей видимости, она ошиблась. Возможно, двигатели полицейских машин все разом заглохли; может быть, у комиссара приключился инфаркт, а может, они догадались, в чем дело, и не очень торопились вмешаться. Виктор приблизился к тюкам. Если в них старое тряпье, он перемотает грудь и плечо, а для руки сотворит подобие перевязи. Чем меньше он будет двигать раненой рукой, тем лучше. Боль временно отступила, но кровь, он это чувствовал, — продолжала бежать.
Прислонившись спиной к балке и действуя одной рукой, Виктор подволок к ногам один из мешков. На ощупь разобраться, что же здесь напихано, было не столь уж просто. Если это даже и тряпки, то вряд ли они подойдут в качестве бинтов. Он с натугой взгромоздил тюк на колени. Скорее уж, это какой-нибудь жестяной хлам. Пытаясь развязать горловину мешка, Виктор чертыхнулся. Зачем ему какие-то прошлогодние тряпки? Ведь у него полные карманы бинтов, взятых из аптечки Летиции! Дырявая голова!.. Он потянулся к карману, и в этот момент кто-то полоснул по нему очередью. Пули прошили балку над головой, ударили по мешку и опрокинули его на пол. Пальцами правой руки Виктор впился в проржавевший прут и застыл на месте. Он ждал следующей и последней очереди, но ее не последовало. Недоумевая и оставаясь в полной неподвижности, Виктор прислушивался к приближающимся шагам. Внезапно его осенило. В полумгле противник все еще, вероятно, не замечал донора. Мешок в данном случае сыграл роль ложной цели. Подходивший видел лишь неясный силуэт, а падение тюка убедило его в полном успехе. Он шел, чтобы добить жертву, поразить контрольным выстрелом в голову.
«Олух! — Виктор чуть приподнял прут. — Ну иди же сюда! Иди и любуйся этой пробитой рухлядью!..»
Керамзит хрустнул совсем рядом. Еще секунда, и противник осознает свою оплошность. Глазами прикинув возможную траекторию, Виктор резко взмахнул рукой. Прут со свистом описал полукруг, ударив мужчину по лицу. Выскочив из-за балки, Виктор разглядел того, кто стрелял в него. Широкоплечий малый, обряженный в кожаную куртку и джинсы. На ногах щеголеватые сапоги «а ля ковбой», на голове знакомый чулок. Времени для нового замаха не оставалось, и Виктор, словно шпагу, вонзил прут в тело мужчины.
Уже потом, сидя поблизости, он ощутил позыв к рвоте. Злобное воображение вкупе с памятью вновь и вновь рисовали ему образ уничтоженного им человека. Как рыбак ощущает трепет заглоченной рыбой наживки, так и он на какую-то долю секунды почувствовал сопротивление живой плоти. Первый удар оглушил бандита, разбив ему челюсть, но лишил жизни именно второй. О бинтах думать уже не приходилось. Подобрав брошенный автомат, Виктор неловко повертел его перед глазами. Легкий и компактный «Узи» — то, что более всего годилось в данной ситуации. При некоторых навыках из такой машинки можно палить с одной руки. Подобные навыки у Виктора имелись. В последнем ему пришлось убедиться буквально через пару мгновений.
— Где он? Ты нашел его?
Виктор выстрелил на голос. Закрутившись волчком, еще один из молодчиков Графа повалился на керамзит. Морщась, Виктор стянул с мужчины заляпанный кровью чулок и натянул на собственную голову, постаравшись развернуть так, чтобы багровая клякса оказалась на затылке. Только теперь ему стало ясно, отчего первый противник так и не разобрался, что стреляет не в человека, а всего-навсего в старый тюк. Темный капрон еще более сгущал сумерки. Двинувшись вперед, Виктор дважды споткнулся. И все же этот вынужденный камуфляж ему придется потерпеть.
Уже на лестнице он повстречал еще двоих боевиков, спешащих на чердак. Его залитая кровью грудь изумила их. Оттого на угрожающее движение коротенького ствола «Узи» они отреагировали с опозданием. Длинной очередью Виктор сшиб того и другого со ступеней. Перешагивая через тела, на миг задержался, выщелкнув магазин из автомата поверженного хозяина. У второго из-под живота торчал полированный приклад «Калашникова». Будь у него целы руки, он предпочел бы отечественную машинку, но в теперешнем положении «Узи» был для Виктора сподручнее. Он коротко вздохнул. Там внизу, а затем и на улице начиналась очередная полоса препятствий. Возможности выбирать у него не было. Свой выбор он сделал три дня назад в разговоре с Руппертом. Чуть пригнувшись, Виктор стремительно помчался по ступеням.
На первом этаже ему предстояло миновать довольно просторный вестибюль. Прихожая фрау Марты, судя по всему, должна была походить на прихожую Майкла. Так оно и оказалось. Четверо душ — именно столько он насчитал здесь этих мерзавцев. Двое следили за улицей, двое по очереди что-то сердито бурчали в рацию.
— Привет, ребята!
Они разом повернули в его сторону головы. Лишь тот, что держал в руке рацию, потянулся к кобуре под мышкой. Для прочих он все еще оставался своим — и Виктор вдруг понял, как важно для него пусть даже в самый последний момент провести грань между собой и этими некоронованными королями подворотен. Потому он и окликнул:
- Предыдущая
- 20/42
- Следующая
