У истоков Броукри (СИ) - Дьюал Эшли - Страница 27

• Предыдущая
• 27/69
• Следующая

- Не лезь, слышишь? Они сами разберутся.

- Странно от тебя слышать такое.

- Я просто не хочу, чтобы ты вмешивалась.

- Я тоже. Однако у какого-то психа, наверняка, на меня другие планы.

Не помню, как оказываюсь дома. Не помню, как засыпаю, как наступает рассвет. Все сливается в одну сплошную, черную полосу, и глаза я открываю, излучая ужас. Семейные тайны всплывают наружу, но я должна узнать правду. Если виновный прислал мне сердце, значит, я должна окунуться в свое прошлое. Кто мой донор? Почему родители решились на преступление? И как это связано с тем, что сейчас творится?

ГЛАВА 9.

Нас собирают в кафедральном зале. На сцене стоит Дэбра Обервилль, и вид у нее и, правда, грустный. Но я уверена: она хорошо притворяется. Сжимая перед собой руки, она с великим сожалением сообщает о смерти Стюарта Прайсвуда, а затем наставляет каждого на путь истинный, то повышая, то понижая голос. В черном траурном костюме, с черными волосами – эта женщина внушает ледяной ужас, но впервые мне не страшно. Я смотрю на нее с вызовом, точно зная, что мне нужно: я должна найти виновного. И под подозрением каждый, кто когда-либо встречался мне на пути.

- Исключительно ради вашей безопасности, Верховный Совет вводит комендантский час. И теперь каждый обязан быть дома после десяти часов вечера.

- Что? – вопрошает Лиз, округлив карие глаза. Одновременно с ней взвывает добрая часть зала, а деканша поднимает ладонь в знак тишины.

- Смерть Стюарта Прайсвуда – трагедия, и все мы должны остерегаться повторения.

- Мда, так себе оправдание. – Шепчет подруга, наклоняясь ко мне. – Какой же в этом толк, интересно? Стюарта убили в больничной палате, которая охранялась, между прочим. Сердце тебе прислали днем. И если этот псих и существует, то ничто ему не помешает: ни комендантский час, ни прочая чепуха.

- Им ничего больше не остается. Найти убийцу трудно, вот они и создают видимость безопасности. – Я оглядываюсь и поджимаю губы. В груди как-то неспокойно, и я не могу ровно дышать. – Если честно, я и не знаю, где сейчас безопасно.

- Скоро все уляжется. Виновного найдут и тогда…

- Я так не думаю.

- В смысле?

- Не думаю, что его найдут. Оглянись, Лиз. Мне прислали сердце. Сердце. Но где же полицейские, которые бы опрашивали меня? Где же детективы, изучающие медицинскую книжку? Родители опять постарались, и я уверена, что никто и не приплетет меня к делу, а это неправильно, ведь я точка соприкосновения. Наверняка, отец уже связал это с тем, что скоро начинает работать его предвыборная кампания, и нелегалы решили подпортить ему рейтинг, нагло воспользовавшись его дочерью.

- Адора…

- Так и есть. Я знаю. Никого не волнует, что у Стюарта вырезали сердце потому, что когда-то его у кого-то вырезали для меня. И прислали его именно мне. Да я уверена, что дело во мне. Я уверена! Но никто не рассмотрит эту версию, ведь де Веро – важные люди, вершина Верхнего Эдема. Отец не допустит, чтобы правда всплыла на поверхность.

- И что ты собираешься делать?

- Для начала найду документы об операции.

- И каким же образом?

- Покопаюсь в столе отца.

- О, Боже, Дор, не надо. – Подруга взволнованно смотрит на меня и шепчет. – Ты же понимаешь, чем это может кончиться? Ты конкретно попадешь, если тебя поймают! Тебе ведь это известно. Посмотрит на свои руки, - она резко хватает меня за запястья, - взгляни на эти шрамы, а на ладони? Мэлот потушил о них окурок лишь потому, что ты несколько секунд разговаривала с Ривера! А теперь представь, что случится, когда тебя раскроют.

- Если меня раскроют.

- Не надо рисковать.

- А что тогда делать? – едва слышно возмущаюсь я, игнорируя речь Обервилль. – У меня нет выбора, Лиз. Я должна понять, что происходит.

- Обратись в полицию.

- И разоблачить родителей?

- Черт, что за чушь. Должен быть иной выход.

- Нет его, - откидываюсь в кресле и вновь гляжу на Вилли. Она что-то рассказывает, эмоционально взмахивая руками, а я хмурю брови. – Все что-то от меня скрывают, у всех есть какая-то информация. Отец, мать, Обервилль…, я хочу проверить каждого.

- Ты сама ничего делать не будешь. Я с тобой.

- Ты – мое прикрытие.

- И как это понимать?

- Постоишь на стреме, когда я буду взламывать дверь администраторской.

- Что? – громко восклицает Лиз, и несколько человек оборачиваются. Подруга тягуче выдыхает и повторяет, только на сей раз гораздо тише. – Что?

- Мне нужно мое личное дело. Вдруг там есть данные об операции?

- Какие данные, Адора? Господи, ты начиталась детективов.

- Хорошо, что у меня есть хотя бы какой-то опыт.

- Опыт? – подруга прыскает. – Да, у тебя есть отличный опыт, как влезать в большие неприятности и рисковать своей жизнью! Этим и занимаются героини твоих рассказов.

- Именно.

Не дожидаясь конца речи, я нагибаюсь и пробираюсь сквозь ряды к выходу. Внутри надеясь, что незаметно. Сзади бурчит Лиза, но я рада, что она идет со мной. Мне нужна ее помощь, поддержка, удивительное свойство разряжать воздух, когда кислород колючий. В общем и целом, мне нужен друг, иначе, едва адреналин испарится, я расплачусь и унесусь домой, разрываясь в истерике.

Когда мы выходим из зала, Лиз хватает меня под руку.

- Ты совсем на себя не похожа, Дор, - взвывает она жалким голосом. – Зачем все это?

- Пробраться в кабинет декана гораздо проще, когда декана нет на месте.

- Да что ты говоришь!

- А мы знаем, что Вилли еще долго будет стоять на сцене и говорить о жизни. Знаем ведь, правильно? – Я вскидываю брови, а подруга тяжело выдыхает. – Это означает, что у нас есть отличная возможность остаться незамеченными.

- Повсюду камеры.

- Только в холле и на улице.

- Откуда знаешь?

- Спросила у охраны.

- И они так просто тебе рассказали? Неужели их не смутили твои вопросы?

- Я сказала им, что пишу доклад на тему безопасности нашего университета в связи с тем, что произошло со Стюартом. Они мне поверили.

- Безумие какое-то! – восклицает Лиз, поправляя огненно-рыжие волосы. – Это ведь я безрассудная и легкомысленная. А ты правильная, Дор. Ты очень и очень правильная.

- Иногда, чтобы найти плохого человека, нужно самому стать плохим.

- Сказала девочка, застилающая по утрам постель и зубрящая наизусть все книги по психологии и страноведению.

- Сейчас у меня нет времени на зубрежку.

Мы поднимаемся по лестнице и оказываемся в том самом холле, где я и Эрих ждали своей участи. По бокам до сих пор стоят стулья, дорогу застилает красный ковер. Если бы не обстоятельства, я бы ни за что не пришла в это место. Здесь жутковато.

- Итак…

- Итак, - вторит Лиз, набирая в грудь воздух. – Мне действительно интересно, как ты собираешься взламывать дверь. То, что смелости ты набралась из книг – мы поняли. Но не взяла ведь ты оттуда еще и умение взламывать замки?

- Я взяла шпильку.

Подруга нервно смеется. Она прикрывает ладонями рот и хихикает, пока я пытаюсь вставить в переливающийся тусклым светом замок орудие. Пальцы у меня трясутся, и мне никак не удается попасть в щелочку. Черт, оказывается, это совсем не просто.

- Ты не торопись, - язвит Лиз, падая в кресло, - у нас уйма времени. В конце концов, придет сама Вилли и дверь нам откроет. Не волнуйся.

- Лучше бы помогла мне.

- Как? Я ни черта в этом не смыслю.

- А я прямо смыслю.

- Но это ведь была твоя идея.

- Чертовски глупая идея, - вдруг отрезает знакомый голос за спиной, и я растерянно оборачиваюсь, неуклюже выронив из рук шпильку. Грудь сковывают ледяные оковы. Мне становится так страшно, что храбрость, смелость и лихость испаряются, не оставив после себя ни намека на то, что они когда-то во мне были. Широко распахнув глаза, я смотрю на Конрада Бофорта и не знаю, что сказать. А он нагло улыбается. – Вот это да, принцесса. Я и не думал, что увижу нечто подобное. Ты, на коленях, да еще и у двери декана.

• Предыдущая
• 27/69
• Следующая