Предают только свои - Щелоков Александр Александрович - Страница 26

• Предыдущая
• 26/52
• Следующая

Диллер положил руку на красный телефон, стоявший на столе рядом с ним.

— Решайте, мистер Функе. Одного вашего слова достаточно, чтобы я отдал нужные распоряжения. Кстати, это даст обществу возможность посмотреть, как у нас поставлена кадровая служба. Мы закроем завод и уволим с предприятия пять тысяч работающих за сутки. Ну?

— Зачем же упрощать проблему? — спросил Функе и заговорщицки улыбнулся. — Речь идет не о прекращении производства и закрытии предприятий. Я стараюсь привлечь внимание нации к необходимости уже сейчас, уже сегодня проявлять заботу о сохранении природы, о сохранении здоровья, наконец. Нельзя всерьез говорить о прогрессе, если завтра его плоды не будут нужны нашим детям. Мы не должны жалеть денег, если хотим сберечь Землю, самих себя.

— Браво, мистер Функе! — воскликнул Диллер и стал демонстративно аплодировать обозревателю. — Только один вопрос. Когда вы говорите, что не надо жалеть денег, вы, конечно, имеете в виду скрягу Диллера? Верно? Так вот, хочу вас уверить, что у меня просто не хватит средств на такое дело, как всеобщая охрана и сбережение природы. Я понимаю, прослыть человеком, который заботится об интересах общества, — это не такое уж плохое дело. Вы думаете, я бы такой шанс упустил? Только вот не лопнет ли моя затея после первых шагов? Вы не знаете? А я смею вас уверить: лопнет! Кстати, мистер Функе, я предоставил вам возможность на миг побывать на моем месте, когда дал право решить: закрывать завод или нет. Вы дрогнули перед таким решением. И я не способен его принять. Не потому, что боюсь. Я не делаю этого во имя интересов общества.

На экране за спиной Диллера вновь возникла панорама его предприятий. Дымили трубы. Шли потоком рабочие к воротам завода. Ехали грузовики с эмблемами фирмы Диллера на бортах. А он стоял перед экраном, умело подсвеченный осветителями, как дирижер могущественной симфонии труда.

Функе мельком взглянул на часы. Время передачи истекало, и победителем по очкам все еще был Диллер. Чтобы подчеркнуть этот факт, Функе сделал растерянное лицо.

— Вы очень хорошо изложили свою позицию, мистер Диллер, — широко улыбаясь и разведя руки в стороны, сказал обозреватель. — Я готов признать поражение…

Теперь на экранах телезрители увидели сияющие глаза Диллера. Всем видом он утверждал торжество прогресса над теми, кто пытался повернуть ход истории вспять, прикрыть его заводы за то, что там существуют неизбежные отходы.

— Да, я готов признать поражение, — повторил Функе, и голос его внезапно окреп. — При условии, если мистер Диллер докажет, что говорил правду. Для этого надо только объяснить всем нам — мне и телезрителям, что представляет собой вещество «Си Ди». И как вы можете опровергнуть утверждение, что овцы погибли не от продуктов отработанных веществ, а именно от препарата «Си Ди»?

Десятки тысяч телезрителей системы «XX век» стали свидетелями сенсации. Вопрос Функе оказался столь неожиданным, что Диллер потерял себя. До такой степени, что попросту не мог ничего сказать. Пять, десять секунд длилось молчание, и с экранов телевизоров, увеличенные и приближенные, в каждый дом, в каждую квартиру растерянно смотрели глаза Генри Диллера. На пятнадцатой секунде его молчания зрители стали хихикать. На двадцатой все хохотали. Такого зрелища многие никогда не видели. На двадцать пятой секунде режиссер запустил в эфир рекламный ролик «Черный кофе пьют белые люди».

Дик Функе выиграл диспут нокаутом.

Андрей выключил телевизор. Реклама черного кофе его не волновала. Главное было сделано. Андрей до буквы знал, что содержала бумажка, в которую Дик Функе заглянул перед тем, как задать Диллеру последний вопрос.

«Если хотите выиграть с крупным счетом, — было написано в ней на машинке, — спросите Диллера, что такое препарат „Си Ди“, и не правы ли те, кто утверждает, будто овцы погибли не от промышленных стоков, а от прямоговоздействия нового отравляющего вещества? — В крайнем случае, советовала записка, — вам можно будет сослаться, что вопрос задан по просьбе телезрителей. Будет неплохо, если вы предложите провести патологоанатомическое исследование трупов животных…»

Страна смеялась над Диллером.

По правде говоря, Андрей ожидал иной реакции. Ведь произошло небывалое по своему характеру событие. На виду у всего народа изобличен во лжи крупный заправила химического бизнеса, столп военно-промышленного комплекса. Казалось бы, всем стало ясно, насколько опасен для общества человек, на чьих предприятиях втайне от всех, вопреки международным конвенциям, продолжается разработка и производство средств массового уничтожения. Новый яд Диллера, судя по всему, был опасен не только тем, что его случайная утечка могла привести к гибели всего живого вокруг. Куда более ужасным его делало то, что у страны, подписавшей договор об уничтожении боевых отравляющих веществ, существовали планы производства и применения нового газа. Не будь таких планов, не делай военные закупок «Си Ди», вряд ли Диллер стал бы его выпускать на своих заводах.

Обывателя пугала случайность. Ее олицетворяли мертвые овечьи туши, застекленевшие бараньи глаза. Они гипнотизировали людей, заставляли их трепетать. И может быть, именно непонимание истинного размера угрозы вызвало в первый миг не вспышку всеобщего прозрения, а только публичное осмеяние Диллера.

И все же что-то было сделано. Один неосторожно стронутый с места камень вызывает в горах камнепад. Одно метко направленное слово вызвало общественную бурю. Уже на другой день газеты были полны сообщений о таинственном препарате «Си Ди», который производится химическим заводом в Блукрике. Вопреки желаниям Диллера скандал разгорался, пресса его раздувала, он становился международным.

Андрей внимательно следил за лавиной, которую Функе удалось стронуть с места. Оказалось, что далеко не так безразличны люди ко всему, что касалось их будущего, их благополучия. Война и смерть, которые ежедневно входили в их квартиры с экранов телевизоров, еще не до конца притупили остроту восприятия опасности, когда она вдруг постучала в двери собственного дома. Едва дохнуло смертью на земле, где находился мощный арсенал войны, многие люди будто прозрели. Их уже не интересовало, в силу случайности или небрежности зловещее облако газа вырвалось из-под бетонных укрытий. Главное — оно вырвалось. Остекленевшие глаза баранов глядели на людей со страниц газет, с экранов телевидения. Безвестные животные стали символом всеобщей опасности.

На второй день сообщения газет обрели весомость и конкретность. Неутомимое племя репортеров делало свое дело. Они копали все глубже и глубже, уверенно расширяя зону раскопок. Оказалось, что пастух, охранявший стадо, пил из того же источника, что и овцы. Он даже набрал воду в баклажку. Пастух был жив. Его баклага попала в лабораторию. Эксперты подтвердили: нет, не отравленная вода стала причиной смерти животных. При вскрытии трупов овец были обнаружены изменения в составе тканей и крови. Не вода, а газ убил животных, утверждали медики. И скорее всего прав обозреватель Дик Функе, назвавший ядовитое начало газом «Си Ди».

На третий день одна из газет поместила письмо инженера-химика, который раньше работал в Блукрике. Он писал, что уволился с предприятия Диллера потому, что не желал быть соучастником в подготовке химической войны. Инженер называл несколько индексов новых газов, которые Диллер готовил вопреки международным запретам. Он сообщил, что газ «Си Ди» предназначен для проникновения в окопы, подвалы, убежища. Он тяжелее воздуха, и именно потому пострадали овцы, а пастух остался жив. Ядовитое облако ползло по земле и не поднялось выше пояса человека. Такой газ, сообщал инженер, производится в Блукрике в больших количествах. И самое опасное в том, что это бинарный газ. Он образуется при соединении двух совершенно безвредных компонентов. Их можно хранить отдельно друг от друга бесконечно долгое время. Хранить в разных местах, и никакая международная инспекция не докажет, что нарушен договор о запрещении боевой химии. Но стоит компоненты соединить, ядовитое облако окутает землю. Это уже пугало многих.

• Предыдущая
• 26/52
• Следующая